You make a ninja wanna fuck, bitch
Название: Грустные понедельники (сиквел к Ничьей земле)
Автор: Umbridge
Бета: главы 1, 9-эпилог — daredevildriver, 2-8 — *JD*
Фэндом: ГП
Размер: макси, 87 362 слова
Пейринг: ГП/ДМ
Рейтинг: NC-17
Жанр: action/agnst/romance
Дисклеймер: на персонажей не претендую. Все принадлежит Сами-Знаете-Кому.
Краткое содержание: Что бывает, если кто-то слишком сильно желает вам добра.
Предупреждения: МПРЕГ, ДМ/НМП, Genderswitch, АУ 7 книги, Снейп жив, Нарцисса умерла
Примечание: Выкладывалось в подарок, на семилетие Slash World. Написано для Jojo в честь всех ее прошедших дней рождений.
Состояние: Закончен
Глава 3. Допрос с пристрастиемГлава 3. Допрос с пристрастием
Гарри вернулся домой под утро, проспал несколько часов и к девяти уже появился в Аврорате. Дело Уолли отдали ему, и теперь надо было внимательно изучить полученные сведения.
— Может, это ты его? — пошутил Рон, когда Гарри рассказал, кто такой этот потерпевший. — В отместку за дочку почтальона? Удачная байка получилась.
Гарри хмыкнул. Действительно, увечье журналиста на руку, в первую очередь, ему самому.
Закончив с бумагами, Гарри набросал план действий, написав крупными буквами на листе пергамента: «Уолли». Ему надо было поговорить с журналистом. Под фамилией Гарри вывел: «Откуда взялось перо?» Поставив точку с запятой, он свернул пергамент, сунул его в карман мантии и поднялся.
В больнице Святого Мунго никто не желал допускать его к больному, несмотря на официальную бумагу. Но после некоторого препирательства, Гарри добился разрешения.
Уолли лежал, сложив руки на животе; глаза и лоб скрывала повязка. Когда Гарри вошел, журналист хрипло позвал.
— Доктор?
— Стажер Аврората Поттер, — ответил Гарри, доставая перо и блокнот. — Мистер Уолли, у меня к вам пара вопросов.
Руки журналиста пришли в движение, пальцы быстро перебирали ткань простыни, губы скривились и задрожали.
— Что… что вы хотите? Зачем вас пустили? — забормотал он, вздрагивая.
Гарри опустился на стул возле кровати.
— Я попросил выдать разрешение на встречу с вами, — объяснил он мягко. — Для следствия очень важно услышать вашу версию случившегося.
— Какую еще версию? Разве вам не достаточно того, что я уже страдаю?
Казалось, Уолли готов заплакать. Гарри глубоко вздохнул и снова заговорил.
— Мне очень жаль. Но я думаю, вы не меньше моего хотите, чтобы виновный был найден. Расскажите, что случилось с вами, что вы запомнили?
Уолли затрясся всем телом.
— Я был дома… Я никого не видел… Сова принесла коробку… Мне часто приносят… и я открыл, ничего не подозревал! И оно вылетело и….
Уолли замер, а потом вдруг закричал:
— Пустяки! Какие пустяки! Кому это важно?!
Его звонкий голос дрожал, переливался, так что слышали, наверное, в каждом уголке Святого Мунго.
— Это очень важно для следствия, мистер Уолли, — попытался успокоить его Гарри, но журналист продолжал орать, и в палату вбежала медсестра.
— У вас пара минут, прежде чем он уснет, — строго сказала он, что-то влив Уолли в рот. Кивнув, Гарри подошел поближе и повторил вопрос. Журналист, на которого, видимо, подействовало успокоительное снадобье, сонно пробормотал:
— Посылка… Сова принесла посылку…
А потом, помолчав несколько секунд, вдруг добавил тихо:
— Это она, она… Ромильда Вейн…
— Ромильда Вейн? — удивленно переспросил Гарри, но журналист уже спал.
По дороге в Министерство Гарри вспоминал все, что мог о единственной известной ему Ромильде Вейн. Однажды она, еще в Хогвардсе, прислала ему наполненные приворотным зельем конфеты. Еще она, кажется, училась в Рейвенкло. Или нет… Больше ничего особенного Гарри о ней не знал. Способна ли она наложить такие сильные чары? Или может это другая Ромильда?
«Заклятье. Колдография Ромильды, показать соседке», — мысленно вписал в свой план Гарри. Надо уточнить, чем прокляли перо. Гарри чувствовал, что это важно, хотя сам не мог до конца понять — почему. «И совы», — добавил он. Срочно разослать запросы в общественные лондонские совятни. Вдруг преступник воспользовался почтовой совой, а не собственной. Тогда есть шанс выяснить, когда это было сделано. «А еще — допросить Беджис, — решил Гарри. — Знакома ли та с Ромильдой, знает ли, что связывало Ромильду и Уолли». Он также отметил себе, что неплохо бы написать в магазин канцелярских товаров, уточнить — продаются ли до сих пор перья 1989 года выпуска.
С этими мыслями Гарри добрался до Министерства, отправил письма, а затем спустился в экспертное бюро. Небольшую лабораторию наполнял желтоватый туман, пахло серой и травами. Из непроглядной пелены перед Гарри вдруг вынырнула растрепанная голова эксперта.
— Аааа… Это ты, Поттер! По поводу Уолли?
Гарри кивнул. Голова приблизилась, под ней из тумана материализовалось тело, и Гарри увидел Бата целиком.
— Идем, покажу тебе занятную штуку, — позвал тот и снова нырнул в туман. Стараясь не упустить эксперта из виду, Гарри поспешил за ним и, пробежав по короткому коридору, оказался в зале, который Бат назвал Заклятиумом. Заклятиум представлял собой огромный многоугольник, потолок скрывали клубы густого белого пара, а вдоль стен тянулись длинные столы, заваленные многочисленными приспособлениями, предметами и пергаментами. На каждом крепилась бирка с номером. Над столами парили приборы неизвестного предназначения. Тут и там над образцами трудились эксперты в белых мантиях.
— Поттер, — позвал Бат, и Гарри резко остановился. Они оказались у одного из мощных столов. И Гарри увидел проклятое перо. Оно застыло в воздухе, удерживаемое двумя хрустальными шарами на длинных металлических стержнях.
— Орудие преступления… — Бат указал на перо. — Наложенное на него заклятие, действительно, Валисенцио. Понимаешь, что это значит?
Гарри помотал головой.
— В школе этому не учат, — засмеялся Бат. — Потому вам без экспертов никуда…
— Никуда, — повторил Гарри, а потом уточнил. — А откуда тогда можно узнать о Валисенцио?
— О нем написано в «Основах темнейшей магии», 1777 года издания. Раньше, еще до Волдеморта, по этому учебнику преподавали спецкурс Защиты от темных искусств. Но потом учебник изъяли из библиотек. В любом случае, заклятие это очень сложное, наложить его может только опытный волшебник, ну или гений…
Бат торжествующе ухмыльнулся и протянул Гарри папку: — Вот, экспертное заключение, там все написано.
— А еще где можно об этом прочитать? — поинтересовался Гарри.
— Не знаю… Может быть, у кого-то в родовых библиотеках хранятся подобные книги, — пожал плечами Бат. — Но, насколько я знаю, даже аврорам о книгах этих не рассказывают.
Гарри кивнул — действительно, о Валисенцио он слышал первый раз.
Рассмеявшись в ответ на кивки, Бат начал выпроваживать его, и Гарри рад был уйти. По дороге он прокручивал в голове слова эксперта и вдруг подумал — не может быть, чтобы Ромильда сумела наложить заклятие Валисенцио. Маловероятно, что за пару лет она превратилась в злого гения, даже если в семейной библиотеке у нее нашлась такая книга. И вообще… Может, это все же другая волшебница. Но на данный момент некая Ромильда Вейн — главный подозреваемый. «Выяснить, были ли у Уолли враги», — решил Гарри и, ухмыльнувшись, подумал, что у такой скотины, как Уолли наверняка полно врагов.
Гарри решил, что надо будет потом наведаться в «Пророк», по месту работы журналиста, но сначала заглянуть в архив. Ему надо было уточнить, можно ли в связи с делом Эйвери посмотреть дела других Упивающихся. Ему ответили, что нужно разрешение Главного аврора. И даже с разрешением Робартса с делом можно лишь ознакомиться, не выходя из архива. Гарри поблагодарил и вышел, гадая, как узнать информацию из дела, в него не заглядывая. После некоторых размышлений он пришел к выводу, что это невозможно. Единственный путь выяснить, как продвигается дело Малфоя и где оно — побеседовать с Уильямсоном, аврором, который работал с ним.
Часов в пять Гарри вышел из Министерства, чтобы позвонить, но Малфой трубку не взял, и он, немного разочарованный, вернулся в Аврорат.
Освободился Гарри только в одиннадцатом часу. Отложив папку, он потянулся.
— Рон!
Рон, задремавший за своим столом, встрепенулся и вскочил.
— Ну, наконец-то!
— Да уж, — Гарри еще раз взглянул на свой стол, на котором количество пергаментов не уменьшилось ни на йоту. — Дурацкое дело… По всему выходит, что главный подозреваемый — некая Ромильда Вейн. Но я уверен — у Уолли и кроме нее были враги. Надо узнать, кому еще он мог насолить своими статьями. Ну кроме меня...
Рон хохотнул:
— Представь себе заголовок: «Гарри Поттер с особой жестокостью изуродовал журналиста!»
Хмыкнув, Гарри покачал головой.
— Ага, обхохочешься…
— Да ладно… Никому такое в голову не придет, — Рон потянулся.
Дверь в зал хлопнула.
— Я свободна! — донесся до них звонкий голос Гермионы, и она сама через мгновенье выбежала из-за перегородки.
— Ну что, домой? — улыбнулась она, обнимая Рона за шею. Тот покраснел, с явным удовольствием оглядывая ее. От этого взгляда Гарри стало неловко. Он поднялся из-за стола.
— Что-то мы сегодня поздно, — нарочито бодро заговорил он. Друзья будто вспомнили о нем, засуетились, Гермиона поудобнее перехватила свою сумку, Рон сгреб со стола бумаги и запихал их в ящик.
Гарри старательно глядел в другую сторону, пока они шли к лифтам и поднимались в Атриум, тихо обсуждая свадьбу.
— Гарри, ты чего молчишь? — вспомнил о нем Рон, открывая лифтовую решетку.
— Задумался просто… Ну пока! — махнув друзьям, Гарри поспешил к каминам.
Ему нужно было позвонить, и, воспользовавшись выходом для посетителей, Гарри направился к автомату. Торопливо шагая по плохо освещенной улице, он в который раз подумал: как хорошо было бы посоветоваться с Гермионой насчет Малфоя, она бы нашла способ вернуть его в магический мир. Но Гарри прекрасно понимал, что еще не время говорить с ней. Пока он сам ничего не решил.
В телефонной будке с сетью трещин на стекле Гарри еще раз набрал номер Малфоя, и ему снова ответили длинные гудки.
* * *
На следующий день ровно в час Гарри аппарировал в переулок рядом с Корнуолис роуд. Никто не видел его внезапного появления, и он неспеша вышел на оживленную улицу, сжимая в кармане баночку с заживляющей мазью. Сегодня наконец-то стало по-настоящему тепло. Солнце сверкало в лужах, еще не просохших после недавней непогоды, небо стало пронзительно синим, мягкий ветер едва касался лица. На улице и в магазине народу оказалось много, видно, по случаю хорошей погоды. Гарри открыл дверь — звякнул колокольчик. У прилавка стояла девушка, которую Гарри уже видел здесь позавчера. Когда он вошел, Диана подняла голову.
— Здравствуйте. Не подскажете, Джеки сегодня работает? — подойдя ближе, спросил Гарри.
— Джеки? Да вон он, — краснея и улыбаясь, ответила продавщица. Гарри повернулся и увидел его. Прикидываясь, что не замечает ничего вокруг, тот с крайне занятым видом расставлял банки на полке.
Поблагодарив Диану, Гарри направился к нему.
— Поттер… — не оборачиваясь, процедил Малфой, стоило Гарри приблизиться. — Что надо?
— Поговорить…
Малфой с такой силой задвигал банки на полку, что они бились друг о друга с металлическим скрежетом.
— Не хочу, — бросил он. — Я занят.
— Вот как… — стоя чуть сбоку, Гарри наблюдал за тем, как Малфой яростно втискивает последнюю банку в ряд, отбрасывает пустую коробку и распечатывает полную. — Помочь?
— Спасибо. Обойдусь, — Малфой попытался вытащить банку и скривился от боли.
— Я принес мазь. Может, уделишь мне пять минут? — поинтересовался Гарри, отстраняя его и доставая банку из коробки.
— С какой радости? Я ждал тебя вчера… — проговорил Малфой. Гарри взглянул ему в лицо, и тот отвел глаза.
— Я звонил. И вообще может не здесь? Пойдем на ланч, я объясню.
Несколько секунд Малфой смотрел на Гарри, как будто решал что-то.
— Ладно… Сейчас, — выдавил он наконец и, прикрыв коробку, направился вдоль прилавков к двери с надписью «Подсобное помещение»..
— Идем, — бросил он на ходу. Гарри пошел следом.
Они оказались в узком коридоре, залитом голубоватым светом длинных ламп. Малфой провел спутника между рядами коробок и ящиков и, открыв незаметную дверь в самом конце, впустил его внутрь.
Комнатка, в которой очутился Гарри, напоминала по величине чулан под лестницей на Прайвет драйв, однако в отличии от чулана тут было окно с видом на задний двор, стол и даже тумбочка.
— Садись, — сухо приказал Малфой. Рассеянно кивнув, Гарри заглянул за занавеску, оглядел стол, повернулся к двери.
— Снова обыск? — спросил из-за его спины Малфой.
— Нет, просто тренируюсь, — пошутил Гарри, поворачиваясь.
Малфой пристально глядел на него, но снова сесть не предлагал.
— Давай, что принес, и уходи, — выговорил тот.
— Что, вот так сразу? Может, хоть чаю выпьем? — улыбнулся Гарри.
— Я занят, я же сказал, — холодно откликнулся Малфой. — Мы договаривались встретиться вчера, так что…
— Вчера не получилось. Я работал, и, между прочим, и над твоим делом тоже.
— Да ну? — ухмыльнувшись, Малфой подвинул ему стул. — Садись. Только ради того, чтобы узнать — как там мое дело.
Усевшись, Гарри отодвинул занавеску и бросил быстрый взгляд в окно.
— Представь себе, я пытаюсь вернуть тебя домой, — сообщил он. — А ты мне даже чаю налить не хочешь.
— Что ж, изволь, — открыв шкафчик, Малфой поставил перед Гарри чашку и включил чайник. — Так что с моим делом?
— Не могу пока сказать… — уклончиво ответил Гарри, наблюдая за тем, как дрожит рука Малфоя, пока тот насыпает ему сахар. — Кстати, вчера я звонил тебе два раза, последний — в одиннадцать вечера. Где ты был?
Малфой, достававший чайные пакетики, резко обернулся и уставился на него.
— Какое тебе дело?
Гарри нахмурился.
— Я должен знать… — начал он и через мгновенье закончил, — что с тобой все в порядке.
— Надо иногда вспоминать, что планы есть не только у тебя, — ухмыльнулся Малфой, доставая пакетики и швыряя один Гарри в чашку. Щелкнул чайник. Малфой схватился за ручку и с видимым трудом поднял его.
— Давай помогу, — прежде чем Малфой успел возразить, Гарри поднялся из-за стола, и, отобрав у него чайник, налил кипятку в чашки.
— Услужливый Поттер… — усмехнулся Малфой, однако спорить не стал. Он стоял совсем близко, от него пахло шампунем, сахарной пудрой, и Гарри стоило немалых усилий не обращать на это внимание. К его облегчению Малфой отошел и сел.
— Раз тебе нечего рассказать по моему делу, тогда зачем ты пришел? Мы попросту время теряем, сидя тут.
— Хотел задать тебе пару вопросов.
— Зачем?
— Для пользы дела. Твоего дела, — сухо пояснил Гарри, тоже занимая место за столом.
— Ну?
— Я догадываюсь, что квартиру ты получил от Снейпа. Но хотел бы услышать от тебя — как вы сбежали, как попали сюда? Откуда квартира у него?
— А это как связано с делом? — процедил Малфой
— Раз спрашиваю, значит связано, — раздражаясь, ответил Гарри. — Боишься, что наш разговор потом используют против тебя и твоего дорогого профессора? Зря. Кроме меня никто ничего не узнает. Итак?
— То есть, я должен поверить тебе на слово…
Гарри вздохнул.
— Да, вот именно. Так как ты выбрался из Дома у реки?
Секунду Малфой молчал, потом, потерев шрам над губой, выдавил:
— Мы переоделись магглами…
— Ты и Люциус?
— Как ты догадался, ума не приложу, — усмехнулся он.
— Ясно… Дальше, — кивнул Гарри.
— … аппарировали прямо к двери. На квартиру были наложены антиаппарационные чары.
— Снейп наложил? — уточнил Гарри, пристально глядя на Малфоя. Тот кивнул.
— Квартира принадлежала ему, и он оставил для меня ключи, документы, деньги и инструкцию. Что, арестуешь его за это? — Малфой болезненно усмехнулся, бросая на Гарри взгляд искоса.
— А Люциус?
— Отец ушел, и больше я его не видел…
— Снейп тоже ушел?
— Да, — глядя в окно, коротко ответил Малфой. Он сидел перед Гарри, сложив перевязанные руки на столе, как будто на школьной парте. Солнечный свет золотил его волосы и согревал обычно бледное лицо, так что глаза казались прозрачно-серыми, а губы теплыми и мягкими. Потерев лоб пальцами, Гарри нахмурился.
— Так, хм… Как ты устроился работать в магазин?
— Снейп устроил, — Малфой быстро отвел взгляд. Гарри внимательно посмотрел ему в глаза, понимая, что тот врет.
— Снейп? И как же? Или тут у вас работают волшебники?
— Нет, — Малфой упрямо смотрел на свои перевязанные запястья. — Но у Снейпа знакомства.
— Среди магглов?
— Именно.
— Ладно. У Волдеморта ты готовил зелья. Какие? Для чего?
— Глупый вопрос. Какие зелья можно готовить для Темного лорда? Яды, конечно. Для чего — ну для чего — чтобы он мог убивать, — вымученно ухмыльнулся Малфой, и Гарри, не давая ему опомнится, продолжил:
— Кого ты видел, кроме Лестранжей и Снейпа?
— Грейбека…
— Еще.
— Яксли…
— Еще.
— Гойла…
— Дальше!
— Поттер! Это что, допрос?! — воскликнул Малфой, и Гарри послышалось отчаяние в его голосе.
— Нет, — мягко проговорил Гарри. — Видел ли ты кого-то из Упивающихся, кто сможет показать, что ты был пленником и выполнял приказания Волдеморта не по своей воле?
— Да все могут! Ну, Грейбек, и Яксли, и… все кто был там.
— Кто еще?
— Кребб и Гойл, Нотт…
Гарри разочарованно кивнул.
— Понятно. А с собой-то почему пытался покончить?
Малфой, до этого сосредоточенный на воспоминаниях, вздрогнул и уставился на него.
— Это точно не относится к делу… — процедил он. — Я не пытался покончить с собой.
— Ага, конечно, — усмехнулся Гарри.
— Кстати, — вспомнив про мазь, Гарри выудил баночку из кармана. — Вот, держи. Помнишь, как она действует?
— Помню, — коротко кивнул Малфой и взял мазь.
— А где спасибо?
— Спасибо, — буркнул Малфой, глядя на него исподлобья. — Все, вопросов больше нет?
— Ты не ответил на последний…
— Я уже говорил, но если память тебе отказывает — повторю. Ты все придумал. Не было никакого самоубийства, — отрезал Малфой, и Гарри понял, что спрашивать дальше смысла нет.
— Хорошо, — согласился он. Малфой не смотрел на него. В тишине Гарри слышал, как щелкает стрелка часов на стене, как хлопает крышка бака за окном и сигналит машина.
— В другой раз, если захочешь позвонить, звони пораньше, — прерывая молчание, холодно произнес Малфой.
— Ладно, — кивнул Гарри.
— Тебе пора, — проговорил тот, и в его голосе Гарри почудилось разочарование.
— Я приду завтра, в 4 часа, — сказал Гарри быстрее, чем успел подумать, нужно ли ему это.
— Только позвони заранее, вдруг у меня появятся другие планы, — сухо отозвался Малфой.
— Другие планы?
Малфой кивнул.
— Да. Все может быть…. Но ты позвони.
— Хорошо.
Малфой распахнул перед ним дверь.
— Иди. Не хочу, чтобы вы с Бриджет столкнулись.
— Кто такая Бриджет и почему мы не должны столкнуться?
Малфой не ответил, и Гарри не стал настаивать, прошел к двери, но вдруг, поддавшись порыву, легко поцеловал Малфоя в губы. На языке остался вкус чая и виски. Малфой, обескураженный, не увернулся. А потом молча смотрел, как Гарри уходит.
* * *
Вернувшись в Министерство, Гарри снова наведался в экспертный отдел — узнать, закончили они анализ лежавших на столе Робкиса бумаг или нет. Эксперт молча покачал головой.
В семь Рон пихнул Гарри под ребра, напоминая о дне рождении Уильямсона. Он и сам помнил об этом, ведь тот вел дело Малфоя, а потому было жизненно важно переговорить с ним, да так, чтобы сам Уильямсон ничего не заподозрил.
Закончив работу пораньше, именинник, Гарри, Рон и еще пара приятелей отправились к каминам, чтобы начать праздновать недалеко от министерства, в пабе под названием «Веритасерум».
Входя в паб, Гарри постарался держаться за высоким Уильямсоном, чтобы не привлекать лишнего внимания. Усевшись за столик, тот заказал всем выпить.
Им принесли пива и огневиски, и Рон почти сразу заговорил про чемпионат, что всех увлекло.
Гарри старался не перебрать. Однако сам именинник пил без передышки, что вовсе не отвечало планам Гарри.
Воспользовавшись моментом, когда Рон объяснял Саважу, почему Палящие Пушки оказались девятыми в командном зачете, Гарри повернулся к Уильямсону.
— Почему ты плакаты поменял? Тоже теперь за Пушки болеешь? — ухмыляясь, спросил он.
— Плакаты? — Уильямсон помотал головой. — Ах да! — он налил себе еще пива, и продолжил. — Я всегда болел и болею за Гордость Портри! И если б нашел того гада, что мне плакаты подменил, убил бы, ей богу!
— Ну так отмени заклятие, — предложил Гарри. Уильямсон хмыкнул.
— Не могу, — с досадой сообщил он. — И снять тоже не могу. Зачаровано заклятьем вечного приклеивания и несменяемости. Вот узнать бы, кто это сделал.
— Может, у тебя есть тайный враг? — проговорил Гарри, чтобы разговор не угас. — Какой-нибудь бывший преступник?
— Бывший преступник в Министерстве? — Уильямсон помотал головой. — Нет. Скорее, я бы Уизли заподозрил, — он недобро взглянул на веселого Рона, который уже почти кричал и яростно жестикулировал.
— Нет! Рон точно не мог, — заступился за друга Гарри, хотя стопроцентной уверенности у него не было.
— Ты тоже мог, — Уильямсон подмигнул Гарри.
— Нет, это не я, — тот помотал головой.
— Тогда не знаю… Может, Малфой-младший? — пошутил Уильямсон.
— Если б Малфой-младший не находился в бегах, я б точно решил, что это он. Мы вместе учились в Хогвардсе, и он любил такие штуки проделывать, — согласился Гарри, чувствуя, что разговор идет в правильном направлении. — Даже раз придумал значки, на которых менялись надписи, типа «Седрик — наш чемпион», а потом — «Поттер — вонючка».
— Чемпион? Это он к Турниру трех волшебников? Скандальная была история, — вспомнил Уильямсон.
— Почему его до сих пор не поймали? Странно — умом он особым никогда не отличался… — осторожно поинтересовался Гарри.
Вздохнув, Уильямсон почесал в затылке.
— Дело сдано в архив. Я сделал все, что мог, опросил всех, ну и все. Вот если бы какие-то новые доказательства, а так…. У меня на первом месте сейчас оборотни из фенрировской шайки, — признался он.
— Само собой… — дальше спрашивать не имело смысла, и Гарри предположил:
— Может, это оборотни заколдовали плакаты?
Уильямсон расхохотался.
— Ну да! Как же!
— Тогда тебе надо переключиться на Пушки. Они хорошо начали в этом году.
— Держи карман шире! Это вы, ребята, пока не поздно, переключитесь на Портри, а то будете в заднице, как в прошлом году…
Глава 4. Ежедневный ПророкГлава 4. Ежедневный Пророк
Гарри весь день пребывал в радостном возбуждении. Рон заметил, что друг неприлично весел, но тот только пожал плечами.
— Кстати, мы вечером в Нору, — сообщил Рон, когда Гарри уже собирался уходить. Новость оказалась очень кстати — отпала нужда придумывать поводы не выпить с Роном пива в пабе или отказаться от приглашения в гости. Проверив в кармане джинсов мантию-невидимку, он кивнул.
— Хорошо, у меня опять работа в маггловском Лондоне, так что…
— Вот и отлично, — с облегчением улыбнулся Рон. — А то я подумал, может, ты тоже хочешь поехать с нами...
— Нет, спасибо, — быстро отказался Гарри и тут же добавил: — Вам и без меня есть чем заняться.
Попрощавшись с другом, он поспешил к лифтам.
Атриум никогда не пустовал — волшебники спешили по делам: кто-то торопился забежать в лифтовую кабинку, кто-то шагал к каминам. Гарри не пользовался каминной сетью для вылазок в немагический Лондон, так что направился к выходу для посетителей.
Окна в коридоре, ведущем к Аврорату, сегодня показывали серое небо и дождь. И только оказавшись на улице, Гарри убедился, насколько настроение министерских синоптиков не соответствовало правде. Солнце сияло, такое горячее, что по пути к телефонной будке в квартале отсюда Гарри пришлось расстегнуть кофту. Вымокшие за неделю деревья встряхнулись, и повсюду стало зелено и ярко. Гарри повеселел. Он уже вошел в будку, но передумал звонить Малфою. «Пусть будет сюрприз, — решил он, — заодно и проверю, что у него могут быть за планы. Сейчас четыре часа, мы договорились. Он должен быть дома».
Не мешкая больше, Гарри аппарировал в переулок между Эдвардс роуд и Уайлдфорест. Там он скинул мантию-невидимку, затолкал ее в карман джинсов, и пошел вверх по тихой улице к дому, где жил Малфой.
Тот открыл не сразу — долго рассматривал Гарри в глазок. А когда открыл — из прихожей пахнуло спиртным и одеколоном, а еще чем-то, похожим на горелое молоко. Хозяин квартиры стоял в дверном проеме, такой сияюще аккуратный и выглаженный, что Гарри мгновенно понял — тот ждал его.
— Здравствуй, Поттер, — протянул Малфой нарочито небрежно, пропуская гостя в дом. — Я же просил тебя предупредить заранее…
— Привет. Когда открываешь дверь, надо сначала спросить — кто там, — бросил Гарри, протискиваясь мимо него в узкий коридор. Всего секунду лицо Малфоя было совсем близко от его лица, и он мог чувствовать запах его чисто вымытых и гладко причесанных волос, видеть розовые пятна на щеках и косой шрам над верхней губой. И тут же Малфой развернулся, отстраняясь.
— Разувайся, Поттер, а то у меня тут нет слуг, чтобы чистить после тебя ковры, — проговорил Малфой, и в его тоне Гарри почудилось напряжение. «Может, он просто не знает, о чем со мной говорить? Не то чтобы у нас было много общих тем», — пронеслось в голове. И следом: — «Надо же, Малфой сам убирает квартиру. Что за чудо!»
— Теперь ты будешь терпимее к домовикам, да, Малфой? — делано серьезным тоном уточнил Гарри, но тот только передернул плечами в ответ.
— Проходи, — бросил Малфой, медленно удаляясь в гостиную. Скинув кроссовки, Гарри прошел за ним.
Через эркер комнату заливал теплый солнечный свет, покрывало на диване аккуратно расправили, и подшивка старых номеров Пророка исчезла со стола.
— Я собирался обедать, — Гарри обернулся на голос — Малфой стоял совсем близко, и в лучах низкого солнца его волосы словно светились. — Не желаешь присоединиться?
Гарри молча кивнул. Изобразив нечто, похожее на улыбку, Малфой опять оставил его одного, и предоставленный самому себе, Гарри вновь принялся осматривать комнату. Ему в голову пришла шальная мысль проверить — спрятано ли еще в часах виски. Он наклонился и заглянул в шкафчик внизу — там оказалась начатая бутылка. Плотно закрыв дверцу, Гарри отошел к шкафу со старыми книгами. В прошлый раз он толком не рассмотрел их, и теперь с интересом взглянул на корешки. «Древние зелья для рачительной ведуньи», прочитал он, и следом — «Курс зелий умерщвления для специалистов». Конечно, это книги Снейпа, запрещенные книги. Интересно, читал ли их Малфой? И еще — внезапная мысль осенила Гарри — почему Малфой не спрятал эти книги от магглов, которые могли зайти к нему в гости? Неужели никто, пока он жил здесь, не был у Малфоя дома, кроме профессора?
— Поттер? Знаешь, что любопытство сделало с кошкой? — раздалось у него за спиной.
— А как же! — весело откликнулся Гарри, поворачиваясь. На этот раз Малфой расставлял на столе тарелки, а в центре появилась небольшая керамическая супница, и именно от нее пахло горелым молоком.
— Что будешь пить? — спросил Малфой. Он оглядел стол, словно проверял, правильно ли он сервирован. Гарри улыбнулся.
— Не знаю. Ты у нас специалист по выпивке.
Вспыхнув, Малфой вздернул брови.
— Выпьем вина, — повелительным тоном объявил он и тут же добавил. — Хватит тут вынюхивать, у меня нет ничего запрещенного.
— Ну да… А «Курс зелий для умерщвления»? — поинтересовался Гарри. Малфой порозовел:
— Садись за стол, Поттер.
Гарри подчинился, и уже через несколько минут они с Малфоем сидели друг против друга. Взяв бутылку, Малфой ловким и, как показалось Гарри, привычным движением, открыл ее. Гарри отметил, что повязок на запястьях нет.
— Мазь помогла? — уточнил он, не сводя глаз с его рук.
Малфой кивнул, осторожно разливая вино по бокалам. Гарри показалось, что бутылка слегка подрагивала.
— Спасибо, помогла, как и следовало ожидать, — тем временем отозвался Малфой. — Выпьем.
Он поднял бокал, Гарри сделал то же. Они выпили, и на несколько мгновений в комнате стало тихо. Гарри смотрел на Малфоя, бездумно скользя взглядом по его по губам, гладким высоким скулам, изогнутым бровям, а тот смотрел на густо-красную жидкость в бокале. Оба молчали.
Первым заговорил Малфой. Он поднялся и принялся разливать по тарелкам то, что белело в супнике.
— Суп-крем из шампиньонов, — светским тоном сообщил он так, словно Гарри мог оценить его изыски.
— Прекрасно, — деликатно проговорил Гарри, забирая на ложку немного вязкой жижи, источавшей крепкий запах горелой каши. Малфой потер верхнюю губу и улыбнулся. Гарри заметил эту слабую улыбку, внезапную и тут же растаявшую, и словно что-то непрочно забытое всколыхнулось внутри, ощущение, воспоминание, не давшееся ему в руки.
— Может, уже попробуешь? — поинтересовался Малфой, касаясь пальцами волос на висках, и Гарри невольно поймал взглядом его жест. «Зачем этот обед? — рассеянно спросил себя он. — Все это неестественно, и мы оба думаем о другом». Но вслух он только пробормотал:
— Хорошо…
И принялся есть, стараясь не подать виду, что суп ему не нравится. Малфой же не притронулся к собственной стряпне, зато бокал опустошил и долил еще.
— Как там дела? В нашем мире… — спросил он, поглаживая пальцами мочку. Гарри некстати представил, какая она мягкая и бархатная наощупь. Напряжение Малфоя передалось ему, и теперь Гарри уже сам не знал, как себя вести.
— Все нормально, — пробормотал он, вытирая ладонью влажный лоб. — Приходим в себя после войны.
— Ты ничего не слышал о Креббе и Гойле? О Забини, Нотте и Паркинсон? — перебил Малфой, немного подаваясь вперед. Гарри покачал головой.
— Знаю только, что Кребб и Гойл отбывают заключение в Азкабане вместе со своими отцами, — коротко пояснил он.
— Ясно…
Снова выпрямившись, Малфой долил себе и Гарри вина, хотя бокал Гарри еще не опустел.
— А что там в квиддиче? — протянул он, сделав большой глоток.
Малфой пил вино словно воду, как в Отеле на вересковых полях, и Гарри, вспомнив, что случилось тогда, испугался, что тот напьется.
— Все по-прежнему. Ты, кажется, за «Соколов Сирина» болел? Они вторые в этом сезоне. А «Палящие Пушки» — как всегда в хвосте. Слушай, — внезапно осенило его. — А как тебе футбол? По-моему, неплохая замена квиддичу. Смотришь матчи?
— Да, — оживился Малфой, делая большой глоток. — Смотрю. Это, конечно, неравноценная замена. Один мяч, и никто не летает, но, с другой стороны, сложнее стратегия.
— За какую команду болеешь?
— За «Челси».
— Ну и как? — поинтересовался Гарри. Бутылка стремительно пустела, Малфой снова подлил себе вина.
— Они проиграли «Бирмингему» в финале Кубка Лиги, но зато разделались с «Лейтон Ориент» в рамках Кубка Англии — пять—ноль! В случае победы сократят отставание от «Манчестер Юнайтед» до одного очка! По итогам шести последних туров «Челси» является лучшей командой первенства!
— А я болел за «канониров». «Арсенал», то есть, — сообщил Гарри. Малфой неодобрительно покачал головой.
— «Арсенал»… Это же дурной вкус, Поттер! Кто вообще за него болеет?
— Ну не знаю. Все нормальные люди болеют, он еще ни разу не вылетел из первенства.
— Ну и что! Это не показатель профессионального класса! — выбираясь из-за стола, возбужденно заявил хозяин дома. Он забрал пустую бутылку и удалился на кухню, задев плечом дверной косяк.
«Кажется, его уже повело», — подумал Гарри, и, подперев щеку ладонью, гадал, о чем говорить, когда тема футбола иссякнет.
— Заскучал, Поттер? — протянул Малфой, возвращаясь с новой бутылкой. Солнце уже стояло совсем низко, и в глубине комнаты стало темно. Густо-желтый предзакатный свет ложился на стол, расцвечивал ярко-красным жидкость в бокалах и золотил лицо Малфоя, который уже закончил разливать вино и сел.
— В целом, Поттер, футбол — занятная штука, — заговорил Малфой, ухмыляясь. Гарри кивнул.
— Ты научился жить без магии, Малфой? — спросил он, помолчав несколько секунд.
— Да, — горделиво ответил Малфой, снова вставая. — Хочешь, музыку включу?
— Давай. Ты и магнитофон освоил? — ухмыльнулся Гарри.
— Конечно. Не так уж это и сложно, раз магглы справляются, — бросил Малфой, удаляясь в полумрак комнаты. Гарри видел, как он достает кассеты из тумбочки, читает надписи и открывает крышку магнитофона. Еще несколько секунд, и высокий голос маггловской певицы, почти неотличимый от голоса Селестины Уорлок, потек в комнату. Она пела о лунном свете, о полуночи, о молодости и о воспоминаниях.
— Красиво, — произнес Гарри, и Малфой в глубине комнаты кивнул.
— Мне тоже нравится. Песня называется «Память».
Гарри не знал, что на это ответить, потому заговорил о другом.
— А как у тебя с электричеством сложились отношения?
— Это как раз было самое простое, — отозвался Малфой, выныривая из комнатных сумерек в поток света. — Бывало такое, что электричество… забавное слово… электричество выключали, или лампочки лопались, но на этот случай я купил свечи и спички.
— Ты — молодец. Нет, правда! — заверил Гарри, заметив скептическую улыбку на его губах. — Это не так просто освоить, если никогда не жил с магглами. Я в прошлый раз видел у тебя микроволновку. Как она тебе?
Малфой ухмыльнулся.
— Ничего, только яйца в ней варить нельзя, а так нормально…
Гарри расхохотался. Сама идея сварить яйцо в микроволновке показалась ему забавной. — Действительно!
Малфой тоже тихо засмеялся, и его лицо, обычно искаженное усмешкой, преобразилось. Внезапность перемены настолько поразила Гарри, что он невольно замер, любуясь им, и тут, наконец, поймал то самое воспоминание, что никак не давалось ему в руки. Ничья земля, именно там, впервые, у заколдованного моря, Гарри увидел, как Малфой улыбается. Тот тоже вдруг перестал смеяться.
— Может, еще вина? — голос Малфоя звучал напряженно и даже настороженно.
— Можно, — кивнул Гарри, удивляясь — и когда вино успело закончится?
Снова поднявшись, Малфой исчез из комнаты, и слышно было, как он открывает какие-то ящики и звенит бутылками. Гарри сразу пришло на ум еще виски, спрятанное в часах. Странная привычка — прятать спиртное по всему дому. Или, может, в часах он хранит исключительно крепкие напитки? Но не успел он додумать неприятную мысль, как в комнату вернулся хозяин дома с новой бутылкой.
На этот раз он протянул ее Гарри, и тот открыл, всем телом чувствуя, что Малфой стоит совсем близко за его стулом. Винные пары, музыка и близость Малфоя дурманили разум, и Гарри вспомнил маггловский фильм, в котором герой и героиня тоже слушали музыку и пили вино. Можно развернуться, думал он, и обнять Малфоя, и тогда и вино, и суп уже будут не нужны.
Но Малфой отошел и, усевшись на свое место, взглянул на Гарри, поглаживая пальцем край бокала.
— Значит, прошла былая ненависть к магглам? — уточнил Гарри.
— Да, отчасти, — отозвался Малфой, оставляя в покое бокал, провел пальцами по шее, принялся играть волосами. — Некоторые оказались не такими уж мерзкими….
На вопрос Гарри, что же именно примирило его с немагическим миром, Малфой рассказал про фильмы, книги и записи, которые успел полюбить. Но про тех, с кем сошелся за это время, Малфой не сказал ни слова. Он то облизывал губы, то гладил ножку бокала, то манерно откидывал волосы со лба, не забывая доливать себе и Гарри. Вдруг прервав длинный рассказ, Малфой воскликнул:
— Давай положу еще! — и попытался подняться, но задел стол и чуть не повалил бокалы.
— Ах черт! — раздосадовано воскликнул Малфой. — Знаешь, мне приходится постоянно следить за собой, — пояснил он через секунду, — чтобы не сказать чего-нибудь компрометирующего. Я уже привык ругаться, как маггл.
— Это странно звучит, — согласился Гарри, отмечая, как дрожат руки Малфоя, когда он наливает суп. Снова есть изысканное варево не хотелось, но Гарри зачерпнул немного, и вдруг, подняв глаза, заметил, что Малфой наблюдает за ним.
— Не понравилось? — спросил тот, так явно стараясь казаться равнодушным, что Гарри тут же пожалел его. Ужин, музыка, одежда — все создавалось для Гарри, чтобы у них впервые получилось настоящее свидание, как это бывает у нормальных людей. Гарри знал это с самого начала. «Нет, — думал Гарри, вглядываясь в его тонкое нервное лицо, — все-таки, там, на Ничьей земле, на нас влияла не магия».
— Что, может быть, выпьем — за встречу? — запинаясь, проговорил смотревший на него Малфой.
— А разве это не дурной тон? — улыбнулся Гарри.
— Не знаю, — раздраженно ответил тот, — я думал — это хороший повод.
— Тогда — за встречу, — Гарри поднял бокал, Малфой сделал тоже. Пытаясь выпить все одним глотком, он пролил немного и неловко вытер губы салфеткой. В сгущавшемся мраке его кисть казалась белым пятном, мелькнувшим и опустившимся на темное дерево столешницы. Протянув руку, Гарри коснулся пальцев Малфоя.
— Давай больше не будем пить, — попросил он, поглаживая влажную, горячую ладонь. Малфой не ответил. Выдернув руку, он резко поднялся из-за стола, задел столешницу, едва не расплескав оставшееся в бокалах вино. Гарри тоже поднялся. В два шага оказавшись рядом, он схватил Малфоя за плечи и прижал к себе. Тот не отстранился, а только подался вперед с готовностью и страстью, подставляя лицо под его губы.
* * *
Отправляясь с утра на работу, Гарри думал — а если выгадать часок, во время ланча, и аппарировать к магазину? Да, частые встречи опасны. Но можно еще отправить Малфою записку, или позвонить вечером? Он даже думал, что мог бы зайти к нему ночью, ненадолго, и эта мысль захватила его так, что Гарри едва не сбил с ног миссис Крессвел, за что удостоился сердитого взгляда. Миссис Крессвел, вдова Дирка Крессвела, работала в департаменте магических популяций, Гарри знал ее еще со времен войны, но они не часто сталкивались по работе.
А на рабочем столе его ждала бумага из Сектора борьбы. Гарри упал на стул и нетерпеливо развернул самолетик. В нем сообщалось, что Сектор борьбы требует возобновить расследование по делу о Бумажном человеке «в связи с тем, что обнаружены следы запрещенных заклятий». Раздраженно отшвырнув пергамент, Гарри потер лоб. Новость свалилась на него некстати. Ему и двух дел хватало, а теперь еще с третьим придется разбираться. Со вздохом смахнув послание на край стола, в кучу других бумаг, Гарри достал из папки Уолли документ о возбуждении дела, сложил его и вместе с чистым пергаментом и колдографией Ромильды Вейн убрал в карман мантии. Первым в плане Гарри стоял пункт — допрос миссис Беджис.
Свидетельница встретила его прохладно. Кутаясь в старую домашнюю мантию, она провела Гарри в гостиную и предложила присесть, поставив на стол тарелку с засохшим печеньем. Гарри показалось, что его присутствие тяготит женщину. Она торопливо налила ему чуть теплого бледного чая и резко спросила:
— Что вам еще нужно? Я больше ничего не знаю…
Перо и пергамент уже были извлечены из кармана, и по велению хозяина, перо приготовилось писать.
— Миссис Беджис, — начал Гарри после секундной паузы. — Знаете ли вы девушку по фамилии Вейн? Ромильду Вейн? Приходилось ли вам когда-нибудь слышать о ней от Уолли?
Миссис Беджис нахмурилась.
— О нет! Я не знаю, как звали его девушек. Знаю только, что одна в последнее время ходила сюда чаще других. Я видела ее, кажется, и в тот день, когда с ним случилось несчастье. Она такая симпатичная, совсем еще юная, темноволосая, кудрявая, но лицо приятное.
— Это она? — Гарри показал ей колдографию Ромильды, отмечая, что сегодня миссис Беджис не очень то стремиться общаться с ним.
— Да, это она, — пробормотала миссис Беджис, взяв у него портрет девушки и поднося к глазам. — Они поругались, когда она зашла в тот день, я знаю. И видела раз, как он ее целовал.
— Целовал? Может, вы слышали как он к ней обращался?
— Да, на лестнице. Случайно застала… Он попросил: «Расскажи мне еще раз ту историю», — а потом так вот чмокнул в губы. А… И назвал ее — Ромми, кажется… Да, точно, Ромми.
Отпив из чашки, Гарри кивнул.
— Ну кроме девушек?
— Еще ходили разные люди. Много кого видела, и не упомнишь всех. Но в тот вечер никого кроме нее у соседа не было. Эта ваша Ромильда так орала, угрожала, что уж поверьте, она замешана в преступлении! В прошлый раз я вам не сказала... В тот день, в пять часов, я встала выключить чайник, и услышала шум на лестничной клетке. Конечно, я пошла посмотреть в глазок. Гляжу — она выбегает из квартиры мистера Уолли. Вот точно пошла перо ему отправлять!Сажать таких надо!
Выбравшись из-за стола, она убрала вазочку с печеньем в шкаф.
— Наверное, вам пора. А мне уже нечего рассказать, правда.
Гарри понимал, что миссис Беджис его выпроваживает. И это снова удивило его. Она точно сегодня не в духе. Или еще что-то знает?
— Я вам верю, — на всякий случай согласился он, вставая. Перо перестало кружить над пергаментом, который сразу свернулся в трубочку. Гарри убрал перо и бумагу в карман мантии.
— Благодарю.
Миссис Беджис улыбнулась быстро и натянуто, чтобы улыбка не послужила поводом продолжить беседу.
— Всего доброго! — она почти выталкивала стажера за дверь, и Гарри не видел причин задерживаться. Следующим пунктом значился «Пророк». Но на всякий случай он прошел от квартиры свидетельницы до квартиры потерпевшего, потоптался там немного, прислушался, слышно ли от двери Уолли, что делает миссис Беджис. Вот тут, именно на этом месте, она и нашла журналиста, точнее он сам вышел к ней.
Сделав пометки в блокноте, Гарри сбежал по лестнице на улицу и аппарировал на Диагон аллею, где в старом здании позапрошлого века располагалась редакция «Ежедневного Пророка». Гарри направлялся туда не с пустыми руками. В документах из экспертного отдела значилось, что листок пергамента, найденный на столе, не что иное, как часть интервью, записанного, но еще не правленого. Вверху над текстом кто-то аккуратно оторвал кусок.
Между банком Гринготтс и магазином волшебных шляп Гарри заметил красную дверь с медной вывеской. Схватившись за золоченую ручку и потянув, он в ту же секунду будто погрузился в волны шума, гомона, голосов, стука и стрекота.
— А, Поттер? Чего надо?
Гарри резко обернулся и нос к носу столкнулся с Бозо. Тот когда-то состоял фотографом при Рите Скитер.
— Мне нужен Кафф, я по поводу Уолли, — стараясь оставаться невозмутимым, выдал Гарри. Бозо хмыкнул.
— Ну иди, чего там. Он прямо по коридору, потом наверх и увидишь. Можешь потом еще с Бетти Брайтвейт поговорить, они немного общались с Уолли.
— Спасибо, Бозо, я тебе пригожусь еще, увидишь, — с ухмылкой бросил Гарри, убегая в указанном направлении.
«Бетти Брайтвейт, Бетти Брайтвейт», — твердил он про себя, пока мчался по коридору и поднимался по лестнице. И даже когда ворвался в кабинет главного редактора, чуть не сбив с ног низенького мужчину в круглой шляпе. Тот показался Гарри знакомым.
Бозо не обманул. Варнава Кафф был у себя. Гарри однажды видел его на колдографии дома у Слагхорна. Крепкий, короткий, с густыми, непокорными, седоватыми волосами, он тут же встал навстречу Гарри, светясь искреннейшей улыбкой, и энергично пожал ему руку.
— Очень приятно видеть вас, мистер Поттер! Хотя вы с нами постоянно. В наших публикациях, в отчетах и обзорах. Вот уже восемь лет!
— Ммм… Да… — Гарри хотел съязвить, но вовремя прикусил язык — не стоило сразу же начинать разговор с сарказма. — У меня к вам пара вопросов, мистер Кафф, о мистере Уолли.
— Ясно, — Кафф кивнул, и, откинувшись в кресле, предложил Гарри сесть. — С удовольствием отвечу на все, задавайте, не стесняйтесь. Я сам уже много лет не был в роли интервьюируемого.
— Если хотите, назовем это так, — проговорил Гарри, доставая протокол допроса и перо. — Итак, о ком писал Уолли?
Кафф потер подбородок большим пальцем, после чего задумчиво улыбнулся.
— О вас, мистер Поттер, о ком же еще? Его статьи были безмерно популярны.
— А еще? Неужели больше ни о ком другом он не написал ни строчки? Сколько он работал в Пророке?
— Больше пяти лет, но поверьте — ни о ком другом. Вы были главным героем его статей, он знал о вас все. Хотя, постойте, помню одну статью, даже несколько, про Дирка Крессвела. Вызвали большой резонанс.
— Родственники Крессвела выражали недовольство статьей, разбирались, может, даже угрожали?
— Да, было дело, жена грозила проклясть Уолли. Но потом все как-то заглохло. Тем более у Уолли уже наклевывалась новая сенсация про вас, дорогой мистер Поттер. Но нет, ничего конкретного сказать я вам не могу — свои информационные каналы Уолли держал при себе.
— Ладно, — Гарри не поверил, но для вида кивнул. — Попросите собрать для меня подшивку газет со статьями Уолли обо мне и о Крессвеле.
Кафф широко улыбнулся.
— Сделаем. Вы только не сердитесь, это наше журналистское дело — писать.
— Да уж, — мрачно взглянув на него, бросил Гарри.
— А не расскажите ли, как продвигается расследование? Нам так не хватает Уолли! Понимаете, журналисты его класса не валяются на дороге.
— Информация по делу не разглашается, — процедил Гарри.
Покинув кабинет главного редактора, он не остался ждать подшивку в приемной, а спустился в редакцию, поговорить с Бетти Брайтвейт. Поймав за рукав мантии первого же встретившегося сотрудника «Пророка», Гарри спросил, где она.
— Да вон, — тот махнул рукой в сторону тесно наставленных столов. — Вон сидит в зеленом. — И умчался прочь.
Бетти склонилась над столом, что-то диктуя перу, и не сразу заметила Гарри.
— Здравствуйте, — произнес он, удивляясь, как не похожа эта девушка на Риту Скитер и Генри Уолли. Кудрявые волосы не расчесаны, на носу большие очки, мантия старая, короткие ногти обкусаны и перепачканы чернилами. — Могу я задать вам пару вопросов?
— Для начала представьтесь, — довольно резко ответила она, переводя на него взгляд от пергамента, с которого диктовала перу текст.
— Стажер Аврората Поттер, — сухо объявил он. — Всего пара вопросов — я вас не задержу. Известно ли вам, какого рода сенсацию обо мне готовил Уолли?
Бетти задумчиво смотрела на него и не спешила с ответом.
— С чего вы взяли, что я знаю? Это профессиональная тайна Генри.
Гарри кивнул.
— Да, вы правы. Но если вы будете молчать, мы никогда не найдем виновного. Вы думаете, Генри хотел бы этого?
— А почему он сам вам ничего не рассказал?
— Он в тяжелом состоянии, — быстро выдал Гарри, хотя не знал, как сейчас чувствует себя потерпевший. Но Уолли ни за что не расскажет, откуда взял материалы про Гарри. А Гарри был уверен — статья, обнаруженная на столе в кабинете Уолли, была про него.
Бетти вздохнула.
— Это конечно ужасно. Но он почти ничего не рассказывал. Помню только, что какой-то мальчишка приходил к нему сюда. Всего раз. И они разговаривали в комнате для посетителей. Худой, высокий, белобрысый. Статью Генри забрал с собой — ее надо было еще причесать.
Все сходилось. Гарри с трудом сдержался, чтобы не хлопнуть в ладоши. Статья на столе, парень, интервью. Видно этот информатор что-то наплел Уолли про Гарри, и Уолли… «А что если не наплел? — подумал вдруг Гарри. Что если интервью — правда?» Он, кажется, догадывался, кто информировал журналиста. Гарри понял, что должен прочитать текст.
— Спасибо, — поблагодарил Гарри, и, завидев Бозо с подшивкой, направился к нему навстречу.
Вернувшись в Министерство, Гарри сделал запрос в экспертный отдел — восстановили они или нет текст интервью, найденного на столе журналиста — слово в слово. Отправив самолетик в экспертный отдел, Гарри вдруг вспомнил, откуда знает мужчину в шляпе, выходившего от Каффы. Это Гилберт Уимпл, сотрудник отдела изобретений. Он вел у них краткий курс новейших магических устройств и изобретений. А еще о нем когда-то рассказывал мистер Уизли.
В субботу Гарри предпринял отчаянную попытку получить дело Малфоя из архива. Он попросил Робартса разрешить ему изъять документы в рабочих целях, но тот отказал, мотивируя отказ тем, что «не надо оно тебе, лишние телодвижения предпринимаешь, копать надо в другом направлении». Разозленный, Гарри чуть не хлопнул дверью. Но сдержался и аккуратно закрыл ее.
Закончив просматривать подшивку Пророка поздно вечером, Гарри уже собирался домой. Он сунул в карман листки с планом расследования. Пальцы нащупали тонкую ткань — мантия-невиимка все еще была там. И тут Гарри осенило. Он понял, как посмотреть дело в архиве.
В понедельник, после воскресного дня, проведенного в Норе в предсвадебных хлопотах, Гарри все срочное постарался переделать с утра — подшил к делу о дымолетном порохе последние показания вора, сбегал в экспертный отдел и убедился, что текст интервью восстановят через несколько дней. Затем, дописав и дооформив протоколы допросов, в сотый раз проверил — на месте ли мантия.
Перед самым закрытием архива Гарри зашел в туалет. Его никто не увидел — в такое время почти никого из работников уже не было в Министерстве, — накинул мантию и отправился в архив.
Там еще сидел Саваж, архивариус шаркал между полками, его новая помощница, занявшая место прежней после одной скандальной истории с поющим письмом, что-то записывала в длинный пергамент и строго проверяла, все ли вернули в правильном порядке. Гарри проскользнул мимо нее и двинулся вдоль стеллажей, подальше от входа, туда, где хранились самые старые и давно заброшенные дела. Сюда уже лет пятьсот никто не заходил, и чтобы убить время, пока все не уйдут, Гарри прохаживался вдоль рядов, читая надписи на табличках — «Дело опростоволосившегося эльфа Топси», а рядом — «Дело о вывернутом наизнанку мистере Хокинсе». Гарри взглянул на стрелки указателей — направо, начиная с дела Топси — были документы отдела по контролю за волшебными популяциями, а налево — начиная с дела Хокинса, полки Аврората. Он шел дальше — мимо дела трех оборотней, дела о воронках Уорлока — и так увлекся, что не заметил, когда архив погрузился во мрак. Он взглянул на подсвеченный циферблат и еще раз осмотревшись, поспешил ближе к выходу, туда, где хранились дела последних лет.
Вынырнув из коридора к столу архивариуса, Гарри убедился, что никого уже нет. Затем, свернув налево и засветив огонек поярче, принялся пересматривать полки, украшенные новыми табличками. Надпись на них гласила: «Война 1997 года». Гарри быстро отыскал Нотта, Гойла, Кребба младших. И наконец, наткнулся на нужный ящик — дело Драко Люциуса Малфоя. Пробормотав распознающее заклинание, Гарри взмахнул палочкой, и вокруг ящика вспыхнула разноцветными линиями защитная магия. Сигнальные чары, запирающие заклятья, — все это входило в программу усложненного курса, а еще Гарри многому научился у Кингсли — потому, хотя и не без труда, снял заклятья одно за другим. Затем, коснувшись ручки палочкой, снова потянул — ящик выехал, открывая втиснутые друг за другом толстые папочки. Довольный собой, он достал первые десять и сел на пол — читать.
Первые папки оформлялись очень аккуратно и тщательно. Тут значилось все — начиная с полного имени, родословной и даты рождения и заканчивая любимым цветом и квиддичной командой. Гарри невольно зачитался. Как же много он не знал о Малфое. Оказывается, его филина звали Асмодей — зловещее имечко. А еще Малфой любил спать в ночной рубашке — забавно. Гарри не доводилось видеть его одетым в кровати, а ему, наверное, шло.
Закончив читать первые три папки, Гарри перешел к следующим, в которых речь шла о времени пребывания в замке Лестранжей. Информации о том, как именно Малфои совершили побег не нашлось. Предполагалось только, что осуществили они его при помощи какого-то древнего заклятья. Так же под вопросом оставалось и убийство Лестранжа, обнаружились свидетельства против Люциуса Малфоя, якобы именно он прикончил Рудольфуса. МакНейр, Яксли, и Гойл утверждали, что Драко Малфой в замке находился по собственной воле и принимал активное участие в допросах и убийствах. А вот Нотт, Кребб и, конечно, профессор Снейп, свидетельствовали об обратном. Фенрир Грейбек был убит. Получалось, что «за» невиновность высказались три человека, и «против» невиновности тоже три. Не допросили лишь одного Упивающегося из ближнего круга Волдеморта — Эйвери.
Гарри несколько раз перечитал бумагу — именно показания Эйвери решали, в чью пользу склонится мнение суда.
Захлопнув последнюю папку и задвинув ящик, Гарри наложил защитные заклинания и привалился к полкам. До открытия архива оставалось еще больше пяти часов. Сон накатывал волнами. Не давая себе крепко заснуть, Гарри балансировал на границе между сном и явью, и ему грезилось, что Эйвери дает показания, и что Малфой идет по своему поместью, между высокими кустами белых роз.
Гарри заставил себя проснуться, когда часы на руке тихо зазвенели. Поднявшись, он огляделся, потянулся и, поплотнее завернувшись в мантию, ушел за самые дальние полки, совсем не ощущая усталости. В голове стучало — надо найти Эйвери. Наконец, в семь часов, архив открылся, и Гарри вышел незамеченным. В туалете он снял мантию, засунул в карман, умылся и поднялся в аврорат, еще раз просмотреть нужное дело.
Занятый поисками, Гарри не забывал про день рождения Малфоя, но когда спустя три дня позвонил поздравить его, никто снова не откликнулся.
Автор: Umbridge
Бета: главы 1, 9-эпилог — daredevildriver, 2-8 — *JD*
Фэндом: ГП
Размер: макси, 87 362 слова
Пейринг: ГП/ДМ
Рейтинг: NC-17
Жанр: action/agnst/romance
Дисклеймер: на персонажей не претендую. Все принадлежит Сами-Знаете-Кому.
Краткое содержание: Что бывает, если кто-то слишком сильно желает вам добра.
Предупреждения: МПРЕГ, ДМ/НМП, Genderswitch, АУ 7 книги, Снейп жив, Нарцисса умерла
Примечание: Выкладывалось в подарок, на семилетие Slash World. Написано для Jojo в честь всех ее прошедших дней рождений.
Состояние: Закончен
Глава 3. Допрос с пристрастиемГлава 3. Допрос с пристрастием
Гарри вернулся домой под утро, проспал несколько часов и к девяти уже появился в Аврорате. Дело Уолли отдали ему, и теперь надо было внимательно изучить полученные сведения.
— Может, это ты его? — пошутил Рон, когда Гарри рассказал, кто такой этот потерпевший. — В отместку за дочку почтальона? Удачная байка получилась.
Гарри хмыкнул. Действительно, увечье журналиста на руку, в первую очередь, ему самому.
Закончив с бумагами, Гарри набросал план действий, написав крупными буквами на листе пергамента: «Уолли». Ему надо было поговорить с журналистом. Под фамилией Гарри вывел: «Откуда взялось перо?» Поставив точку с запятой, он свернул пергамент, сунул его в карман мантии и поднялся.
В больнице Святого Мунго никто не желал допускать его к больному, несмотря на официальную бумагу. Но после некоторого препирательства, Гарри добился разрешения.
Уолли лежал, сложив руки на животе; глаза и лоб скрывала повязка. Когда Гарри вошел, журналист хрипло позвал.
— Доктор?
— Стажер Аврората Поттер, — ответил Гарри, доставая перо и блокнот. — Мистер Уолли, у меня к вам пара вопросов.
Руки журналиста пришли в движение, пальцы быстро перебирали ткань простыни, губы скривились и задрожали.
— Что… что вы хотите? Зачем вас пустили? — забормотал он, вздрагивая.
Гарри опустился на стул возле кровати.
— Я попросил выдать разрешение на встречу с вами, — объяснил он мягко. — Для следствия очень важно услышать вашу версию случившегося.
— Какую еще версию? Разве вам не достаточно того, что я уже страдаю?
Казалось, Уолли готов заплакать. Гарри глубоко вздохнул и снова заговорил.
— Мне очень жаль. Но я думаю, вы не меньше моего хотите, чтобы виновный был найден. Расскажите, что случилось с вами, что вы запомнили?
Уолли затрясся всем телом.
— Я был дома… Я никого не видел… Сова принесла коробку… Мне часто приносят… и я открыл, ничего не подозревал! И оно вылетело и….
Уолли замер, а потом вдруг закричал:
— Пустяки! Какие пустяки! Кому это важно?!
Его звонкий голос дрожал, переливался, так что слышали, наверное, в каждом уголке Святого Мунго.
— Это очень важно для следствия, мистер Уолли, — попытался успокоить его Гарри, но журналист продолжал орать, и в палату вбежала медсестра.
— У вас пара минут, прежде чем он уснет, — строго сказала он, что-то влив Уолли в рот. Кивнув, Гарри подошел поближе и повторил вопрос. Журналист, на которого, видимо, подействовало успокоительное снадобье, сонно пробормотал:
— Посылка… Сова принесла посылку…
А потом, помолчав несколько секунд, вдруг добавил тихо:
— Это она, она… Ромильда Вейн…
— Ромильда Вейн? — удивленно переспросил Гарри, но журналист уже спал.
По дороге в Министерство Гарри вспоминал все, что мог о единственной известной ему Ромильде Вейн. Однажды она, еще в Хогвардсе, прислала ему наполненные приворотным зельем конфеты. Еще она, кажется, училась в Рейвенкло. Или нет… Больше ничего особенного Гарри о ней не знал. Способна ли она наложить такие сильные чары? Или может это другая Ромильда?
«Заклятье. Колдография Ромильды, показать соседке», — мысленно вписал в свой план Гарри. Надо уточнить, чем прокляли перо. Гарри чувствовал, что это важно, хотя сам не мог до конца понять — почему. «И совы», — добавил он. Срочно разослать запросы в общественные лондонские совятни. Вдруг преступник воспользовался почтовой совой, а не собственной. Тогда есть шанс выяснить, когда это было сделано. «А еще — допросить Беджис, — решил Гарри. — Знакома ли та с Ромильдой, знает ли, что связывало Ромильду и Уолли». Он также отметил себе, что неплохо бы написать в магазин канцелярских товаров, уточнить — продаются ли до сих пор перья 1989 года выпуска.
С этими мыслями Гарри добрался до Министерства, отправил письма, а затем спустился в экспертное бюро. Небольшую лабораторию наполнял желтоватый туман, пахло серой и травами. Из непроглядной пелены перед Гарри вдруг вынырнула растрепанная голова эксперта.
— Аааа… Это ты, Поттер! По поводу Уолли?
Гарри кивнул. Голова приблизилась, под ней из тумана материализовалось тело, и Гарри увидел Бата целиком.
— Идем, покажу тебе занятную штуку, — позвал тот и снова нырнул в туман. Стараясь не упустить эксперта из виду, Гарри поспешил за ним и, пробежав по короткому коридору, оказался в зале, который Бат назвал Заклятиумом. Заклятиум представлял собой огромный многоугольник, потолок скрывали клубы густого белого пара, а вдоль стен тянулись длинные столы, заваленные многочисленными приспособлениями, предметами и пергаментами. На каждом крепилась бирка с номером. Над столами парили приборы неизвестного предназначения. Тут и там над образцами трудились эксперты в белых мантиях.
— Поттер, — позвал Бат, и Гарри резко остановился. Они оказались у одного из мощных столов. И Гарри увидел проклятое перо. Оно застыло в воздухе, удерживаемое двумя хрустальными шарами на длинных металлических стержнях.
— Орудие преступления… — Бат указал на перо. — Наложенное на него заклятие, действительно, Валисенцио. Понимаешь, что это значит?
Гарри помотал головой.
— В школе этому не учат, — засмеялся Бат. — Потому вам без экспертов никуда…
— Никуда, — повторил Гарри, а потом уточнил. — А откуда тогда можно узнать о Валисенцио?
— О нем написано в «Основах темнейшей магии», 1777 года издания. Раньше, еще до Волдеморта, по этому учебнику преподавали спецкурс Защиты от темных искусств. Но потом учебник изъяли из библиотек. В любом случае, заклятие это очень сложное, наложить его может только опытный волшебник, ну или гений…
Бат торжествующе ухмыльнулся и протянул Гарри папку: — Вот, экспертное заключение, там все написано.
— А еще где можно об этом прочитать? — поинтересовался Гарри.
— Не знаю… Может быть, у кого-то в родовых библиотеках хранятся подобные книги, — пожал плечами Бат. — Но, насколько я знаю, даже аврорам о книгах этих не рассказывают.
Гарри кивнул — действительно, о Валисенцио он слышал первый раз.
Рассмеявшись в ответ на кивки, Бат начал выпроваживать его, и Гарри рад был уйти. По дороге он прокручивал в голове слова эксперта и вдруг подумал — не может быть, чтобы Ромильда сумела наложить заклятие Валисенцио. Маловероятно, что за пару лет она превратилась в злого гения, даже если в семейной библиотеке у нее нашлась такая книга. И вообще… Может, это все же другая волшебница. Но на данный момент некая Ромильда Вейн — главный подозреваемый. «Выяснить, были ли у Уолли враги», — решил Гарри и, ухмыльнувшись, подумал, что у такой скотины, как Уолли наверняка полно врагов.
Гарри решил, что надо будет потом наведаться в «Пророк», по месту работы журналиста, но сначала заглянуть в архив. Ему надо было уточнить, можно ли в связи с делом Эйвери посмотреть дела других Упивающихся. Ему ответили, что нужно разрешение Главного аврора. И даже с разрешением Робартса с делом можно лишь ознакомиться, не выходя из архива. Гарри поблагодарил и вышел, гадая, как узнать информацию из дела, в него не заглядывая. После некоторых размышлений он пришел к выводу, что это невозможно. Единственный путь выяснить, как продвигается дело Малфоя и где оно — побеседовать с Уильямсоном, аврором, который работал с ним.
Часов в пять Гарри вышел из Министерства, чтобы позвонить, но Малфой трубку не взял, и он, немного разочарованный, вернулся в Аврорат.
Освободился Гарри только в одиннадцатом часу. Отложив папку, он потянулся.
— Рон!
Рон, задремавший за своим столом, встрепенулся и вскочил.
— Ну, наконец-то!
— Да уж, — Гарри еще раз взглянул на свой стол, на котором количество пергаментов не уменьшилось ни на йоту. — Дурацкое дело… По всему выходит, что главный подозреваемый — некая Ромильда Вейн. Но я уверен — у Уолли и кроме нее были враги. Надо узнать, кому еще он мог насолить своими статьями. Ну кроме меня...
Рон хохотнул:
— Представь себе заголовок: «Гарри Поттер с особой жестокостью изуродовал журналиста!»
Хмыкнув, Гарри покачал головой.
— Ага, обхохочешься…
— Да ладно… Никому такое в голову не придет, — Рон потянулся.
Дверь в зал хлопнула.
— Я свободна! — донесся до них звонкий голос Гермионы, и она сама через мгновенье выбежала из-за перегородки.
— Ну что, домой? — улыбнулась она, обнимая Рона за шею. Тот покраснел, с явным удовольствием оглядывая ее. От этого взгляда Гарри стало неловко. Он поднялся из-за стола.
— Что-то мы сегодня поздно, — нарочито бодро заговорил он. Друзья будто вспомнили о нем, засуетились, Гермиона поудобнее перехватила свою сумку, Рон сгреб со стола бумаги и запихал их в ящик.
Гарри старательно глядел в другую сторону, пока они шли к лифтам и поднимались в Атриум, тихо обсуждая свадьбу.
— Гарри, ты чего молчишь? — вспомнил о нем Рон, открывая лифтовую решетку.
— Задумался просто… Ну пока! — махнув друзьям, Гарри поспешил к каминам.
Ему нужно было позвонить, и, воспользовавшись выходом для посетителей, Гарри направился к автомату. Торопливо шагая по плохо освещенной улице, он в который раз подумал: как хорошо было бы посоветоваться с Гермионой насчет Малфоя, она бы нашла способ вернуть его в магический мир. Но Гарри прекрасно понимал, что еще не время говорить с ней. Пока он сам ничего не решил.
В телефонной будке с сетью трещин на стекле Гарри еще раз набрал номер Малфоя, и ему снова ответили длинные гудки.
* * *
На следующий день ровно в час Гарри аппарировал в переулок рядом с Корнуолис роуд. Никто не видел его внезапного появления, и он неспеша вышел на оживленную улицу, сжимая в кармане баночку с заживляющей мазью. Сегодня наконец-то стало по-настоящему тепло. Солнце сверкало в лужах, еще не просохших после недавней непогоды, небо стало пронзительно синим, мягкий ветер едва касался лица. На улице и в магазине народу оказалось много, видно, по случаю хорошей погоды. Гарри открыл дверь — звякнул колокольчик. У прилавка стояла девушка, которую Гарри уже видел здесь позавчера. Когда он вошел, Диана подняла голову.
— Здравствуйте. Не подскажете, Джеки сегодня работает? — подойдя ближе, спросил Гарри.
— Джеки? Да вон он, — краснея и улыбаясь, ответила продавщица. Гарри повернулся и увидел его. Прикидываясь, что не замечает ничего вокруг, тот с крайне занятым видом расставлял банки на полке.
Поблагодарив Диану, Гарри направился к нему.
— Поттер… — не оборачиваясь, процедил Малфой, стоило Гарри приблизиться. — Что надо?
— Поговорить…
Малфой с такой силой задвигал банки на полку, что они бились друг о друга с металлическим скрежетом.
— Не хочу, — бросил он. — Я занят.
— Вот как… — стоя чуть сбоку, Гарри наблюдал за тем, как Малфой яростно втискивает последнюю банку в ряд, отбрасывает пустую коробку и распечатывает полную. — Помочь?
— Спасибо. Обойдусь, — Малфой попытался вытащить банку и скривился от боли.
— Я принес мазь. Может, уделишь мне пять минут? — поинтересовался Гарри, отстраняя его и доставая банку из коробки.
— С какой радости? Я ждал тебя вчера… — проговорил Малфой. Гарри взглянул ему в лицо, и тот отвел глаза.
— Я звонил. И вообще может не здесь? Пойдем на ланч, я объясню.
Несколько секунд Малфой смотрел на Гарри, как будто решал что-то.
— Ладно… Сейчас, — выдавил он наконец и, прикрыв коробку, направился вдоль прилавков к двери с надписью «Подсобное помещение»..
— Идем, — бросил он на ходу. Гарри пошел следом.
Они оказались в узком коридоре, залитом голубоватым светом длинных ламп. Малфой провел спутника между рядами коробок и ящиков и, открыв незаметную дверь в самом конце, впустил его внутрь.
Комнатка, в которой очутился Гарри, напоминала по величине чулан под лестницей на Прайвет драйв, однако в отличии от чулана тут было окно с видом на задний двор, стол и даже тумбочка.
— Садись, — сухо приказал Малфой. Рассеянно кивнув, Гарри заглянул за занавеску, оглядел стол, повернулся к двери.
— Снова обыск? — спросил из-за его спины Малфой.
— Нет, просто тренируюсь, — пошутил Гарри, поворачиваясь.
Малфой пристально глядел на него, но снова сесть не предлагал.
— Давай, что принес, и уходи, — выговорил тот.
— Что, вот так сразу? Может, хоть чаю выпьем? — улыбнулся Гарри.
— Я занят, я же сказал, — холодно откликнулся Малфой. — Мы договаривались встретиться вчера, так что…
— Вчера не получилось. Я работал, и, между прочим, и над твоим делом тоже.
— Да ну? — ухмыльнувшись, Малфой подвинул ему стул. — Садись. Только ради того, чтобы узнать — как там мое дело.
Усевшись, Гарри отодвинул занавеску и бросил быстрый взгляд в окно.
— Представь себе, я пытаюсь вернуть тебя домой, — сообщил он. — А ты мне даже чаю налить не хочешь.
— Что ж, изволь, — открыв шкафчик, Малфой поставил перед Гарри чашку и включил чайник. — Так что с моим делом?
— Не могу пока сказать… — уклончиво ответил Гарри, наблюдая за тем, как дрожит рука Малфоя, пока тот насыпает ему сахар. — Кстати, вчера я звонил тебе два раза, последний — в одиннадцать вечера. Где ты был?
Малфой, достававший чайные пакетики, резко обернулся и уставился на него.
— Какое тебе дело?
Гарри нахмурился.
— Я должен знать… — начал он и через мгновенье закончил, — что с тобой все в порядке.
— Надо иногда вспоминать, что планы есть не только у тебя, — ухмыльнулся Малфой, доставая пакетики и швыряя один Гарри в чашку. Щелкнул чайник. Малфой схватился за ручку и с видимым трудом поднял его.
— Давай помогу, — прежде чем Малфой успел возразить, Гарри поднялся из-за стола, и, отобрав у него чайник, налил кипятку в чашки.
— Услужливый Поттер… — усмехнулся Малфой, однако спорить не стал. Он стоял совсем близко, от него пахло шампунем, сахарной пудрой, и Гарри стоило немалых усилий не обращать на это внимание. К его облегчению Малфой отошел и сел.
— Раз тебе нечего рассказать по моему делу, тогда зачем ты пришел? Мы попросту время теряем, сидя тут.
— Хотел задать тебе пару вопросов.
— Зачем?
— Для пользы дела. Твоего дела, — сухо пояснил Гарри, тоже занимая место за столом.
— Ну?
— Я догадываюсь, что квартиру ты получил от Снейпа. Но хотел бы услышать от тебя — как вы сбежали, как попали сюда? Откуда квартира у него?
— А это как связано с делом? — процедил Малфой
— Раз спрашиваю, значит связано, — раздражаясь, ответил Гарри. — Боишься, что наш разговор потом используют против тебя и твоего дорогого профессора? Зря. Кроме меня никто ничего не узнает. Итак?
— То есть, я должен поверить тебе на слово…
Гарри вздохнул.
— Да, вот именно. Так как ты выбрался из Дома у реки?
Секунду Малфой молчал, потом, потерев шрам над губой, выдавил:
— Мы переоделись магглами…
— Ты и Люциус?
— Как ты догадался, ума не приложу, — усмехнулся он.
— Ясно… Дальше, — кивнул Гарри.
— … аппарировали прямо к двери. На квартиру были наложены антиаппарационные чары.
— Снейп наложил? — уточнил Гарри, пристально глядя на Малфоя. Тот кивнул.
— Квартира принадлежала ему, и он оставил для меня ключи, документы, деньги и инструкцию. Что, арестуешь его за это? — Малфой болезненно усмехнулся, бросая на Гарри взгляд искоса.
— А Люциус?
— Отец ушел, и больше я его не видел…
— Снейп тоже ушел?
— Да, — глядя в окно, коротко ответил Малфой. Он сидел перед Гарри, сложив перевязанные руки на столе, как будто на школьной парте. Солнечный свет золотил его волосы и согревал обычно бледное лицо, так что глаза казались прозрачно-серыми, а губы теплыми и мягкими. Потерев лоб пальцами, Гарри нахмурился.
— Так, хм… Как ты устроился работать в магазин?
— Снейп устроил, — Малфой быстро отвел взгляд. Гарри внимательно посмотрел ему в глаза, понимая, что тот врет.
— Снейп? И как же? Или тут у вас работают волшебники?
— Нет, — Малфой упрямо смотрел на свои перевязанные запястья. — Но у Снейпа знакомства.
— Среди магглов?
— Именно.
— Ладно. У Волдеморта ты готовил зелья. Какие? Для чего?
— Глупый вопрос. Какие зелья можно готовить для Темного лорда? Яды, конечно. Для чего — ну для чего — чтобы он мог убивать, — вымученно ухмыльнулся Малфой, и Гарри, не давая ему опомнится, продолжил:
— Кого ты видел, кроме Лестранжей и Снейпа?
— Грейбека…
— Еще.
— Яксли…
— Еще.
— Гойла…
— Дальше!
— Поттер! Это что, допрос?! — воскликнул Малфой, и Гарри послышалось отчаяние в его голосе.
— Нет, — мягко проговорил Гарри. — Видел ли ты кого-то из Упивающихся, кто сможет показать, что ты был пленником и выполнял приказания Волдеморта не по своей воле?
— Да все могут! Ну, Грейбек, и Яксли, и… все кто был там.
— Кто еще?
— Кребб и Гойл, Нотт…
Гарри разочарованно кивнул.
— Понятно. А с собой-то почему пытался покончить?
Малфой, до этого сосредоточенный на воспоминаниях, вздрогнул и уставился на него.
— Это точно не относится к делу… — процедил он. — Я не пытался покончить с собой.
— Ага, конечно, — усмехнулся Гарри.
— Кстати, — вспомнив про мазь, Гарри выудил баночку из кармана. — Вот, держи. Помнишь, как она действует?
— Помню, — коротко кивнул Малфой и взял мазь.
— А где спасибо?
— Спасибо, — буркнул Малфой, глядя на него исподлобья. — Все, вопросов больше нет?
— Ты не ответил на последний…
— Я уже говорил, но если память тебе отказывает — повторю. Ты все придумал. Не было никакого самоубийства, — отрезал Малфой, и Гарри понял, что спрашивать дальше смысла нет.
— Хорошо, — согласился он. Малфой не смотрел на него. В тишине Гарри слышал, как щелкает стрелка часов на стене, как хлопает крышка бака за окном и сигналит машина.
— В другой раз, если захочешь позвонить, звони пораньше, — прерывая молчание, холодно произнес Малфой.
— Ладно, — кивнул Гарри.
— Тебе пора, — проговорил тот, и в его голосе Гарри почудилось разочарование.
— Я приду завтра, в 4 часа, — сказал Гарри быстрее, чем успел подумать, нужно ли ему это.
— Только позвони заранее, вдруг у меня появятся другие планы, — сухо отозвался Малфой.
— Другие планы?
Малфой кивнул.
— Да. Все может быть…. Но ты позвони.
— Хорошо.
Малфой распахнул перед ним дверь.
— Иди. Не хочу, чтобы вы с Бриджет столкнулись.
— Кто такая Бриджет и почему мы не должны столкнуться?
Малфой не ответил, и Гарри не стал настаивать, прошел к двери, но вдруг, поддавшись порыву, легко поцеловал Малфоя в губы. На языке остался вкус чая и виски. Малфой, обескураженный, не увернулся. А потом молча смотрел, как Гарри уходит.
* * *
Вернувшись в Министерство, Гарри снова наведался в экспертный отдел — узнать, закончили они анализ лежавших на столе Робкиса бумаг или нет. Эксперт молча покачал головой.
В семь Рон пихнул Гарри под ребра, напоминая о дне рождении Уильямсона. Он и сам помнил об этом, ведь тот вел дело Малфоя, а потому было жизненно важно переговорить с ним, да так, чтобы сам Уильямсон ничего не заподозрил.
Закончив работу пораньше, именинник, Гарри, Рон и еще пара приятелей отправились к каминам, чтобы начать праздновать недалеко от министерства, в пабе под названием «Веритасерум».
Входя в паб, Гарри постарался держаться за высоким Уильямсоном, чтобы не привлекать лишнего внимания. Усевшись за столик, тот заказал всем выпить.
Им принесли пива и огневиски, и Рон почти сразу заговорил про чемпионат, что всех увлекло.
Гарри старался не перебрать. Однако сам именинник пил без передышки, что вовсе не отвечало планам Гарри.
Воспользовавшись моментом, когда Рон объяснял Саважу, почему Палящие Пушки оказались девятыми в командном зачете, Гарри повернулся к Уильямсону.
— Почему ты плакаты поменял? Тоже теперь за Пушки болеешь? — ухмыляясь, спросил он.
— Плакаты? — Уильямсон помотал головой. — Ах да! — он налил себе еще пива, и продолжил. — Я всегда болел и болею за Гордость Портри! И если б нашел того гада, что мне плакаты подменил, убил бы, ей богу!
— Ну так отмени заклятие, — предложил Гарри. Уильямсон хмыкнул.
— Не могу, — с досадой сообщил он. — И снять тоже не могу. Зачаровано заклятьем вечного приклеивания и несменяемости. Вот узнать бы, кто это сделал.
— Может, у тебя есть тайный враг? — проговорил Гарри, чтобы разговор не угас. — Какой-нибудь бывший преступник?
— Бывший преступник в Министерстве? — Уильямсон помотал головой. — Нет. Скорее, я бы Уизли заподозрил, — он недобро взглянул на веселого Рона, который уже почти кричал и яростно жестикулировал.
— Нет! Рон точно не мог, — заступился за друга Гарри, хотя стопроцентной уверенности у него не было.
— Ты тоже мог, — Уильямсон подмигнул Гарри.
— Нет, это не я, — тот помотал головой.
— Тогда не знаю… Может, Малфой-младший? — пошутил Уильямсон.
— Если б Малфой-младший не находился в бегах, я б точно решил, что это он. Мы вместе учились в Хогвардсе, и он любил такие штуки проделывать, — согласился Гарри, чувствуя, что разговор идет в правильном направлении. — Даже раз придумал значки, на которых менялись надписи, типа «Седрик — наш чемпион», а потом — «Поттер — вонючка».
— Чемпион? Это он к Турниру трех волшебников? Скандальная была история, — вспомнил Уильямсон.
— Почему его до сих пор не поймали? Странно — умом он особым никогда не отличался… — осторожно поинтересовался Гарри.
Вздохнув, Уильямсон почесал в затылке.
— Дело сдано в архив. Я сделал все, что мог, опросил всех, ну и все. Вот если бы какие-то новые доказательства, а так…. У меня на первом месте сейчас оборотни из фенрировской шайки, — признался он.
— Само собой… — дальше спрашивать не имело смысла, и Гарри предположил:
— Может, это оборотни заколдовали плакаты?
Уильямсон расхохотался.
— Ну да! Как же!
— Тогда тебе надо переключиться на Пушки. Они хорошо начали в этом году.
— Держи карман шире! Это вы, ребята, пока не поздно, переключитесь на Портри, а то будете в заднице, как в прошлом году…
Глава 4. Ежедневный ПророкГлава 4. Ежедневный Пророк
Гарри весь день пребывал в радостном возбуждении. Рон заметил, что друг неприлично весел, но тот только пожал плечами.
— Кстати, мы вечером в Нору, — сообщил Рон, когда Гарри уже собирался уходить. Новость оказалась очень кстати — отпала нужда придумывать поводы не выпить с Роном пива в пабе или отказаться от приглашения в гости. Проверив в кармане джинсов мантию-невидимку, он кивнул.
— Хорошо, у меня опять работа в маггловском Лондоне, так что…
— Вот и отлично, — с облегчением улыбнулся Рон. — А то я подумал, может, ты тоже хочешь поехать с нами...
— Нет, спасибо, — быстро отказался Гарри и тут же добавил: — Вам и без меня есть чем заняться.
Попрощавшись с другом, он поспешил к лифтам.
Атриум никогда не пустовал — волшебники спешили по делам: кто-то торопился забежать в лифтовую кабинку, кто-то шагал к каминам. Гарри не пользовался каминной сетью для вылазок в немагический Лондон, так что направился к выходу для посетителей.
Окна в коридоре, ведущем к Аврорату, сегодня показывали серое небо и дождь. И только оказавшись на улице, Гарри убедился, насколько настроение министерских синоптиков не соответствовало правде. Солнце сияло, такое горячее, что по пути к телефонной будке в квартале отсюда Гарри пришлось расстегнуть кофту. Вымокшие за неделю деревья встряхнулись, и повсюду стало зелено и ярко. Гарри повеселел. Он уже вошел в будку, но передумал звонить Малфою. «Пусть будет сюрприз, — решил он, — заодно и проверю, что у него могут быть за планы. Сейчас четыре часа, мы договорились. Он должен быть дома».
Не мешкая больше, Гарри аппарировал в переулок между Эдвардс роуд и Уайлдфорест. Там он скинул мантию-невидимку, затолкал ее в карман джинсов, и пошел вверх по тихой улице к дому, где жил Малфой.
Тот открыл не сразу — долго рассматривал Гарри в глазок. А когда открыл — из прихожей пахнуло спиртным и одеколоном, а еще чем-то, похожим на горелое молоко. Хозяин квартиры стоял в дверном проеме, такой сияюще аккуратный и выглаженный, что Гарри мгновенно понял — тот ждал его.
— Здравствуй, Поттер, — протянул Малфой нарочито небрежно, пропуская гостя в дом. — Я же просил тебя предупредить заранее…
— Привет. Когда открываешь дверь, надо сначала спросить — кто там, — бросил Гарри, протискиваясь мимо него в узкий коридор. Всего секунду лицо Малфоя было совсем близко от его лица, и он мог чувствовать запах его чисто вымытых и гладко причесанных волос, видеть розовые пятна на щеках и косой шрам над верхней губой. И тут же Малфой развернулся, отстраняясь.
— Разувайся, Поттер, а то у меня тут нет слуг, чтобы чистить после тебя ковры, — проговорил Малфой, и в его тоне Гарри почудилось напряжение. «Может, он просто не знает, о чем со мной говорить? Не то чтобы у нас было много общих тем», — пронеслось в голове. И следом: — «Надо же, Малфой сам убирает квартиру. Что за чудо!»
— Теперь ты будешь терпимее к домовикам, да, Малфой? — делано серьезным тоном уточнил Гарри, но тот только передернул плечами в ответ.
— Проходи, — бросил Малфой, медленно удаляясь в гостиную. Скинув кроссовки, Гарри прошел за ним.
Через эркер комнату заливал теплый солнечный свет, покрывало на диване аккуратно расправили, и подшивка старых номеров Пророка исчезла со стола.
— Я собирался обедать, — Гарри обернулся на голос — Малфой стоял совсем близко, и в лучах низкого солнца его волосы словно светились. — Не желаешь присоединиться?
Гарри молча кивнул. Изобразив нечто, похожее на улыбку, Малфой опять оставил его одного, и предоставленный самому себе, Гарри вновь принялся осматривать комнату. Ему в голову пришла шальная мысль проверить — спрятано ли еще в часах виски. Он наклонился и заглянул в шкафчик внизу — там оказалась начатая бутылка. Плотно закрыв дверцу, Гарри отошел к шкафу со старыми книгами. В прошлый раз он толком не рассмотрел их, и теперь с интересом взглянул на корешки. «Древние зелья для рачительной ведуньи», прочитал он, и следом — «Курс зелий умерщвления для специалистов». Конечно, это книги Снейпа, запрещенные книги. Интересно, читал ли их Малфой? И еще — внезапная мысль осенила Гарри — почему Малфой не спрятал эти книги от магглов, которые могли зайти к нему в гости? Неужели никто, пока он жил здесь, не был у Малфоя дома, кроме профессора?
— Поттер? Знаешь, что любопытство сделало с кошкой? — раздалось у него за спиной.
— А как же! — весело откликнулся Гарри, поворачиваясь. На этот раз Малфой расставлял на столе тарелки, а в центре появилась небольшая керамическая супница, и именно от нее пахло горелым молоком.
— Что будешь пить? — спросил Малфой. Он оглядел стол, словно проверял, правильно ли он сервирован. Гарри улыбнулся.
— Не знаю. Ты у нас специалист по выпивке.
Вспыхнув, Малфой вздернул брови.
— Выпьем вина, — повелительным тоном объявил он и тут же добавил. — Хватит тут вынюхивать, у меня нет ничего запрещенного.
— Ну да… А «Курс зелий для умерщвления»? — поинтересовался Гарри. Малфой порозовел:
— Садись за стол, Поттер.
Гарри подчинился, и уже через несколько минут они с Малфоем сидели друг против друга. Взяв бутылку, Малфой ловким и, как показалось Гарри, привычным движением, открыл ее. Гарри отметил, что повязок на запястьях нет.
— Мазь помогла? — уточнил он, не сводя глаз с его рук.
Малфой кивнул, осторожно разливая вино по бокалам. Гарри показалось, что бутылка слегка подрагивала.
— Спасибо, помогла, как и следовало ожидать, — тем временем отозвался Малфой. — Выпьем.
Он поднял бокал, Гарри сделал то же. Они выпили, и на несколько мгновений в комнате стало тихо. Гарри смотрел на Малфоя, бездумно скользя взглядом по его по губам, гладким высоким скулам, изогнутым бровям, а тот смотрел на густо-красную жидкость в бокале. Оба молчали.
Первым заговорил Малфой. Он поднялся и принялся разливать по тарелкам то, что белело в супнике.
— Суп-крем из шампиньонов, — светским тоном сообщил он так, словно Гарри мог оценить его изыски.
— Прекрасно, — деликатно проговорил Гарри, забирая на ложку немного вязкой жижи, источавшей крепкий запах горелой каши. Малфой потер верхнюю губу и улыбнулся. Гарри заметил эту слабую улыбку, внезапную и тут же растаявшую, и словно что-то непрочно забытое всколыхнулось внутри, ощущение, воспоминание, не давшееся ему в руки.
— Может, уже попробуешь? — поинтересовался Малфой, касаясь пальцами волос на висках, и Гарри невольно поймал взглядом его жест. «Зачем этот обед? — рассеянно спросил себя он. — Все это неестественно, и мы оба думаем о другом». Но вслух он только пробормотал:
— Хорошо…
И принялся есть, стараясь не подать виду, что суп ему не нравится. Малфой же не притронулся к собственной стряпне, зато бокал опустошил и долил еще.
— Как там дела? В нашем мире… — спросил он, поглаживая пальцами мочку. Гарри некстати представил, какая она мягкая и бархатная наощупь. Напряжение Малфоя передалось ему, и теперь Гарри уже сам не знал, как себя вести.
— Все нормально, — пробормотал он, вытирая ладонью влажный лоб. — Приходим в себя после войны.
— Ты ничего не слышал о Креббе и Гойле? О Забини, Нотте и Паркинсон? — перебил Малфой, немного подаваясь вперед. Гарри покачал головой.
— Знаю только, что Кребб и Гойл отбывают заключение в Азкабане вместе со своими отцами, — коротко пояснил он.
— Ясно…
Снова выпрямившись, Малфой долил себе и Гарри вина, хотя бокал Гарри еще не опустел.
— А что там в квиддиче? — протянул он, сделав большой глоток.
Малфой пил вино словно воду, как в Отеле на вересковых полях, и Гарри, вспомнив, что случилось тогда, испугался, что тот напьется.
— Все по-прежнему. Ты, кажется, за «Соколов Сирина» болел? Они вторые в этом сезоне. А «Палящие Пушки» — как всегда в хвосте. Слушай, — внезапно осенило его. — А как тебе футбол? По-моему, неплохая замена квиддичу. Смотришь матчи?
— Да, — оживился Малфой, делая большой глоток. — Смотрю. Это, конечно, неравноценная замена. Один мяч, и никто не летает, но, с другой стороны, сложнее стратегия.
— За какую команду болеешь?
— За «Челси».
— Ну и как? — поинтересовался Гарри. Бутылка стремительно пустела, Малфой снова подлил себе вина.
— Они проиграли «Бирмингему» в финале Кубка Лиги, но зато разделались с «Лейтон Ориент» в рамках Кубка Англии — пять—ноль! В случае победы сократят отставание от «Манчестер Юнайтед» до одного очка! По итогам шести последних туров «Челси» является лучшей командой первенства!
— А я болел за «канониров». «Арсенал», то есть, — сообщил Гарри. Малфой неодобрительно покачал головой.
— «Арсенал»… Это же дурной вкус, Поттер! Кто вообще за него болеет?
— Ну не знаю. Все нормальные люди болеют, он еще ни разу не вылетел из первенства.
— Ну и что! Это не показатель профессионального класса! — выбираясь из-за стола, возбужденно заявил хозяин дома. Он забрал пустую бутылку и удалился на кухню, задев плечом дверной косяк.
«Кажется, его уже повело», — подумал Гарри, и, подперев щеку ладонью, гадал, о чем говорить, когда тема футбола иссякнет.
— Заскучал, Поттер? — протянул Малфой, возвращаясь с новой бутылкой. Солнце уже стояло совсем низко, и в глубине комнаты стало темно. Густо-желтый предзакатный свет ложился на стол, расцвечивал ярко-красным жидкость в бокалах и золотил лицо Малфоя, который уже закончил разливать вино и сел.
— В целом, Поттер, футбол — занятная штука, — заговорил Малфой, ухмыляясь. Гарри кивнул.
— Ты научился жить без магии, Малфой? — спросил он, помолчав несколько секунд.
— Да, — горделиво ответил Малфой, снова вставая. — Хочешь, музыку включу?
— Давай. Ты и магнитофон освоил? — ухмыльнулся Гарри.
— Конечно. Не так уж это и сложно, раз магглы справляются, — бросил Малфой, удаляясь в полумрак комнаты. Гарри видел, как он достает кассеты из тумбочки, читает надписи и открывает крышку магнитофона. Еще несколько секунд, и высокий голос маггловской певицы, почти неотличимый от голоса Селестины Уорлок, потек в комнату. Она пела о лунном свете, о полуночи, о молодости и о воспоминаниях.
— Красиво, — произнес Гарри, и Малфой в глубине комнаты кивнул.
— Мне тоже нравится. Песня называется «Память».
Гарри не знал, что на это ответить, потому заговорил о другом.
— А как у тебя с электричеством сложились отношения?
— Это как раз было самое простое, — отозвался Малфой, выныривая из комнатных сумерек в поток света. — Бывало такое, что электричество… забавное слово… электричество выключали, или лампочки лопались, но на этот случай я купил свечи и спички.
— Ты — молодец. Нет, правда! — заверил Гарри, заметив скептическую улыбку на его губах. — Это не так просто освоить, если никогда не жил с магглами. Я в прошлый раз видел у тебя микроволновку. Как она тебе?
Малфой ухмыльнулся.
— Ничего, только яйца в ней варить нельзя, а так нормально…
Гарри расхохотался. Сама идея сварить яйцо в микроволновке показалась ему забавной. — Действительно!
Малфой тоже тихо засмеялся, и его лицо, обычно искаженное усмешкой, преобразилось. Внезапность перемены настолько поразила Гарри, что он невольно замер, любуясь им, и тут, наконец, поймал то самое воспоминание, что никак не давалось ему в руки. Ничья земля, именно там, впервые, у заколдованного моря, Гарри увидел, как Малфой улыбается. Тот тоже вдруг перестал смеяться.
— Может, еще вина? — голос Малфоя звучал напряженно и даже настороженно.
— Можно, — кивнул Гарри, удивляясь — и когда вино успело закончится?
Снова поднявшись, Малфой исчез из комнаты, и слышно было, как он открывает какие-то ящики и звенит бутылками. Гарри сразу пришло на ум еще виски, спрятанное в часах. Странная привычка — прятать спиртное по всему дому. Или, может, в часах он хранит исключительно крепкие напитки? Но не успел он додумать неприятную мысль, как в комнату вернулся хозяин дома с новой бутылкой.
На этот раз он протянул ее Гарри, и тот открыл, всем телом чувствуя, что Малфой стоит совсем близко за его стулом. Винные пары, музыка и близость Малфоя дурманили разум, и Гарри вспомнил маггловский фильм, в котором герой и героиня тоже слушали музыку и пили вино. Можно развернуться, думал он, и обнять Малфоя, и тогда и вино, и суп уже будут не нужны.
Но Малфой отошел и, усевшись на свое место, взглянул на Гарри, поглаживая пальцем край бокала.
— Значит, прошла былая ненависть к магглам? — уточнил Гарри.
— Да, отчасти, — отозвался Малфой, оставляя в покое бокал, провел пальцами по шее, принялся играть волосами. — Некоторые оказались не такими уж мерзкими….
На вопрос Гарри, что же именно примирило его с немагическим миром, Малфой рассказал про фильмы, книги и записи, которые успел полюбить. Но про тех, с кем сошелся за это время, Малфой не сказал ни слова. Он то облизывал губы, то гладил ножку бокала, то манерно откидывал волосы со лба, не забывая доливать себе и Гарри. Вдруг прервав длинный рассказ, Малфой воскликнул:
— Давай положу еще! — и попытался подняться, но задел стол и чуть не повалил бокалы.
— Ах черт! — раздосадовано воскликнул Малфой. — Знаешь, мне приходится постоянно следить за собой, — пояснил он через секунду, — чтобы не сказать чего-нибудь компрометирующего. Я уже привык ругаться, как маггл.
— Это странно звучит, — согласился Гарри, отмечая, как дрожат руки Малфоя, когда он наливает суп. Снова есть изысканное варево не хотелось, но Гарри зачерпнул немного, и вдруг, подняв глаза, заметил, что Малфой наблюдает за ним.
— Не понравилось? — спросил тот, так явно стараясь казаться равнодушным, что Гарри тут же пожалел его. Ужин, музыка, одежда — все создавалось для Гарри, чтобы у них впервые получилось настоящее свидание, как это бывает у нормальных людей. Гарри знал это с самого начала. «Нет, — думал Гарри, вглядываясь в его тонкое нервное лицо, — все-таки, там, на Ничьей земле, на нас влияла не магия».
— Что, может быть, выпьем — за встречу? — запинаясь, проговорил смотревший на него Малфой.
— А разве это не дурной тон? — улыбнулся Гарри.
— Не знаю, — раздраженно ответил тот, — я думал — это хороший повод.
— Тогда — за встречу, — Гарри поднял бокал, Малфой сделал тоже. Пытаясь выпить все одним глотком, он пролил немного и неловко вытер губы салфеткой. В сгущавшемся мраке его кисть казалась белым пятном, мелькнувшим и опустившимся на темное дерево столешницы. Протянув руку, Гарри коснулся пальцев Малфоя.
— Давай больше не будем пить, — попросил он, поглаживая влажную, горячую ладонь. Малфой не ответил. Выдернув руку, он резко поднялся из-за стола, задел столешницу, едва не расплескав оставшееся в бокалах вино. Гарри тоже поднялся. В два шага оказавшись рядом, он схватил Малфоя за плечи и прижал к себе. Тот не отстранился, а только подался вперед с готовностью и страстью, подставляя лицо под его губы.
* * *
Отправляясь с утра на работу, Гарри думал — а если выгадать часок, во время ланча, и аппарировать к магазину? Да, частые встречи опасны. Но можно еще отправить Малфою записку, или позвонить вечером? Он даже думал, что мог бы зайти к нему ночью, ненадолго, и эта мысль захватила его так, что Гарри едва не сбил с ног миссис Крессвел, за что удостоился сердитого взгляда. Миссис Крессвел, вдова Дирка Крессвела, работала в департаменте магических популяций, Гарри знал ее еще со времен войны, но они не часто сталкивались по работе.
А на рабочем столе его ждала бумага из Сектора борьбы. Гарри упал на стул и нетерпеливо развернул самолетик. В нем сообщалось, что Сектор борьбы требует возобновить расследование по делу о Бумажном человеке «в связи с тем, что обнаружены следы запрещенных заклятий». Раздраженно отшвырнув пергамент, Гарри потер лоб. Новость свалилась на него некстати. Ему и двух дел хватало, а теперь еще с третьим придется разбираться. Со вздохом смахнув послание на край стола, в кучу других бумаг, Гарри достал из папки Уолли документ о возбуждении дела, сложил его и вместе с чистым пергаментом и колдографией Ромильды Вейн убрал в карман мантии. Первым в плане Гарри стоял пункт — допрос миссис Беджис.
Свидетельница встретила его прохладно. Кутаясь в старую домашнюю мантию, она провела Гарри в гостиную и предложила присесть, поставив на стол тарелку с засохшим печеньем. Гарри показалось, что его присутствие тяготит женщину. Она торопливо налила ему чуть теплого бледного чая и резко спросила:
— Что вам еще нужно? Я больше ничего не знаю…
Перо и пергамент уже были извлечены из кармана, и по велению хозяина, перо приготовилось писать.
— Миссис Беджис, — начал Гарри после секундной паузы. — Знаете ли вы девушку по фамилии Вейн? Ромильду Вейн? Приходилось ли вам когда-нибудь слышать о ней от Уолли?
Миссис Беджис нахмурилась.
— О нет! Я не знаю, как звали его девушек. Знаю только, что одна в последнее время ходила сюда чаще других. Я видела ее, кажется, и в тот день, когда с ним случилось несчастье. Она такая симпатичная, совсем еще юная, темноволосая, кудрявая, но лицо приятное.
— Это она? — Гарри показал ей колдографию Ромильды, отмечая, что сегодня миссис Беджис не очень то стремиться общаться с ним.
— Да, это она, — пробормотала миссис Беджис, взяв у него портрет девушки и поднося к глазам. — Они поругались, когда она зашла в тот день, я знаю. И видела раз, как он ее целовал.
— Целовал? Может, вы слышали как он к ней обращался?
— Да, на лестнице. Случайно застала… Он попросил: «Расскажи мне еще раз ту историю», — а потом так вот чмокнул в губы. А… И назвал ее — Ромми, кажется… Да, точно, Ромми.
Отпив из чашки, Гарри кивнул.
— Ну кроме девушек?
— Еще ходили разные люди. Много кого видела, и не упомнишь всех. Но в тот вечер никого кроме нее у соседа не было. Эта ваша Ромильда так орала, угрожала, что уж поверьте, она замешана в преступлении! В прошлый раз я вам не сказала... В тот день, в пять часов, я встала выключить чайник, и услышала шум на лестничной клетке. Конечно, я пошла посмотреть в глазок. Гляжу — она выбегает из квартиры мистера Уолли. Вот точно пошла перо ему отправлять!Сажать таких надо!
Выбравшись из-за стола, она убрала вазочку с печеньем в шкаф.
— Наверное, вам пора. А мне уже нечего рассказать, правда.
Гарри понимал, что миссис Беджис его выпроваживает. И это снова удивило его. Она точно сегодня не в духе. Или еще что-то знает?
— Я вам верю, — на всякий случай согласился он, вставая. Перо перестало кружить над пергаментом, который сразу свернулся в трубочку. Гарри убрал перо и бумагу в карман мантии.
— Благодарю.
Миссис Беджис улыбнулась быстро и натянуто, чтобы улыбка не послужила поводом продолжить беседу.
— Всего доброго! — она почти выталкивала стажера за дверь, и Гарри не видел причин задерживаться. Следующим пунктом значился «Пророк». Но на всякий случай он прошел от квартиры свидетельницы до квартиры потерпевшего, потоптался там немного, прислушался, слышно ли от двери Уолли, что делает миссис Беджис. Вот тут, именно на этом месте, она и нашла журналиста, точнее он сам вышел к ней.
Сделав пометки в блокноте, Гарри сбежал по лестнице на улицу и аппарировал на Диагон аллею, где в старом здании позапрошлого века располагалась редакция «Ежедневного Пророка». Гарри направлялся туда не с пустыми руками. В документах из экспертного отдела значилось, что листок пергамента, найденный на столе, не что иное, как часть интервью, записанного, но еще не правленого. Вверху над текстом кто-то аккуратно оторвал кусок.
Между банком Гринготтс и магазином волшебных шляп Гарри заметил красную дверь с медной вывеской. Схватившись за золоченую ручку и потянув, он в ту же секунду будто погрузился в волны шума, гомона, голосов, стука и стрекота.
— А, Поттер? Чего надо?
Гарри резко обернулся и нос к носу столкнулся с Бозо. Тот когда-то состоял фотографом при Рите Скитер.
— Мне нужен Кафф, я по поводу Уолли, — стараясь оставаться невозмутимым, выдал Гарри. Бозо хмыкнул.
— Ну иди, чего там. Он прямо по коридору, потом наверх и увидишь. Можешь потом еще с Бетти Брайтвейт поговорить, они немного общались с Уолли.
— Спасибо, Бозо, я тебе пригожусь еще, увидишь, — с ухмылкой бросил Гарри, убегая в указанном направлении.
«Бетти Брайтвейт, Бетти Брайтвейт», — твердил он про себя, пока мчался по коридору и поднимался по лестнице. И даже когда ворвался в кабинет главного редактора, чуть не сбив с ног низенького мужчину в круглой шляпе. Тот показался Гарри знакомым.
Бозо не обманул. Варнава Кафф был у себя. Гарри однажды видел его на колдографии дома у Слагхорна. Крепкий, короткий, с густыми, непокорными, седоватыми волосами, он тут же встал навстречу Гарри, светясь искреннейшей улыбкой, и энергично пожал ему руку.
— Очень приятно видеть вас, мистер Поттер! Хотя вы с нами постоянно. В наших публикациях, в отчетах и обзорах. Вот уже восемь лет!
— Ммм… Да… — Гарри хотел съязвить, но вовремя прикусил язык — не стоило сразу же начинать разговор с сарказма. — У меня к вам пара вопросов, мистер Кафф, о мистере Уолли.
— Ясно, — Кафф кивнул, и, откинувшись в кресле, предложил Гарри сесть. — С удовольствием отвечу на все, задавайте, не стесняйтесь. Я сам уже много лет не был в роли интервьюируемого.
— Если хотите, назовем это так, — проговорил Гарри, доставая протокол допроса и перо. — Итак, о ком писал Уолли?
Кафф потер подбородок большим пальцем, после чего задумчиво улыбнулся.
— О вас, мистер Поттер, о ком же еще? Его статьи были безмерно популярны.
— А еще? Неужели больше ни о ком другом он не написал ни строчки? Сколько он работал в Пророке?
— Больше пяти лет, но поверьте — ни о ком другом. Вы были главным героем его статей, он знал о вас все. Хотя, постойте, помню одну статью, даже несколько, про Дирка Крессвела. Вызвали большой резонанс.
— Родственники Крессвела выражали недовольство статьей, разбирались, может, даже угрожали?
— Да, было дело, жена грозила проклясть Уолли. Но потом все как-то заглохло. Тем более у Уолли уже наклевывалась новая сенсация про вас, дорогой мистер Поттер. Но нет, ничего конкретного сказать я вам не могу — свои информационные каналы Уолли держал при себе.
— Ладно, — Гарри не поверил, но для вида кивнул. — Попросите собрать для меня подшивку газет со статьями Уолли обо мне и о Крессвеле.
Кафф широко улыбнулся.
— Сделаем. Вы только не сердитесь, это наше журналистское дело — писать.
— Да уж, — мрачно взглянув на него, бросил Гарри.
— А не расскажите ли, как продвигается расследование? Нам так не хватает Уолли! Понимаете, журналисты его класса не валяются на дороге.
— Информация по делу не разглашается, — процедил Гарри.
Покинув кабинет главного редактора, он не остался ждать подшивку в приемной, а спустился в редакцию, поговорить с Бетти Брайтвейт. Поймав за рукав мантии первого же встретившегося сотрудника «Пророка», Гарри спросил, где она.
— Да вон, — тот махнул рукой в сторону тесно наставленных столов. — Вон сидит в зеленом. — И умчался прочь.
Бетти склонилась над столом, что-то диктуя перу, и не сразу заметила Гарри.
— Здравствуйте, — произнес он, удивляясь, как не похожа эта девушка на Риту Скитер и Генри Уолли. Кудрявые волосы не расчесаны, на носу большие очки, мантия старая, короткие ногти обкусаны и перепачканы чернилами. — Могу я задать вам пару вопросов?
— Для начала представьтесь, — довольно резко ответила она, переводя на него взгляд от пергамента, с которого диктовала перу текст.
— Стажер Аврората Поттер, — сухо объявил он. — Всего пара вопросов — я вас не задержу. Известно ли вам, какого рода сенсацию обо мне готовил Уолли?
Бетти задумчиво смотрела на него и не спешила с ответом.
— С чего вы взяли, что я знаю? Это профессиональная тайна Генри.
Гарри кивнул.
— Да, вы правы. Но если вы будете молчать, мы никогда не найдем виновного. Вы думаете, Генри хотел бы этого?
— А почему он сам вам ничего не рассказал?
— Он в тяжелом состоянии, — быстро выдал Гарри, хотя не знал, как сейчас чувствует себя потерпевший. Но Уолли ни за что не расскажет, откуда взял материалы про Гарри. А Гарри был уверен — статья, обнаруженная на столе в кабинете Уолли, была про него.
Бетти вздохнула.
— Это конечно ужасно. Но он почти ничего не рассказывал. Помню только, что какой-то мальчишка приходил к нему сюда. Всего раз. И они разговаривали в комнате для посетителей. Худой, высокий, белобрысый. Статью Генри забрал с собой — ее надо было еще причесать.
Все сходилось. Гарри с трудом сдержался, чтобы не хлопнуть в ладоши. Статья на столе, парень, интервью. Видно этот информатор что-то наплел Уолли про Гарри, и Уолли… «А что если не наплел? — подумал вдруг Гарри. Что если интервью — правда?» Он, кажется, догадывался, кто информировал журналиста. Гарри понял, что должен прочитать текст.
— Спасибо, — поблагодарил Гарри, и, завидев Бозо с подшивкой, направился к нему навстречу.
Вернувшись в Министерство, Гарри сделал запрос в экспертный отдел — восстановили они или нет текст интервью, найденного на столе журналиста — слово в слово. Отправив самолетик в экспертный отдел, Гарри вдруг вспомнил, откуда знает мужчину в шляпе, выходившего от Каффы. Это Гилберт Уимпл, сотрудник отдела изобретений. Он вел у них краткий курс новейших магических устройств и изобретений. А еще о нем когда-то рассказывал мистер Уизли.
В субботу Гарри предпринял отчаянную попытку получить дело Малфоя из архива. Он попросил Робартса разрешить ему изъять документы в рабочих целях, но тот отказал, мотивируя отказ тем, что «не надо оно тебе, лишние телодвижения предпринимаешь, копать надо в другом направлении». Разозленный, Гарри чуть не хлопнул дверью. Но сдержался и аккуратно закрыл ее.
Закончив просматривать подшивку Пророка поздно вечером, Гарри уже собирался домой. Он сунул в карман листки с планом расследования. Пальцы нащупали тонкую ткань — мантия-невиимка все еще была там. И тут Гарри осенило. Он понял, как посмотреть дело в архиве.
В понедельник, после воскресного дня, проведенного в Норе в предсвадебных хлопотах, Гарри все срочное постарался переделать с утра — подшил к делу о дымолетном порохе последние показания вора, сбегал в экспертный отдел и убедился, что текст интервью восстановят через несколько дней. Затем, дописав и дооформив протоколы допросов, в сотый раз проверил — на месте ли мантия.
Перед самым закрытием архива Гарри зашел в туалет. Его никто не увидел — в такое время почти никого из работников уже не было в Министерстве, — накинул мантию и отправился в архив.
Там еще сидел Саваж, архивариус шаркал между полками, его новая помощница, занявшая место прежней после одной скандальной истории с поющим письмом, что-то записывала в длинный пергамент и строго проверяла, все ли вернули в правильном порядке. Гарри проскользнул мимо нее и двинулся вдоль стеллажей, подальше от входа, туда, где хранились самые старые и давно заброшенные дела. Сюда уже лет пятьсот никто не заходил, и чтобы убить время, пока все не уйдут, Гарри прохаживался вдоль рядов, читая надписи на табличках — «Дело опростоволосившегося эльфа Топси», а рядом — «Дело о вывернутом наизнанку мистере Хокинсе». Гарри взглянул на стрелки указателей — направо, начиная с дела Топси — были документы отдела по контролю за волшебными популяциями, а налево — начиная с дела Хокинса, полки Аврората. Он шел дальше — мимо дела трех оборотней, дела о воронках Уорлока — и так увлекся, что не заметил, когда архив погрузился во мрак. Он взглянул на подсвеченный циферблат и еще раз осмотревшись, поспешил ближе к выходу, туда, где хранились дела последних лет.
Вынырнув из коридора к столу архивариуса, Гарри убедился, что никого уже нет. Затем, свернув налево и засветив огонек поярче, принялся пересматривать полки, украшенные новыми табличками. Надпись на них гласила: «Война 1997 года». Гарри быстро отыскал Нотта, Гойла, Кребба младших. И наконец, наткнулся на нужный ящик — дело Драко Люциуса Малфоя. Пробормотав распознающее заклинание, Гарри взмахнул палочкой, и вокруг ящика вспыхнула разноцветными линиями защитная магия. Сигнальные чары, запирающие заклятья, — все это входило в программу усложненного курса, а еще Гарри многому научился у Кингсли — потому, хотя и не без труда, снял заклятья одно за другим. Затем, коснувшись ручки палочкой, снова потянул — ящик выехал, открывая втиснутые друг за другом толстые папочки. Довольный собой, он достал первые десять и сел на пол — читать.
Первые папки оформлялись очень аккуратно и тщательно. Тут значилось все — начиная с полного имени, родословной и даты рождения и заканчивая любимым цветом и квиддичной командой. Гарри невольно зачитался. Как же много он не знал о Малфое. Оказывается, его филина звали Асмодей — зловещее имечко. А еще Малфой любил спать в ночной рубашке — забавно. Гарри не доводилось видеть его одетым в кровати, а ему, наверное, шло.
Закончив читать первые три папки, Гарри перешел к следующим, в которых речь шла о времени пребывания в замке Лестранжей. Информации о том, как именно Малфои совершили побег не нашлось. Предполагалось только, что осуществили они его при помощи какого-то древнего заклятья. Так же под вопросом оставалось и убийство Лестранжа, обнаружились свидетельства против Люциуса Малфоя, якобы именно он прикончил Рудольфуса. МакНейр, Яксли, и Гойл утверждали, что Драко Малфой в замке находился по собственной воле и принимал активное участие в допросах и убийствах. А вот Нотт, Кребб и, конечно, профессор Снейп, свидетельствовали об обратном. Фенрир Грейбек был убит. Получалось, что «за» невиновность высказались три человека, и «против» невиновности тоже три. Не допросили лишь одного Упивающегося из ближнего круга Волдеморта — Эйвери.
Гарри несколько раз перечитал бумагу — именно показания Эйвери решали, в чью пользу склонится мнение суда.
Захлопнув последнюю папку и задвинув ящик, Гарри наложил защитные заклинания и привалился к полкам. До открытия архива оставалось еще больше пяти часов. Сон накатывал волнами. Не давая себе крепко заснуть, Гарри балансировал на границе между сном и явью, и ему грезилось, что Эйвери дает показания, и что Малфой идет по своему поместью, между высокими кустами белых роз.
Гарри заставил себя проснуться, когда часы на руке тихо зазвенели. Поднявшись, он огляделся, потянулся и, поплотнее завернувшись в мантию, ушел за самые дальние полки, совсем не ощущая усталости. В голове стучало — надо найти Эйвери. Наконец, в семь часов, архив открылся, и Гарри вышел незамеченным. В туалете он снял мантию, засунул в карман, умылся и поднялся в аврорат, еще раз просмотреть нужное дело.
Занятый поисками, Гарри не забывал про день рождения Малфоя, но когда спустя три дня позвонил поздравить его, никто снова не откликнулся.
@темы: слэш, ГП/ДМ, Harry Potter, Поттер, творчество, R - NC-17, макси, Малфой, МПРЕГ
-
-
10.06.2008 в 01:42-
-
13.06.2008 в 04:06-
-
14.06.2008 в 22:25-
-
14.06.2008 в 22:27-
-
14.06.2008 в 22:30Мне глава очень понравилась (обе главы
А в содержательном - поведение Гарри не особо мне импонирует. Кажется, он не считает себя ни в чем виноватым. Решил, что все чувства были магией - ушел, захотелось - пришел. Все-таки человек - это не вещь, протянул руку и взял.
-
-
14.06.2008 в 22:47-
-
19.06.2008 в 18:50извини, меня долго не было.
МОЛОДЕЦ!
-
-
19.06.2008 в 21:35-
-
19.06.2008 в 22:32а обсуждалку тут бу делать или в мейл или в асе?
-
-
21.06.2008 в 00:02-
-
21.06.2008 в 14:56я подумала-подумала и решила, что в этой главе такой вот упертый Гарри мне со своей настойчивой наглостью начинает нравится. Пусть быстрее берет ситуацию в свои руки, а еще лучше обиженного Драко на руки)))) Эх, не хватает здесь Малфою коварства, а Поттеру любовного томления))) Зато они не похожи на другие гарридраки!
ты еще здесь? или уже за городом?
-
-
21.06.2008 в 18:53-
-
28.06.2008 в 22:15-
-
28.06.2008 в 23:27заканчивай сессию победно и отдыхай до нирваны. Третья глава подождет. Вообще, все подождет