ГП/ДМ Ничья земля

[DeUmbridge]

Название: Ничья земля
Автор: Umbridge
Бета: главы 1-11 Arv, с 12 главы — atenas
Гамма: Inspector Po
Фэндом: ГП
Размер: макси, 46 641 слово
Пейринг: ГП/ДМ
Рейтинг: NC-17
Жанр: action/agnst/romance
Дисклеймер: на персонажей не претендую. Все принадлежит Сами-Знаете-Кому.
Краткое содержание: Добро пожаловать! Вас приветствует НИЧЬЯ ЗЕМЛЯ! Забудьте все, чем вы были раньше. Здесь нет власти, но есть правила. Соблюдайте их — и вы выиграете!
Предупреждения: гет в 10 и 11 главах. ГП/ДУ, ДМ/НЖП, АУ 7 книги
Состояние: Закончен

Глава 11. Салки.

Глава 11. Салки.

(Глава, в которой зло будет наказано, Гарри узнает цену вещам, а Драко встретит помощника)



— Отвали, — отчеканил Драко и вывернулся из рук гриффиндорца.

— Что не так? — растерянно спросил тот.

— Все отлично! — Делая шаг назад, проговорил слизеринец.

И тут стены исчезли, опрокидывая на мальчиков море увядающего вечернего света. Гарри на секунду ослеп. Солнце было повсюду. Ничего не разобрать. Моргая, Гарри потер глаза. Очки тут же съехали на бок, и мальчик поправил их. Река — он увидел ее сразу, как только смог видеть. Берега поросли лесом, спускавшимся к самой воде. Внизу, у холмом лежал город. Ничего подозрительного. Похоже, путникам пока ничто не угрожает. Гарри развернулся к Малфою.

— Отлично… — он покачал головой и пошел по берегу в сторону города.

Да, Гарри злился. Злился на Драко за его глупые обиды, которые тот любовно оберегал. Но через несколько миль злость отступила, вытесняемая чувствами иного рода. Гарри задумался. Виденные им в лабиринте сцены должны были сказать о чем-то важном. Не с проста Земля показала их.

— Малфой, — резко окликнул Гарри, — когда ты был в лабиринте — ты не видел… прошлое?

— Нет. — Отрезал Драко. — И если бы ты так не торопился бросить меня одного, то знал бы все сам! — добавил он, не глядя на Гарри.

— Может, тебя за руку надо было держать? — Раздражаясь, поинтересовался тот. — Я должен знать, видел ты что-то в этом чертовом лабиринте или нет. Это важно!

— А мне какое дело — важно тебе или нет? Важно — шел бы со мной и смотрел! — огрызнулся Драко.

— Хватит валять дурака! — повысил голос гриффиндорец. Драко кивнул:

— Конечно.

Горячая волна ударила в голову.

— Да пошел ты к черту! Ломаешься, как девчонка! Что не так-то, а?! Объясни! Помогать не хочешь… Вообще, ты чего-нибудь хочешь? — проорал Гарри ему в лицо.

— Не хочу! — выпалил тот, краснея, — ничего я не хочу уже, ясно? — и размашисто зашагал прочь.

— Куда пошел?! Стой! Я еще не закончил! — крикнул Гарри. Слизеринец прибавил шагу.

— Девчонка, — догоняя его, процедил гриффиндорец.

Они шли вдоль реки, но та больше не шумела на порогах. Отражая смешение серого и розового на палитре неба, она разлилась широко, двигалась степенно и плавно между поросших травой и тростником берегов, изгибаясь, спускалась в долину, где жались друг к другу дома незнакомого города. Их крыши тонули в растекавшихся по земле сумерках, и лишь суровый шпиль колокольни возвышался в светлом небе, напоминая о высшем суде.

До города было не далеко. Только небольшая прогулка в низину. Гарри гадал —какие там дома? Обжитые, с уютным светом через занавески, с цветами в кашпо, с перилами, пахнущими свежей краской, или брошенные, нежилые, пропитанные сыростью и тлением, с провалами выбитых стекал, словно слепцы? Ждет ли там испытание? А может, подумал Гарри с тайной надеждой, там я найду ответ на вопрос и вернусь? Гриффиндорец с нежностью вспомнил Нору. Скорей бы попасть туда и больше никогда не видеть Малфоя.

Драко брел впереди, перебирая, как четки, сказанные с горяча слова. Добравшись до вопроса о лабиринте, он вспомнил опускающего палочку Лестранжа, Лестранжа, приказавшего вернуть на место порошок слепоты, Лестранжа, выросшего и раздавшегося в плечах. Да, в последнее время тюремщик изменился. Не было больше двусмысленных прикосновений, долгих масляных взглядов. Драко решил тогда — Лестранж затаился. Но сейчас кусочки головоломки заняли свои места. Картина сложилась. Лестранж, кажется, вовсе не был Лестранжем. По позвоночнику побежали ледяные мурашки. Мальчик боялся верить. Ведь если догадка верна — у него есть шанс спастись. Пытаясь успокоиться, Драко тихо вдохнул. Вместе с речным воздухом в легкие просочился холод, и мальчику стало неуютно и одиноко на промозглом ветре, у темной, опасной воды. Захотелось остановиться и дождаться Поттера, оказаться поближе к нему, подпитаться его уверенностью, почувствовать себя защищенным. Драко пошел медленнее, внимательно прислушиваясь — идет ли гриффиндорец сзади.

Пробиваясь через пелену облаков, над рекой разливался сиреневый закат. Траву и песок сменил щебень, потом — брусчатка набережной. Драко бил ладонью по парапету в такт ударявшимся о камень волнам. От усталости кружилась голова, и мальчик не раздумывая пошел за Поттером, когда тот свернул с набережной на городскую улицу.

Она была такой узкой, что пройти можно было только друг за другом. Ветхие строения почти дрожали на ветру, наползали друг на друга, жались, как сироты. В окнах не горел свет. Ни в одном. Словно ручей, кривая темная улица впадала в океан необъятной, мощеной булыжником площади.

Мимо высохшего фонтана мальчики перешли на противоположную сторону и остановились у двухэтажного деревянного дома. «Подходящее место для ночлега», — решил Гарри. Он постучал в дверь прибитым в центре стальным кольцом и прислушался. Внутри было тихо: ни шарканья, ни топота, ни шороха. Гарри снова постучал. И снова на стук никто не отозвался. «Найдем другое», — отправляясь дальше, сказал себе Гарри.

Но его уверенность оказалась напрасной. Скоро выяснилось — куда бы не постучали мальчики, им отвечала тишина. Выбить дверь или влезть в окно тоже оказалось невозможным. Словно что-то не пускало путников.

Солнце на прощание лизнуло малиновым тучи и скрылось за горизонтом. Идеально черная и густая, как вакса сапожника, на город опустилась ночь. Драко и Гарри не разговаривали, но думали об одном — похоже спать придется прямо на мостовой.

Миновав еще квартал, мальчики почти потеряли надежду найти место для ночлега, когда до их ушей донеслись приглушенные звуки. На соседней улице играла музыка. Ориентируясь по нее, Гарри свернул в арку длинного кирпичного дома. Драко не отставал. Через секунду оба оказались у сиявшего огнями здания. Подъезд украшали гирлянды разноцветных лампочек. Гарри поднял голову, пригляделся. Красный, синий, желтый — огни зажигались и гасли, выписывая в темнеющем небе — «Кабаре «Салки».

— Зайдем? — не глядя на гриффиндорца, спросил Драко.

— Да, — ответил Гарри и толкнул зеркальную дверь.

Слизеринец скривил губы. Вместо «Салки» он прочитал «Силки».

Вслушиваясь в надвигавшиеся звуки незнакомой мелодии, Драко вошел в тесное помещение, стены которого были обиты розовым шелком. Комната воплощала собой плебейские представления о роскоши. Бордовые диваны и низкие кресла с золочеными витыми ручками, золоченая вешалка для шляп и зонтов, золоченая люстра с множеством стеклянных подвесок. Зеркало от пола до потолка, сверкавшее позолотой. На стенах картины в золоченых рамах. На холстах — обнаженные мужчины и женщины застыли в откровенных позах. Драко старался не смотреть них, чувствуя стеснение, словно стал свидетелем чего-то неприличного. В этой комнате ему было тревожно.

Окинув помещение быстрым взглядом, Гарри направился к стоявшему у противоположной стены столу. За ним, наваливший грудью на столешницу, сидел лысоватый человечек и изучал мальчиков через толстые круглые очки.

— Билеты? — поинтересовался он.

— В смысле? — удивился Гарри. Никаких билетов у них не было.

— Вам билеты?!

Гарри бросил взгляд на спутника, но тот только независимо пожал плечами.

— Какие билеты? — переспросил Гарри.

— Вам туда? — Человек указал кривым пальцем на дверь рядом, — если туда — берите билеты, — он потряс костяными счетами, — если нет — убирайтесь.

— Туда, — быстро ответил Гарри, — давайте билеты.

Человека со счетами он окрестил Кассиром.

— Сколько? — поинтересовался тот.

— Два, — раздраженно бросил гриффиндорец, — не видите, нас двое?

Поджав губы, Кассир скрылся под столешницей. Вынырнув через несколько минут, он протянул Гарри два бумажных прямоугольника. Не благодаря, гриффиндорец выхватил билеты, и, развернувшись, толкнул дверь. Звуки, запахи, цвета посыпались на путников, как игрушки из шкафа. Гарри замер на пороге. Перед ним был огромный зал, освещенный люстрой на тысячу свечей, полный вычурно одетых людей, шума и душных ароматов. Широкая мраморная лестница вела на второй этаж. Множество дверей выходили на тянувшийся по всему периметру зала балкон. Гарри никогда не видел ломберных столов, танцовщиц, жонглировавших горящими булавами. Не видел рулетки, не вдыхал густой сигарный дым. Всплески пронзительного хохота, хриплые голоса, оркестр, гремевший что-то быстрое — все это смутило мальчика.

— Вино? Лучшее. Виски? Крепчайший. Шампанское? Шампанское! Поглядите-ка, как играет! — прокричал в ухо визгливый голос. Гарри вздрогнул от неожиданности. И тут словно из воздуха перед ним нарисовался вертлявый человечек. Пританцовывая, он переставлял бокалы на подносе и подергивал себя за лацкан потрепанного смокинга. — Вино? Лучшее. Виски? Крепчайший. Шампанское? Шампанское! Поглядите-ка, как играет! — повторил человечек.

— Нет. — Отрезал Гарри.

— Давайте шампанского! — громко сказал слизеринец, хватая с подноса бокал.

— Сдурел? — Гарри потянулся отнять его, но спутник резко отвел руку.

— Не указывай мне, Поттер, — вспыхнув, огрызнулся Драко и выпил. В горле приятно защипало, в животе потеплело.

— Дайте еще! — приказал Драко вертевшемуся рядом официанту.

— Да уберетесь вы или нет? — заорал Гарри человечку с подносом, но слизеринец уже опустошил второй бокал.

— А если там яд?

— Яд? Ну и что?! — Драко расхохотался. От усталости и голода его повело. Оттолкнув гриффиндорца, он пошел в гудящую толпу.

— Куда тебя несет? — прошипел Гарри в ухо восхищенно озиравшемуся Малфою, — мне все это не нравиться!

— И что, Поттер? — бросил Драко, — мне плевать. Отстань.

— Я уверен — тут не все так просто.

— У тебя паранойя. Ты не способен наслаждаться, и мне не даешь. Или ты думал, что я буду убиваться из-за тебя? — Слизеринец манерным движением откинул упавшую на глаза челку, — Ты как всегда самонадеян, — он пьяно усмехнулся.

— Я сяду, — отворачиваясь, процедил Гарри. Он заметил у стены диваны и направился к ним.

Помедлив, Драко все же пошел следом.

Найти свободный диван оказалось не просто. Спотыкаясь о чужие ноги, мальчики обошли пол зала, прежде чем нашли куда сесть. Стоило Гарри опуститься на атласные подушки, усталость навалилась с утроенной силой.

Усевшись, Драко взял еще шампанского. Голова кружилось, тело окатило жаром.

— Какой нежный, — услышал он вдруг. У их дивана стояли две женщины: рыжая и черноволосая. Они шептались, глядя на Драко. Заметив, что он смотрит, рыжая улыбнулась и села к нему на колени.

— Что такой совсем маленький мальчик делает тут? — спросила она, обдавая слизеринца запахом дыни. Ее голос — глубокий, тягучий, чуть в нос — был неприятным, но Драко хотелось слушать его. От женщины сладко пахло духами и пудрой, осыпавшейся на зеленое платье. Ярко-рубиновые губы растягивала сахарная ухмылка, а ярко-синие глаза казались еще ярче от густо-наложенной туши. В рыжей все было замысловато, вычурно, вульгарно: и уложенные в неопрятную прическу волосы, и бархатное платье с пожелтевшими от времени кружевами, и широкий костяной веер из алого китайского шелка.

— Вовсе я не маленький! — вспыхнул Драко. — Мне уже восемнадцать!

— Оооо! — томно глядя из-под тяжелых ресниц, протянула рыжая. Она сидела беспокойно, и от ее движений в голове становилось пусто, а во рту — сухо. Драко покраснел. Он боялся обнаружить свое возбуждение и не знал, чего хочет больше: чтобы она слезла или чтобы осталась сидеть, покачиваясь на его коленях из стороны в сторону.

— Кто вы и что вам надо? — ледяной голос привел мальчика в чувства. Драко повернулся и увидел гриффиндорца. Сжав кулаки, тот сверлил рыжую бешеным взглядом. Вторая женщина с полуулыбкой на скуластом восточном лице, опустилась рядом с Драко и принялась расчесывать пальцами его волосы.

— Иди к нам, сладкий, — позвала она Гарри, и ее голос был баюкающим, как волна и прохладным, как морской ветер.

— Я спросил, что вам нужно? Оставьте нас! — рявкнул гриффиндорец.

— Какой у тебя злой дружок, — прижимаясь к Драко мягкой припудренной грудью, гнусаво протянула рыжая и потерлась о его пах бархатным бедром, — нам уйти?

— Вот именно — уйти, — отрезал Гарри, непроизвольно засовывая руку в карман. За палочкой.

— Он мне не дружок! — Преувеличенно возмутился слизеринец. — Поттер у нас что-то вроде местного дурачка. Об этом даже в газетах писали.

— Ты что, идиот? — раздраженно спросил Гарри, — а вы что, глухие? Пошли вон отсюда!

— Грубый! — обиделась рыжая. Потом жеманно поправила волосы, — грубый маленький дурак!

Драко по-хозяйски обнял ее.

— Не слушай его… Убирайся, Поттер. Не видишь, я занят.

— Ты рехнулся. — Процедил тот сквозь зубы, — Тут что-то не так! Не понял еще? С чего бы тебе вдруг им понравиться?

— Но он такой хорошенький… — прогнусавила рыжая, потрепав Драко по щеке. Тот побледнел.

— Идем с нами! — пропела черноволосая. Она и рыжая повисли на слизеринце, увлекая за собой, — тебе будет хорошо.

— Вернись немедленно! — полетело в спину, но Драко не обернулся.

Крепко обнимая подруг за бархатные талии, он прошествовал к одной из опоясывающих залу дверей и распахнул ее. Алый диван полукругом у стены, такой широкий, что на нем без труда могли улечься трое, плотные бархатные портьеры, низкий столик, шампанское в ведерке со льдом, три бокала — все в маленькой комнатке призывало расслабиться и наслаждаться. Но слизеринец смутился еще сильнее. Стараясь не подать виду, он развалился на мягком сидение между рыжей и брюнеткой.

— Ты такой свежий. Такой сладкий. — Шептали женщины и их ладони скользили по его плечам, груди, бедрам.

— Ты еще не знал женщины? — спросила рыжая, выдыхая слова ему в рот.

— Конечно, знал! — слишком поспешно возмутился мальчик.

— Ну конечно. — Прошептала брюнетка, убирая за ухо прядь его волос, — это сразу видно.

— Ты такой опытный.

— И солидный.

— Мы сразу догадались.

— Нравятся мои сестрички? — спросила рыжая, прижав руку Драко ладонью к видневшемуся над корсетом соску.

— Красивые? — прошептала темноволосая, почти касаясь губами его уха.

— Да. — Выдохнул Драко. Мысли вязли и не желали двигаться. Сердце почему-то билось сразу и в груди и в животе.

— И ты, конечно, знаешь, как женщины пахнут? — подняла тонкие брови рыжая и потянула его руку вниз, по расшитой ткани корсета, под задранную юбку.

— Не бойся, — прошептала темноволосая. Ее рука, легкая, словно бабочка, порхнула на его бедро. Легко накрыла ладонью головку. Легко поглаживая, скользнула вниз. Драко закрыл глаза, не видя, а только чувствуя щекотное прикосновение прядей. Рыжая наклонилась поцеловать его. И он вдруг представил, что нет никаких девиц, а рядом сидит Поттер, и это его губы касаются губ, его пальцы ласкают умело. Драко почти почувствовал щербинку на его зубе, почти ощутил его запах.

Как вдруг все прекратилось.

Покинутый и непонимающий, мальчик открыл глаза. Обе женщины стояли над ним. Теперь их лица, их глаза выражали другое: презрение, ненависть.

Драко никак не мог собраться с мыслями. Он открыл рот, переводя взгляд с одной на другую.

— Зло, — показав на него пальцем, прошипела рыжая. Драко растерянно моргал.

— Зло будет наказано. — Произнесла другая холодно.

— Уничтожено.

Драко не поверил своим глазам. Женщины превращались. Их глаза почернели, изо рта повалил черный пар.

— Что сидишь — беги, — шепнул насмешливый голос. Мальчик вздрогнул.

— Мою мамашу… — протянул голос над ухом. Что-то дернуло вверх. Приподняло в воздух. Ворот мантии врезался в горло. По лицу скользнул бархат портьер. Секунда. И Драко оказался на полу. От удара спиной перехватило дыхание. Несколько мгновений слизеринец пытался вздохнуть.

— Чего разлегся? — поинтересовался голос. Драко сел, озираясь. И увидел белую изнанку портьер, беленые стены коридора, и Сириуса Блека. Не сводя глаз с дядюшки, слизеринец попятился.

— Смотри куда идешь, — с глумливой ухмылкой Блек указал за спину мальчика. Тот повернулся и уставился на тяжелую ткань, не понимая, что должен увидеть.

— Ты тупой. Смотри вниз.

Драко посмотрел. Из-под портьер просачивался черный густой пар. Соприкоснувшись с ним, ткань с шипением вспыхнула и загорелась.

— Карающий туман. Почувствовал твою метку. Беги или превратишься в пепел, — скучным тоном сообщил дядюшка.

— Что?

— В пепел! Я — твой помощник, — вздохнул Блек, — беги уже или умрешь.

— Что? — Драко еще секунду смотрел на туман, а потом повернулся и побежал.


Драко не думал, что умеет бегать так быстро. Белые стены. Поворот. Снова белое справа, слева. Крутая лестница вниз. Снова поворот. За ним слизеринец увидел дверь. Несколько футов, и Драко рванул ее на себя. Та не поддалась. Драко дернул ручку вниз и толкнул. Дверь не открылась.

— Ну же! — простонал слизеринец. Он подергал ручку. Вверх-вниз. Потянул, снова толкнул. Еще раз потянул. И еще.

— Черт! Что за ерунда! — Закричал Драко и пнул дверь ногой. Та не поддалась.

— Не может этого быть… Ключ… — прошептал он. И тут заметил Блека. Тот с живым интересом наблюдал за ним.

— Что смотришь? — бросился к нему слизеринец, — ты — помощник! Так помогай! Давай! Что мне делать? Что у тебя? Ключ? Отмычка? Что там еще?

— Топор, — довольно улыбаясь, отозвался Блек.

— Что? — опешил Драко.

— Топор. Отличный, большой топор. Таким мясо разделывают.

— Топор?

— Ты что, глухой?! — разозлился Блек, — топор, топор, обух, топорище. Не в курсе, что такое топор? Вот, смотри!

И дядюшка показал мальчику громадный, ржавый топор.

Драко стоял, переводя взгляд с топора на помощника, и обратно, не понимая, что происходит.

— И что? — наконец выдавил он.

— Что, что… — Блек закатил глаза, — то! Я должен отрубить тебе руку. Хотя если хочешь… — Блэк с усмешкой протянул топор Драко.

— Что? — повторил слизеринец, хватаясь за это слово, как за спасательный круг.

— Ты еще не понял? — Блек покачал головой, — на твоей руке метка. Что не удивительно. Достойный наследник достойного семейства. Эту метку почуял карающий туман. С ней он тебя отсюда живым не выпустит. Поэтому, надо от нее избавиться.

— Как? — спросил Драко.

— Да почему я тебе все время дважды повторяю? Отрубить тебе руку.

— Руку…

— Да руку, руку… Ну хочешь еще и ногу… — Блек расхохотался, потом серьезно добавил, — ладно, пора. Сейчас он будет здесь. Спросишь кто, отрублю голову. Срезать кусок не выйдет, метка… Туман ее чувствует. Так. Решай, руби сам или я это сделаю.

Драко никак не мог придти в себя. Как это можно отрубить ему руку? Это его рука и он ей пользовался. И это больно.

— Ты врешь! — воскликнул мальчик, сжимая кулаки.

— Я бы мог напомнить, что к старшим обращаются на вы, но да ладно. Я не могу врать. К сожалению. Я твой помощник, и должен сделать все для твоего спасения. Понял, Малфой?

— Почему ты? — прошептал Драко. Его трясло. Сжимая челюсти до боли в скулах, мальчик старался скрыть дрожь.

— Хотел бы я знать, — вздохнул Блек устало, — может потому что мне тебя не жалко?

Драко не ответил. Зубы начинали колотиться друг о друга, стоило ему открыть рот.

— Ну, делать-то что будем? — поинтересовался Блек.

— Открой дверь. — Выдавил Драко.

— Не могу.

— Можешь.

— Неа.

— Ты специально! — Воскликнул мальчик. И тут в конце коридора разглядел тонкую струйку черного пара.

— Ну вот. Уже тут. А мы еще и не начинали. Малфой, не трусь. Это быстро. Раз и все.

— Нет. Нет. Я не могу. Мне будет больно. — Пробормотал Драко, отступая к двери. Ему хотелось кричать. — Он не убьет меня. Он не сможет. Поттер меня найдет.

— Гарри… — Блек нежно улыбнулся.

— Ему не дадут. — Мрачно посмотрев на слизеринца, добавил он.

— Откуда ты знаешь? — Сдавленный шепот. Слова выходили с трудом, застревали в горле. Развернувшись, мальчик начал дергать дверь.

— Дай топор! Ее можно выломать! — Бросаясь к помощнику, закричал он.

Тот мрачно покачал головой.

— Не получится. Попробуй, но говорю сразу — нет.

Драко выхватил у него топор. Откуда-то взялись силы. Без труда замахнувшись, мальчик ударил по дереву. На гладкой поверхности не осталось даже следа.

— Нет… Не надо. Мне будет больно.

Силы исчезли так же внезапно, как появились. Их просто не стало. Уронив топор на пол, Драко сел рядом. Он прижал к груди левую руку, лаская и баюкая ее.

— Да я быстро. — Утешил его Сириус, поднимая топор. — Иди сюда.

Драко помотал головой. Почти весь коридор заполнил густой черный пар.

— Да брось! А так ты умрешь, — Блек протянул руку к мальчику. Тот взвизгнул:

— Нет!

— Ну, хватит!

Не медля больше ни минуты, Сириус Блек крепко стиснул запястье Драко. Дернул. Замахнулся топором. Лезвие рассекло воздух.

И тут слизеринец отключился.


— Вернись немедленно! — крикнул Гарри Малфою в спину, но тот даже не обернулся. Вскочив, гриффиндорец бросился следом. Оркестр заиграл быстрее, вокруг пары танцевали фокстрот. Миновав ломберные столы, Гарри столкнулся с высокой темноволосой маской. Она схватила его за руку. Обняла за талию, закружила, увлекая за собой. Гарри с трудом вырвался. Налетая на танцующих, он принялся вертеть головой, высматривая Драко. Но сначала заметил рыжую. Та уже поднималась на второй этаж в компании своей подруги и слизеринца. Гарри рванул к лестнице, и был почти у цели. Когда перед ним как из-под земли возник человечек с подносом.

— Человек. Он так устроен. Сел, ему надо встать, встал — надо ходить, ходит — надо бегать, а как бегать научится — то скорее бы полежать.

— Иди к черту, — Гарри оттолкнул его. Поднос перевернулся. На пол полетели стаканы, бокалы и рюмки. Волна осколков обрызгала туфли танцоров. Музыка стихла.

В спину неслись ругательства. Гриффиндорец не обернулся. Подняв голову, он увидел, как Драко скрывается за одной из дверей. До лестницы оставалось несколько шагов. Но тут оркестр грянул мазурку. Маски снова пустились в пляс.

— Да пропустите вы! — кричал Гарри в расшитые стеклярусом и усыпанные блестками забрала, но в ответ ему лишь смеялись и хватали за руки. Гарри заблудился среди юбок, корсетов, запутался в ветхом кружеве, ухмылках, расползавшихся на белых лицах подобно ранам. Он рвался. Толкал. Его толкали. Мелькали манжеты. Шляпы. Перья. Гремела музыка. От сладкого запаха духов и тления кружилась голова. Наконец прорвавшись к лестнице, Гарри взлетел наверх. И остановился. Крашеное дерево, золоченые наличники и ручки — все двери на втором этаже были похожи, и Гарри не был уверен, что знает, какая из них ему нужна. Подумав несколько секунд, он решил поискать Драко в восьмой от лестницы комнате и поспешил к ней. Там целовались две маски в одинаковых синих платьях. Смутившись, Гарри осторожно прикрыл дверь. Прикинув, Гарри решил проверить девятую комнату, но в ней мужчина подливал в бокал женщине что-то алое, а женщина кивала, и ее высокая старомодная прическа качалась в такт. Оставались еще две комнаты. Гарри открыл дверь в седьмую. За ней старик и юноша обнимали девицу, а та целовала молодого, облизывая языком его губы, и терлась задом о бедра старика, тяжело дышавшего между ее голых лопаток. Разозлившись, гриффиндорец хлопнул дверью, и наугад вошел в следующий номер. С золоченой цифрой шесть. Внутри никого не было.

Мальчик огляделся. Сгоревший до половины ковер, почерневший от копоти диван — похоже, здесь был пожар. Вдруг на черном от сажи полу Гарри заметил что-то красное. В животе тревожно заворочалось предчувствие. Нагнувшись, гриффиндорец протянул руку и поднял алый костяной веер. В эту секунду ему стало окончательно ясно — именно в эту комнату вошел Драко. Выпрямившись, мальчик швырнул находку на диван. В портьерах напротив входа зияла дыра. Подойдя ближе, Гарри заглянул в нее и увидел узкий коридор. Сделав шаг внутрь, гриффиндорец посмотрел вокруг. Высоко под потолком качались закопченные светильники, заполняя пространство тусклым светом. Стены покрывала копоть. Видимо, огонь добрался и сюда. Оставляя на черном полу белые следы, Гарри пошел вперед.

Пройдя несколько футов и свернув за угол, мальчик оказался перед каменной лестницей, уходившей вниз. Не долго думая, Гарри спустился по ней и снова очутился в коридоре. Здесь тоже были видны приметы недавнего пожара. Продолжив путь, гриффиндорец отшагал сотню футов, и, миновав поворот, увидел дверь. Огонь пощадил ее, и на расстоянии нескольких шагов вокруг стены, пол и потолок оставались белыми. Если не считать бардовых пятен на полу и на стене. Гарри присмотрелся. Кровь. Гриффиндорец видел ее столько раз, что не мог ошибиться. Ему стало страшно. Кинувшись к двери, он попытался открыть ее, но понял — она заперта. В щели между деревом и наличниками просачивался ночной воздух, холодя горячие щеки. Присев на корточки, Гарри просунул пальцы в зазор под дверью. Подушечки коснулись холодных гладких булыжников, потом нащупали землю и снова камни. «Мостовая», — решил гриффиндорец, поднимаясь. Похоже, дверь вела на улицу. И кто-то запер ее снаружи. Но если Малфой был в комнате, а потом вышел сюда, покинуть коридор он мог только через эту дверь. Гарри развернулся и побежал по коридору обратно.

Выскочив из комнаты, он быстро спустился в зал. Оркестр играл кадриль. Но теперь никто не удерживал Гарри и он спокойно добрался до выхода. Вылетев на улицу, гриффиндорец побежал направо от подъезда. Позади остались огни вывески. Завернув за угол, мальчик оказался в темноте. Миновав проулок, Гарри выбежал к задней стороне здания. Не на параллельную улицу, как думал сначала. А во двор в колодце старых домов.

На мостовой в желтом пятне света лежал человек.

— Малфой! — крикнул Гарри. Мгновение. И он уже стоял на коленях рядом с Драко.

— Как ты? — схватив слизеринца за руку, пробормотал Гарри. Рука казалось ледяной, а на предплечье уродливыми узлами вился шрам. В голове крутилось множество вопросов, но гриффиндорец не успел задать ни одного. Малфой бросился ему на шею, а Гарри стиснул его, грозя сломать ребра. Потом слизеринец вскинул голову, и тут Гарри поцеловал его.


Вместе с тошнотой пришло удивление: почему он лежит? Драко резко сел. Оказавшаяся слишком тяжелой голова потянула назад, и он обхватил себя за колени, чтобы не упасть. Постепенно в голове прояснялось. Слизеринец открыл глаза и поморщился. Высоко над ним висел масляный фонарь. Свет слепил. И внезапно Драко вспомнил: рука! Захлебываясь ужасом, слизеринец дернул вверх кисть и уставился на нее. Все было на месте, до единого пальца. «Приснилось», — мелькнула мысль. Но тут взгляд скользнул от ладони вниз. Ниже небрежно закатанного рукава предплечье опоясывал толстый шрам, змеиным хвостом спускавшийся к запястью. Метка пропала. Драко внимательно смотрел на руку. Так внимательно и сосредоточенно, что не услышал шаги, и опомнился только, когда увидел стоявшего перед ним на коленях Поттера. Тот зачем то схватил его за запястье, начал гладить и ощупывать. Понимание пришло через секунду, когда тепло нежных тревожных прикосновений достигло сердца. И Драко затопила чистая неуправляемая радость. Не думая, он бросился Поттеру на шею. И через секунду оказалось, что они целуются, и Драко чувствует солоноватый пот на губах, жесткая щетина стирает кожу, язык гриффиндорца, горячий, напористый, заставлял поддаваться. Драко неловко открыл рот, стараясь не отставать, стукнулся зубами о зубы Поттера. Но поцелуй все равно был прекрасным. Первым в его жизни настоящим поцелуем.


Отстранившись, они оба смутились. Но это было легкое, счастливое смущение. Чистое, странно волнующее.

— Давай помогу.

Помогая подняться, Гарри бережно поддерживал слизеринца под локоть, слишком пристально следил за собственными пальцами, сомкнувшимися на рукаве чужой мантии.

— Эм… Спасибо… — не пытаясь помешать ему, отозвался Драко, тоже не отрывая глаз от руки спутника.

— Сейчас… Почищу, — Гарри начал отряхивать его. Тщательно и долго. Драко не возражал. Он стоял безмолвно, позволяя Поттеру делать все, что тот хотел.

— И тут… — Гарри наконец оставил мантию в покое, выпрямился и посмотрел в лицо слизеринца. Тот медленно поднял глаза, стараясь казаться невозмутимым. Но щеки пылали и сердце оглушительно стучало в груди. Драко даже показалось, что видно, как дергается мантия от этих ударов.

— Кровь…

Гарри поплевал на пальцы и попытался вытереть щеку слизеринца, и тот снова не помешал ему, глядя не отрываясь на его губы.

— Сейчас, — сказал Гарри. Он достал флягу. Смочив водой платок, бережно обтер лицо Драко.

— Ну, как ты?

— Нормально, — отозвался тот. Голос казался чужим и не слушался.

— Точно? Ну идем… Давай я тебе помогу… Нам надо найти место для ночлега…

Драко кивнул. Хотя при слове «ночлег» в животе стало жарко.

Глава 12. Отель на вересковых холмах.

Глава 12. Отель на вересковых холмах.

(Глава, в которой для всех готов и стол и кров, Гарри получает ответ на вопрос, а Драко боится не оправдать ожиданий)


Драко нравилось, что Поттер слушает его, нравилось нетерпеливое «ну, а дальше?». Он купался в теплых лучах внимания, чувствуя себя интересным рассказчиком.

— Я пошел с ними в комнату на втором этаже, между прочим, ужасно пошло обставленную. Там мы устроились на диване и начали… разговаривать. Беседа была вполне невинная, вот только потом девушки увидели мою метку. Оказалось, для них это означало, что я зло и меня надо уничтожить… Они начали превращаться в черный туман, так что, сам понимаешь, времени на раздумья у меня не было, пришлось действовать быстро. Я обнаружил за портьерами выход в длинный коридор, по нему и побежал. А в конце меня ждал Сириус Блэк. Он оказался моим помощником, представь себе.

— Постой! Сириус?! Ты видел Сириуса?

Поттер резко остановился и уставился на него. Драко показалось, что в тусклом свете масляного фонаря глаза спутника возбужденно заблестят.

— Ну видел, видел… Так вот… Сириуса Блэка… Он оказался моим помощником…

— Сириус? Твой помощник? Ну и как он помог? Что сделал? Что сказал?

— Поттер… Прости, но я рассказывал… — Драко сделал паузу, затем продолжил: — Так вот. Он сказал, что за мной гонится карающий туман и собирается убить меня. Это, естественно, я уже понял. Я спросил у Блэка, как открыть дверь, но он сказал, что она будет закрыта до тех пор, пока у меня есть метка. И надо отрубить мне руку, — Драко посмотрел на спутника. — Ты спрашивал, что он сделал? Так вот — он ее отрубил.

Об обмороке Драко умолчал и, украдкой взглянув на шрам, который сейчас показался ему особенно уродливым, торопливо расправил рукав.

— Сириус? Отрубил тебе руку? — удивился Гарри.

Слизеринец пожал плечами:

— Да, отрубил. Топором.

— Из-за метки?

Драко поджал губы.

— Да, да, я же сказал.

— Сириус. Ну надо же! Здесь! И почему он не мой помощник… — пробормотал Гарри. — Надо же. Больно было?

— Глупый вопрос, — опустив глаза, ответил спутник.

— Ну да.

Гарри хотел еще поговорить о Сириусе, но не стал.

— Хочешь воды? — спросил он вместо этого.

Слизеринец сухо кивнул, и Гарри протянул ему флягу.

— Спасибо, — Драко снова кивнул и приник к горлышку. Он пил прикрыв глаза, чуть откинув голову — словно не пил вовсе, а целовался. Это зрелище отчего -то смутило Гарри. Он отвел взгляд, заставляя себя думать о поисках ночлега. За кругом оранжевого света виднелись кирпичные стены домов и черные отверстия окон, похожие на пещеры. Было тихо, только ночные бабочки с шуршанием бились о стекло лампы над головами мальчиков.

— Спасибо, — хрипло сказал Драко.

Гарри поднял глаза. Слизеринец вытер ладонью губы и протянул ему флягу. Гарри смущенно улыбнулся: — Не за что. Идем?

— Идем.

Мальчики пошли рядом по узкой улице. Оба не спали вторые сутки, а о сне почему-то не думалось. Густой запах вереска волновал, и мягкая, синяя ночь вокруг больше не казалась им мрачной, она будоражила, заставляла снова и снова вспоминать торопливый, неловкий поцелуй. Гарри решил, что Малфой еще ни с кем не целовался: слишком уж широко он открывал рот, слишком рьяно подавался навстречу. Но все равно этот поцелуй был самым желанным в жизни гриффиндорца. Украдкой взглянув на спутника, он заметил, что тот рассеянно и ласково улыбается, словно баюкает что-то внутри себя. Удивительно было видеть его таким. Отвернувшись, Гарри глубоко вдохнул теплый сладкий воздух и вдруг рассмеялся.

Драко посмотрел на него удивленно, но промолчал. Ему самому хотелось хохотать. Кончиками пальцев он коснулся шрама на верхней губе, оставшегося от сектумсемпры, а теперь ставшего крошечным символом Поттера. Его меткой, тавро. Кожу вокруг рта саднило — Поттер давно не брился — но Драко никогда не испытывал ничего прекраснее. Даже просыпаясь утром в день рождения в залитой солнцем комнате, когда папа с мамой будили его, переглядываясь таинственно, он не чувствовал себя лучше. Похожее радостное предвкушение переполняло его. Поттер был так красив, что слизеринец мог смотреть на него вечно, не отрываясь. Улица сонно дышала, на чистом небе зажглись близкие звезды, и так уютно было идти бок о бок в живой ночной тишине.

В молчании мальчики вышли на площадь и увидели подсвеченное гирляндами разноцветных лампочек длинное пятиэтажное здание с башнями. Оно возвышалось над серыми просевшими домами, как статная красавица над уродливыми сестрами. Издалека видна была вывеска: «Отель на вересковых холмах».

— Его тут не было, — удивился Гарри, и слизеринец кивнул, соглашаясь.

Они переглянулись и зашагали через площадь к отелю. Над козырьком развивались флаги, каких стран — Драко не смог рассмотреть. Когда мальчики подошли к подъезду, двери открылись сами собой, и спутники оказались в заставленном мебелью холле, в котором сейчас была только длинноволосая женщина-портье. Облокотившись на стойку, она курила сигарету и с тоской смотрела куда-то на стену между портретом королевы Елизаветы и напольными часами. На фоне отбеленной накрахмаленной рубашки ее кожа казалась желтой, под глазами залегли глубокие тени.

— Добрый вечер. Сколько стоит номер? — спросил Гарри. Портье встрепенулась и уставилась на мальчиков.

— На ночь?

Гриффиндорец кивнул.

— Двадцать фунтов, — бросила она.

Гарри посмотрел на Малфоя. Малфой ответил ему удивленным взглядом, явно не понимая, что такое фунты.

— Но у нас нет фунтов.

Девушка равнодушно пожала плечами:

— А что у вас есть?

— Секунду, — сказал Гарри и, взяв слизеринца под локоть, отвел его в сторону.

— У нас ничего нет, — произнес тот голосом, в котором слышались истерические нотки.

— Погоди, — Гарри порылся в карманах, потом открыл мешок, вытащил мантию-невидимку, флягу и завернутые в бумагу пироги. Кажется, больше внутри ничего не было.

— И что нам отдать? Мантию? А может флягу? И как мы будем без воды? — бормотал Малфой. Гарри раздраженно взглянул на него, и тут пальцы нащупали что-то твердое и холодное. Не веря такой удаче, Гарри вытащил из мешка монету в двадцать галеонов.

— Ничего себе! — воскликнул слизеринец.

Гарри улыбнулся, с благодарностью вспоминая Дамблдора.

— Ну вот. Не стоит падать духом раньше времени.

Он подошел к стойке и положил перед портье золотую монету.

— Этого хватит?

— Пожалуй, еще и на ужин и завтрак в номер, — ответила она, с любопытством разглядывая галеон.

— Это за двоих.

— Само собой.

Женщина дала ему бланк регистрации, заполнив который, гриффиндорец получил ключ с металлическим брелком.

— Прошу!

— Спасибо, — пробормотал Гарри.

Мальчик-посыльный проводил их до номера. Весь путь до второго этажа Драко проделал в молчании. Его отхватило беспокойство: все вокруг показалось враждебным и неестественным, словно он следил со стороны за событиями какой-то пошлой драмы — и вдруг понял, что был главным действующим лицом. Однако комната оказалась чистой, теплой и уютной. Обстановка была роскошная: большая кровать с балдахином, круглый стол, тумбочка, два кресла, старинный комод с высокой вазой, повсюду свечи в глиняных блюдцах. Драко немного воспрял духом: по сравнению с неприветливой темнотой за окном тут было неплохо. Но вот кровать заставляла его нервничать. Когда слизеринец увидел ее, в голове сразу вспыхнуло слово «облажаться». Слово, которое так ненавидели родители, слово, за которое оставляли без сладкого, плебейское, маггловское слово — оно так точно передавало суть его маленькой проблемы. Драко понял, что не может облажаться перед Поттером, что должен понравиться ему, должен сделать все идеально, без глупых ошибок и нелепых случайностей. Тревога снова заворочалась внутри.

— Нормально. А ты что скажешь? — Гарри посмотрел на слизеринца.

— Неплохо. Может быть немного кричаще, но, видимо, во всем городе со вкусом неважно, так что… — Драко делано улыбнулся. Гриффиндорец улыбнулся в ответ, а затем подошел к окну и задернул шторы.

— Надо все тут осмотреть… На всякий случай… Чтобы убедиться, что это не испытание, — объяснил он, опускаясь на колени и заглядывая под кровать. Драко пожал плечами. Гарри осматривал ящики комода, тумбочку, пространство под креслами и за креслами, а Драко ходил за ним по пятам, останавливаясь за спиной и подсматривая через плечо. Гарри слышал его шаги и шумное дыхание, оборачиваясь, мог видеть заострившееся от любопытства лицо. Гриффиндорцу вдруг стало весело. Развернувшись, он притянул к себе Драко и поцеловал. В голову ударила горячая волна, на какое-то время все вокруг потеряло значимость, но как только Гарри отстранился, слизеринец быстро заговорил:

— Надо еще ванну проверить.

— Хм… Точно… — Гарри почувствовал, как горят щеки. — Давай осмотрим.

Номер оказался совершенно безопасным. Более того, в нем была огромная ванна, круглый стол, накрытый к ужину, и полевые цветы в вазе.

— Вот это да, — протянул Гарри, с благоговением рассматривая расставленные на столе блюда и бутылки.

— Интересно, тут всех гостей так встречают? — Усевшись в кресло, Драко усмехнулся: — Жаль, нет Королевы, мы бы с ней посоревновались в искусстве дегустации.

Гарри пожал плечами.

— Мне все равно, что пить.

Слизеринец взял со стола чайную ложку и принялся крутить в пальцах.

— Ну и напрасно. Хотя не все разбираются. Папа говорил, что для этого необходима порода. То есть я не хочу сказать, что у тебя нет породы, но… — он бросил ложечку на стол, — серебро, кстати.

Гарри промолчал, не желая говорить о том, в чем ничего не смыслит. Ситуация вдруг напомнила ему их первую встречу в магазине Мадам Малкин, когда Малфой доставал его разговорами о квиддиче, факультетах, настоящих волшебниках.

— Выпьем? — спросил слизеринец, манерно растягивая гласные. Гарри посмотрел на него: Драко сидел очень прямо, в его взгляде и улыбке было что-то натянутое.

— Ну давай, — ответил он осторожно. — Хотя я сначала принял бы ванну.

— О! — Драко прикусил губу. — Ну тогда иди. Я тебя подожду.

Пытаясь немного подбодрить его, Гарри улыбнулся.

— Хорошо.

На языке вертелось шутливое предложение присоединиться, но он решил не рисковать, не желая смутить Малфоя еще сильнее. Он ушел в ванную и прикрыл дверь. Просторная комната вновь поразила его своей роскошью: высокие потолки с лепными львами и ангелами, французское окно, медные краны, на крючках — мягкие пушистые простыни и халаты, а на полках в разноцветных банках — шампунь, мыло, пена, масло. И повсюду горели свечи. Включив воду погорячее, Гарри быстро разделся и залез в ванну. Вода лилась с мягким шипением, красные отблески играли на медных ручках кранов, на занавесках плясали синие вышитые стрекозы. Несмотря на роскошь, тут было очень уютно. Расслабившись, Гарри закрыл глаза и представил, как обнимает Малфоя, целует его по-настоящему, долго и глубоко, касается без стеснения, чувствует его жар. Эти мысли взволновали мальчика. Тяжело вдыхая густой пар, он погладил было себя скользкой ладонью, вниз-вверх, но нехотя разжал пальцы. Надо было остановиться, иначе он мог не сдержаться. Открыв глаза, Гарри выпрямился и потянулся к бутылочке красного цвета, в которой оказался шампунь с запахом персика. Помывшись, гриффиндорец наспех вытерся, накинул халат и вернулся в комнату. Малфой сидел за столом, все такой же прямой и напряженный; барабаня пальцами по столу, он сверлил взглядом наполненный до половины бокал, а услышав шаги, резко обернулся.

— Ты все? — спросил он.

— Как видишь.

— Ладно. Тогда я пойду, — Драко медленно встал. — Ну, не скучай тут без меня.

— Постараюсь, — усмехнулся Гарри.

Слизеринец секунду смотрел на него, а затем скрылся в ванной комнате. Покачав головой, Гарри сел за стол и положил себе салата.

Заперев дверь, Драко наполнил ванну и погрузился в воду. Вдруг навалилась невыносимая усталость, и, не в силах отвести взгляд и пошевелиться, он уставился на коричневую ночную бабочку, сидевшую на белой занавеске. Что-то вспугнуло ее, и она заметалась по комнате. Драко вздохнул — внутри у него трепыхались сотни таких же ввергнутых в панику мотыльков, он хотел Поттера так давно и так мучительно, что это желание не могло осуществиться, не ранив его, не сломав в нем чего-то важного.

«Так, хватит», — приказал он себе, и, схватив первую попавшуюся банку, вылил на ладонь немного мыла. Он начал мыться, совершая привычные действия с какой-то преувеличенной тщательностью, а закончив, быстро сполоснулся и вылез. Ступив на коврик, Драко повернулся к зеркалу у вешалки и увидел себя в полный рост: острые колени, выпирающие ребра, порозовевшее после ванны острое лицо — как мог он понравиться Поттеру? Сняв с вешалки халат и надев его, Драко пригладил волосы, завязал потуже пояс, чуть-чуть приподнял воротник. Вроде ничего. Он прикрыл глаза и посмотрел на себя, томно улыбнувшись отражению, потом поднял подбородок и тихо застонал. Выгнув спину, провел рукой по животу. Это должно понравиться. Так он выглядел соблазнительным. Именно соблазнительным. Может быть и не красивым, но страстным. Драко кивнул своему отражению и медленно отворил дверь. В комнате было прохладно. Окно было приоткрыто, и ветер едва заметно теребил штору. Поттер сидел в кресле и ел яблоко. Ворот халата распахнулся, открывая смуглую грудь — слизеринец рассмотрел длинный шрам от шеи до темного соска, а затем невольно перевел взгляд ниже. Воображение дорисовало линию от пупка, завитки темных волос. Стараясь скрыть смущение, Драко поспешно сел и подвинул поближе свой бокал, прячась за ним.

— Ну, теперь тебе налить?

Драко не смог придумать лучшего начала беседы. Нужно было о чем-то разговаривать, но внезапно голова стала совершенно пустой. Он попытался взять бутылку левой рукой, но пальцы дрожали и плохо слушались. Драко чуть не вылил каберне на ковер.

— Черт!

— Аккуратней. Давай я, — Поттер торопливо вскочил и отобрал бутылку.

— Не стоило беспокоиться, — сухо отозвался слизеринец, бросив взгляд на свое отражение в кофейнике. Собственное лицо показалось ему несовершенным, слишком тонким, слишком нервным, слишком острым, и Драко быстро опустошил свой бокал, а затем подвинул его Поттеру.

— Положить тебе? — спросил гриффиндорец, указывая ложкой на блюдо с цыплятами.

— Да, — собственный голос показался Драко слишком высоким. — Только немного, я не голоден.

Гарри удивился, но промолчал и покорно положил Малфою поджаристое бедрышко.

Какое-то время мальчики ели молча. Гриффиндорец поймал себя на мысли, что малфоевская манера есть раздражает его. Казалось, тот делает это нарочито медленно и манерно, так же, как говорит. Гарри не мог знать, с каким трудом Драко дается каждый кусок.

— Рука не болит? — покончив с цыпленком, спросил гриффиндорец.

— Как ни странно, нет.

Драко положил вилку. Его цыпленок остался почти не тронутым, зато бокал опустел.

— Еще вина?

— Пожалуй.

Гарри налил.

— Такие вина хороши к птице, — выпив, сказал Драко.

— Здорово. — Вздохнул собеседник.

Мальчики замолчали. Тишина звенела в ушах, и Драко боялся сглотнуть. Подняв глаза, он понял, что Поттер смотрит на него. Взгляд гриффиндорца будоражил: пристальный, жадный — девушки не умеют так смотреть. Драко смутился и начал внимательно изучать пейзаж над комодом, изображавший вересковую пустошь.

— У тебя теперь нет метки? — спросил, наконец, Гарри.

— Нет.

— Как Волдеморт к этому отнесется?

Слизеринец провел пальцем по краю бокала. Забавно, но он совершенно не подумал об этом.

— Не знаю. Наверное, убьет меня.

— Он не сможет тебя вызвать.

— Да, но когда я попал сюда, меня как раз вели к нему.

— К Волдеморту?

— Ага.

Драко снова посмотрел на свое отражение в начищенном боке кофейника, контуры слегка расплывались, сливаясь с огоньками свечей.

— Но, может быть, я и не попаду к нему. Может быть, кто-нибудь поможет мне сбежать.

Гарри отодвинул тарелку.

— Вот как? И кто?

Слизеринец усмехнулся. Вино в бокале снова закончилось, а Драко не заметил, когда допил его.

— Это не имеет значения. Собственно, я и сам не уверен.

В складках штор уютно залегли тени, в комнате пахло воском и сладким вином. При свете свечей кожа гриффиндорца казалась бархатной, и Драко вдруг понял, что хочет положить голову на его плечо, засунуть руку за отворот халата, обнять, уткнуться носом в густые жесткие волосы, вдохнуть их запах. Хочет греть ладонь о его горячую кожу, говорить беспомощные глупости, или молчать, а не отвечать на вопросы о Волдеморте, от которых становилось холодно и одиноко и ночь за окном казалось еще темнее.

— Может, Снейп?

— Налей, — попросил Драко. — Снейп… Я не знаю, ясно? Я просто видел кое-что, вот и все, но говорить об этом не хочу. Ни к чему это — заранее обсуждать такие вещи.

— Ну хорошо, хорошо.

Смутившись, Гарри снова наполнил бокалы. Мальчики молча выпили.

— Может, еще что-нибудь хочешь узнать? Давай уж покончим с допросом. Спрашивай, — медленно произнес слизеринец.

— Прости, — Гарри неловким движением откинул со лба отросшую челку, — но мне надо знать, понимаешь. У меня всего несколько вопросов. Ну вот, например, что ты видел в лабиринте?

Слизеринец улыбнулся.

— Предсказуемо. Я видел… Так… по порядку… Я видел Снейпа, который с кем-то разговаривает, видел себя, идущего на вызов Лорда. Еще я видел, как пытаюсь украсть порошок слепоты, он был нужен мне для побега. Вот и все. Ничего важного.

— Точно?

— Абсолютно.

— С кем разговаривал Снейп?

Драко вздохнул.

— С какой-то женщиной. Не рассмотрел с кем именно, на ней был плащ.

— Еще вопрос.

— Ну!

— Что случилось с тобой сразу после побега из Хогвартса?

— Это был не побег! Ну, или побег… В общем, сразу после мы аппарировали в поместье Лестранжей, где нас ждал Лорд, — Драко сделал большой глоток вина. — Ну так вот. Темный Лорд, он скрывался в этом поместье. По крайней мере, мне показалось, что он жил там постоянно. Меня они держали внизу, в казематах. Меня и других… пленников. Ну вот. И он ждал нас с этого задания в главном зале. Там потом проходили все его… собрания.

— Точно, — пробормотал Гарри задумчиво, — Лестранжи.

— Что?

— Да это я так. Извини. Продолжай.

Драко потянулся здоровой рукой к бутылке и быстро наполнил свой бокал.

— Потом нас привели в комнату. Я еще запомнил почему-то эклеры, они там на столе в вазе лежали. Я посмотрел на них, а потом сразу упал. Темный лорд должен был наказать нас. Меня. Потом приказал всем выйти, оставил только меня. Я думал, что снова получу Круцио, но Лорд начал говорить, что читал мысли, которые я пытался скрывать от него. Что он уверен, ты — всего лишь глупый мальчишка, а никакой не великий маг. Что напрасно я поверил старику, Дамблдору то есть, будто у тебя есть особенная сила, и все такое. Что ты не убьешь его, так как у него есть то, что всегда при нем, и он никогда не позволит тебе до этого добраться. И у его ног все время лежала эта змея, а когда он замолчал, она подползла ко мне. В общем, приятного мало.

Драко вымученно улыбнулся, ему не хотелось говорить об этом дне. Из дней, наполненных страхом, тоской и болью, этот запомнился лучше всех, и, вспоминая его, слизеринец каждый раз переживал тот же ужас что и тогда.

— Значит, чаша Хельги Хаффлпафф хранится в замке Лестранжей?

— Что? Чаша? — переспросил Драко.

— Чаша, о которой говорила Беллатрикс. Ты рассказывал, — прожевав, напомнил Гарри. Драко посмотрел ему в глаза.

— Да, что-то припоминаю. Речь шла о каком-то сосуде. Тетка говорила, что он хранится у нее, и это значит, что Лорд ей доверяет, — сказал слизеринец. Свечи плыли, раздваиваясь, рисуя бело-желтые линии, и он понял, что уже пьян.

— Понятно, — сказал Гарри. — Значит, вы со Снейпом сразу перенеслись в поместье Лестранжей? После побега?

— Конечно. Я же только что рассказывал! — с досадой воскликнул мальчик.

— А Снейп тоже жил в поместье? И чем вы там занимались? — спросил Гарри, рассматривая собеседника. Его лицо казалось молочно-белым, а глаза — темными и влажными под правильными дугами бровей.

— Снейп... О господи, когда же твои вопросы закончатся? Нет, не жил он с нами, он только приезжал готовить зелья. А может еще за чем, я не в курсе. — Драко закинул ногу на ногу и подпер щеку ладонью. — Поттер, хватит об этом. Неужели мы не можем говорить о чем-то поинтересней?

— Например?

Гарри в упор посмотрел на слизеринца. Кажется, тот опьянел.

— Что там творилось без меня в Хогвартсе?

— Дамблдора похоронили. Знаешь, я рад, что его убил не ты.

— Рад? — Драко горько усмехнулся. — Из-за него убили моих родителей.

— Из-за него?

— Из-за того, что я его не убил, — уточнил Драко, заправляя челку за ухо. — Сам подумай, кто мне дороже — он или они?

— Нда, — тут Гарри не мог ему возразить.

— О чем еще поговорим? Может, о квиддиче? Слизеринец сделал большой глоток и задержал вино во рту. Когда он так делал за столом, мама всегда укоризненно смотрела на него, но сейчас приличия не имели значения.

— А что о нем говорить? Я давно не играл, — отчего-то смутившись, Гарри пожал плечами и залпом допил оставшееся в бокале вино. Слизеринец видел, как скользнул под кожей острый кадык.

— Может, побреешься? — внезапно предложил Драко.

— Что?

— Что, что! Поттер, тебе надо побриться! Ты такой колючий, — сказал Драко и вдруг засмеялся. Он хохотал и никак не мог остановиться, словно со смехом выходило напряжение последних дней.

— Что тут смешного? — улыбаясь немного нервно , пробормотал Гарри. — Нечем тут бриться! Все есть, а бритвы нет.

— Ах, какая жалость, — сквозь смех выговорил Драко. Гриффиндорец удивленно наблюдал, как Малфой утирает слезы и сдавленно хихикает, прикрыв рот рукой. Странно было видеть его таким веселым, таким простым.

Успокоившись, Драко подпер подбородок ладонями.

— Вино заканчивается.

— Есть шампанское, — Гарри кивнул на зеленую бутылку.

— Давай.

Шампанское почти выдохлось, но гриффиндорец все же наполнил бокалы.

— А мы неплохо играли вместе, — вздохнул Драко. Собеседник кивнул и они чокнулись.

— Отец убил бы меня за это, — сказал он.

— За что?

— За локти на столе, вот за что. Ах, Поттер, ты такой некультурный! Кто-то должен заняться тобой. Вот вспомни, как ты попал впросак у Королевы… Это же все было элементарно!

Гарри пожал плечами. Малфой пристально смотрел на него.

— Налей-ка, — слизеринец расцепил руки и подвинул к собеседнику бокал. Гарри налил еще шампанского.

— Поттер, — выпив, выдохнул Драко. Прозрачная жидкость потекла по подбородку, по шее, и мальчик вытерся отворотом халата. Гриффиндорец схватил салфетку.

— За это родители лишили бы тебя наследства, — пошутил он, вытирая безволосую грудь.

— Поттер, — Драко стиснул запястье гриффиндорца, — поцелуй меня.

В голове шумело, и мальчик закрыл глаза, подставляя губы для поцелуя. Рот Поттера был горячим и мягким, и сердце оглушительно загрохотало в груди. Когда гриффиндорец выпрямился, Драко провел пальцем по его голому животу.

— Знаешь, что неприлично сидеть за столом с голой грудью?

Гарри сглотнул. Ноги вдруг стали мягкими, отказываясь держать его.

— Хочешь, сяду к тебе на колени? — быстро и хрипло спросил Драко. Гриффиндорец кивнул, не в силах ответить, тогда Малфой поднялся и уступил ему место. Устроившись в кресле, Гарри усадил бывшего врага и обнял. Его тяжесть, его близость, запах алкоголя и сладкого шампуня кружили голову.

— Почему ты не побрился? — запинаясь, спросил Малфой.

— В ванной не было бритвы, — повторил Гарри, глядя на то, как слизеринец берет бутылку и отпивает из горла.

— А, да… точно… Я уже спрашивал… — протянул Драко, и, пьяно хихикая, уронил голову ему на плечо. Бутылка упала на ковер.

— Спрашивал, — Гарри погладил слизеринца по волосам, потом провел рукой по мягкой ткани халата. Пальцы дрожали. Вдруг Драко резко вскинул голову и чуть не свалился на пол — Гарри едва удержал его.

— Щекотно, — пробормотал тот.

— Извини, — гриффиндорец улыбнулся с неожиданной нежностью и осторожно убрал с лица Малфоя легкую челку. Тот зажмурился, а затем, наклонившись, вытащил из-под стола бутылку.

— Ууу... Пустая, — протянул он и бросил ее обратно. — Поттер, у меня есть опыт в этих делах, понял? И не надо меня жалеть! — Малфой сонно ткнулся носом в ворот его халата, так что Гарри пришлось спихнуть школьного врага с коленей и, поддерживая, отвести к кровати.

— Идем-ка в постель.

— Оооо… Поттер, — хихикал тот, пока Гарри снимал с него халат и накрывал одеялом. — Не можешь ждать, да? — притянув гриффиндорца, он поцеловал его пьяно, влажно, неумело. Гарри не сопротивлялся.

— Ну, давай, Поттер, — пробормотал слизеринец сквозь сон. — Ложись, давай… я тоже тебя хочу…

— Это здорово, — тихо ответил Гарри.

— Нет, правда хочу. Просто немного посплю, а потом… — Драко закрыл глаза, и гриффиндорец понял, что тот спит. Бросив халат в кресло, он обошел кровать и залез под одеяло. Внезапно усталость навалилась с утроенной силой. Какое-то время Гарри слушал дыхание слизеринца и громкий стук своего сердца, а потом и сам уснул.