Мое с МВ: вишня

[Доктор Амбридж]

А это мой любимый стыд, простите ыыыыы я не хотел, то есть хотел. Как сказал один чудесный анон, автор хотел написать Большой Куш, а написал Ширли-Мырли Так и есть, так и есть

Название: Смокинг
Автор:  Umbridge
Бета:  Тай~
Размер: миди, 5734 слова
Фэндом: KHR
Пейринг | Персонажи: TYL!Занзас/TYL!Сквало
Категория: слэш
Жанр: экшн, романс, крек и стеб
Рейтинг: NC-17
Дисклеймер: не мое, да и ни к чему мне
Предупреждения: Постканон
Примечания: Фанфик был написан на  Mafia Wars за команду  XS forever

1.
— Чертов мусор.

Занзас дернул занавеску. Та оборвалась и повисла на двух прищепках, открывая Сквало в идеальном смокинге. Наконец-то костюм сидел почти как влитой.

— Этот берем? — уныло спросил Сквало, искоса поглядев на себя в зеркало. Прием «блэк тай», ну надо же! Он хмуро перевел взгляд на Занзаса. Из-за хренова приема они вынуждены битый час торчать в магазине, подбирая смокинг для Сквало. То брюки были коротки, то слишком широко в плечах. Вот же дерьмо! Когда они собирались на встречу мафиозной верхушки в Нью-Йорк, ни у кого и мысли не возникло, что понадобится смокинг. Ну а тем, кто приглашал, в голову не пришло, что у капитана элитных убийц Вонголы такой херни в помине никогда не было. Ну, надевал он иногда черную тройку, да галстук селедку. Но смокинг! Мать вашу.

— Задница висит, — безапелляционно заявил Занзас, оглядев Сквало с ног до головы. Тот только выругался тихо и попытался задернуть занавеску, но та отстегнулась окончательно и свалилась на пол бархатной кучей. Обидно, черт побери! Задница висит! Вот мудак! «Надо было соглашаться на дешевую тряпку Маммон», — подумал Сквало, стаскивая брюки. — «Или на розовый смокинг Луссурии».

Дело в том, что поход с Занзасом стал крайней мерой. Сам Сквало просто не способен был купить себе ничего приличного, орал и впадал в уныние при виде магазинов. Луссурия первым вызвался пойти с ним, впарил своему зазевавшемуся капитану гламурный прикид за бешеные бабки. Сквало только дома осознал, что бегство обошлось ему в нежно-конфетный смокинг со стразами по лацканам. Вторым по магазинам был отправлен Маммон. Но то, что они купили вместе, разошлось по шву, стоило Сквало натянуть обновку. С Леви он идти отказался. А Бел не захотел сам. «Не дело принцам шляться по бутикам», — отмахнулся он. Варийского портного в Нью-Йорке не было, Занзас отказался вызвать на дом другого, незнакомого, пообещав пристрелить любого, кто переступит порог.

В итоге, когда выяснилось, что прием уже завтра, самому Занзасу пришлось тащить Сквало в магазин. Занзас, как ни странно, не хотел видеть рядом подчиненного, одетого не по этикету. Это было бы «дерьмово», — так он выразился.

И вот теперь Сквало стоял в кабинке, хмуро глядел на себя в зеркало и прикидывал, как бы поскорее покончить с покупками. Оробевшая продавщица как раз просунула ему вешалку с брюками другого размера, и Сквало выдернул их из зажимов.

— Ну? — на этот раз брюки сидели как влитые. Он повернулся спиной, чтобы продемонстрировать Занзасу зад, и тут услышал шум в зале. Снова развернувшись, Сквало невольно вскинул левую руку, собираясь атаковать, но вовремя вспомнил, что меча то при нем и нет.

Голоса становились все громче. Говорили на итальянском и на греческом. Компания спорила на тему свадьбы, свидетеля, колец и дядюшки.

Сквало хотел было сказать Занзасу, мол, босс, пойдем уже отсюда, когда в примерочную ввалился мужик, невысокий и смуглый. Алая рубашка была расстегнута, галстук или бабочка отсутствовали, а на широкой поросшей волосами груди блеснул в свете ламп золотой крест. Оглядев продавщицу, Сквало и Занзаса мужик широко раскинул руки и рассмеялся:

— Дорогой, какая удача! Весь день только и думал — вот встречу сейчас брата! И вот он ты!

Занзас недоуменно поднял брови и потянулся к кобуре. Заметив жест, Сквало уже представил, как придурок сейчас свалится на пол с дыркой в башке. Но в эту минуту в примерочную влетела девка. Сквало едва не перекрестился. В белом подвенечном платье она почему-то живо напомнила ему бабку по матери. Грозу неапольской родни. Девка перевела взгляд с него на Занзаса, вздернула брови, и подтверждая сходство с бабкой, заорала на смеси греческого с итальянским.

— Нико! Твоя полоумная родня сейчас разнесет магазин! Они достали меня сумасшедшим дядюшкой, да сгорит он в аду за все прегрешения и за мой разбитый феррари! — она поцеловала сложенные щепоткой пальцы, еще раз взглянула на Занзаса и Сквало и без паузы продолжала:

— О, это же Занзас! Занзас, самый крутой киллер Вонголы! Босс Варии! Нико, разве ты не узнал? — она всплеснула руками. Нико в изумлении уставился на Занзаса, потом радостно расхохотался:

— О, брат! Прости! Итальянская мафия! Мы почти родня! Женщина, зови же их в лимузин! У нас свадьба, брат! Мы только что обвенчались! Будешь вместо шафера, а то мой деверь надрался, совсем пьяный, одежду испортил, кресла в магазине испортил! Поедешь с нами, и приятеля прихвати.

— Нико! — девка пихнула мужа под ребра локтем. — Это не приятель, это Супербия Сквало, Второй Император мечей! Вы, греки, дикий народ! Такого не знать! И ты еще заявляешь, что ты в мафии, болван!

Нико собрался что-то возразить, но Сквало перебил его:

— Так, босс, сваливаем! У нас нет времени!

Занзас посмотрел на него задумчиво, погладил рукоятки пистолетов. Затем перевел взгляд на мужика. Сквало, предчувствуя недоброе, повысил голос:

— Босс, пошли уже!

Занзас ухмыльнулся. И Сквало понял — не стоило отговаривать того, теперь просто назло он обязательно пустится во все тяжкие.

— С каких пор ты стал таким правильным, мусор? Мы едем развлекаться, понял? — выдал Занзас и заржал. Да, предсказуемо. Ничего не оставалось, как выругаться. Девица тем временем захлопала в ладоши и уже хотела кинуться Занзасу на шею, но остановилась, когда тот наставил на нее пистолеты — хоть толика благоразумия еще оставалась в ее голове.
Нико никак не отреагировал на угрозу в адрес жены, что Сквало удивило. Он бы уже башку оторвал тому, кто стал целиться в Занзаса.

Сквало в сердцах пнул сложенную горой одежду и направился за Занзасом к выходу.

— У нас богатая программа! — вещал Нико, вышагивая рядом. — Фотографии у статуи Свободы, поездка по городу, ужин в ресторане «Олимпия».

— Даже не представляю, что там могут приготовить! — отозвалась молодая жена. Сквало бросил на босса взгляд исподлобья:

— Мать твою, босс, какого хрена ты делаешь?

— Ты че, зассал, мусор? — ответил тот, оглядывая приобретенный смокинг с новыми брюками. — Ты у нас тоже типа нарядный, нормально на свадьбе смотреться будешь.

Сквало стиснул кулаки, но ответить не успел — Занзас легко шлепнул его по затылку, встрепав волосы, и вышел из магазина. Сквало, ругаясь, поспешил за ним.

Через пять минут вся компания садилась в бесконечный лимузин Нико. Свидетеля уложили во вторую машину, чтобы не портил воздух в машине новобрачных. В третью уселась охрана, в четвертую загрузили еще какое-то барахло, которое новоиспеченная жена успела прихватить, когда процессия покидала бутик.

Когда Нико с девкой уселись у бара, а Сквало с Занзасом напротив — машина тронулась.

— Ну, за вас, за мафию! Итальянская мафия почти что греческая! — развеселился молодой муж и выудил из холодильника бутылку шампанского. Девица начала возмущаться, что тот ничего не понимает в мафии, что греческую вообще не знает никто, зато итальянская известна каждому. Не обращая на нее внимания, Нико ловко скрутил пробку, выставил руку вперед — жидкость хлынула на мохнатый ковер.

— Нахрен, — отказался Занзас.

— А мне налей! — решил Сквало, глядя на то, как Нико разливает шампанское по бокалам.

Стекляшки были украшены невообразимыми узорами.
— Это настоящий Моэт! Для ценителей, не таких как ты Нико! Его можно пить только из таких бокалов, как эти. Их изготовили специально для меня — позолота, кристаллы Сваровски! — вставила девица.

— За мафию! — повторил Нико, и все, кроме Занзаса, выпили. Нико, покрасневший и счастливый, убрал пустую бутылку и достал другую, с водкой. Он назвал ее «узо», налил себе, Сквало и Занзасу в маленькие рюмки.

— Опа! — крикнул Нико. Сквало неуверенно повторил за ним, Занзас ухмыльнулся, а молодая жена скривилась: — Дурацкий обычай!

— Мужчины не должны носить длинные волосы, — после пятой рюмашки провозгласил Нико. — Патлы только женщинам положены, брат. Не дело это и несерьезно как-то — мужик и с такими волосами.

Занзас бросил на него мрачный взгляд, Сквало почувствовал, как в нем разгорается пламя:

— Завали, придурок!

Нико хмыкнул, но не заткнулся:

— Волосы — значит женщина. Смотришь и думаешь — женщина. А тут киллер, или это в Италии так принято?

Сквало нахмурился:

— Эй, урод! Ты чего имеешь против длинных волос?

— Да не, волосы длинные, совсем длинные, это не правильно, — не унимался Нико. Сквало хотел ему двинуть уже, но Занзас опередил — второй раз за день выхватил пистолеты и упер Нико в рожу.

— Заткнись, — предложил Занзас. Нико громко крякнул и тоже выхватил стволы. Ситуация накалялась, надо было что-то предпринимать, пока от новоявленного мужа не остались мозги на стекле. Сквало двинул босса локтем в бок.

— Хорош. Похрен на него, пусть болтает.

Занзас поглядел на Сквало. Потом на Нико. Потом снова на Сквало:

— Ладно, пусть живет, — наконец решил он, убирая пистолеты. Жена Нико ухмыльнулась, глядя на то, как ее муженек ругаясь возвращает оружие в кобуру.

— Кишка тонка, идиот! Вы не то, что мы! Ни один итальянец не позволит унижать своих людей! Нормальные волосы, ясно тебе? У нас так носят! — она перевела дух и сочувственно улыбнулась Сквало. Тот только скривился:

— Уроды, отвалите от моих волос! — но от новой рюмки не отказался. И даже выкрикнул «опа» следом за Нико. Как говорится, проехали.

Мир восстановился, узо здорово пьянила, и ссора забылась — Нико принялся травить анекдоты про апельсины, лавр и прочую херню.

Жена, которую как выяснилось, звали Элма, вовсю смеялась, но не над шутками, а над самим Нико.
Слушая их перепалку, Сквало приоткрыл окно. Над запруженной машинами пятой авеню несся пронзительный вой полицейской сирены. «Лимузин номер Джи Эр И четыре семерки, остановитесь!» — вещал громкоговоритель.

— А ведь это за нами, — внезапно прервал поток остроумия Нико. Сквало поднял брови:

— Эй, какого хрена?

Он приоткрыл люк лимузина и выглянул наружу. За процессией из пяти машин следовали еще две с мигалками. Полиция штата Нью-Йорк города Нью-Йорк.

— Мать вашу! — выругался Сквало, падая в салон.

Нико пожал плечами:

— Не в курсе, — потом стукнул водителю. — Эй, брат, уходи, давай!

Тот неопределенно кивнул. Перегородка захлопнулась.

— Остановиться не хочешь? Узнать, что к чему? — уточнил Сквало, закрывая окно. Вой сирен теперь лил на них сверху, из открытого люка. Нико достал сигареты, закурил:

— Без паники, друг, все хорошо. Я ничего не нарушал, ты ничего не нарушал! Едем дальше.

Сквало развел руками. Они с боссом не раз уходили от хвоста в Италии, да и мало ли еще где, так что ему было не в первой. Хотя на лимузине он еще не бегал.

Махина вильнула, вырулила между автобусом и такси. Машины, медленно двигавшиеся сбоку и сзади, засигналили.

— Лимузин под номером Джи Эр И четыре семерки, остановитесь! — повторил усиленный громкоговорителем голос. Сквало налил узо себе, боссу и новобрачным.

— Уроды, — процедил он, глядя в окно. Полиция мелькала мигалками где-то в конце процессии. Машины с гостями и пьяным свидетелем отстали.

Лимузин снова вильнул, врубаясь между тесно припаркованными машинами.

В отверстие люка валил грохот города, дым, вонь.

— Дорогой, рули к смотровой, но так чтобы копы потеряли. Там и будем фоткаться, — приоткрыв заслонку, приказал водителю Нико. Машина прибавила скорость, и понеслась, оставляя позади светофоры и игнорируя правила дорожного движения. Настолько быстро, насколько вообще способен мчать лимузин. С Пятой авеню на Сорок вторую улицу, оттуда на Седьмую авеню. Сквало даже зауважал водилу: это же надо уметь — гонять на такой длинной херне. Процессия сопровождения давно и безнадежно отстала. Возможно, копы даже принялись за них и где-то зажали. Сквало это не трогало. Ему уже дало, и он сидел, прислонившись к Занзасу, смотрел в окно и слушал шум улицы, убаюканный рассказом Нико про свободу, которую изобрели греки, про статую и демократию.

2.

Въезд в Парк Либерти был свободным, к разочарованию Нико, который уже собрался дать кому-нибудь взятку. Лимузин проехал до самой смотровой площадки.

Элма выскочила первой — любоваться видом зада Статуи Свободы. Следом вылез Нико. Он все пытался втолковать супруге, как много Греция сделала для Америки.
Выбравшись наружу, Сквало вдохнул полной грудью. Ничего, что статуя Свободы повернулась к ним жопой, зато красиво. Сколько воды! Он подошел к металлическому забору, оперся на него, глядя на Гудзон. Его не обламывал даже пронизывающий ветер, рвущийся от пролива.
— Ну что, мусор, нравится? — Тяжелая горячая ладонь Занзаса легла Сквало на плечо. Он дернулся, попробовал обернуться, но Занзас прижал его к ограждению. — Мне тоже.

Неудобно вывернув шею, Сквало все же взглянул на него. Занзас стоял, сунув руку в карман, подставляя лицо ветру, и жмурился от удовольствия. Сквало подвинулся ближе, прижимаясь к нему спиной. По воде полетел длинный гудок торгового судна, чайки откликнулись пронзительными криками над их головами.

— Я хочу выпить! — подала голос Элма.

— Чего кричишь? Сейчас принесу, — ответил Нико. Занзас и Сквало обернулись — молодой муж как раз зашагал к лимузину. Они наблюдали издали, как тот сначала забрался в салон, потом вылез, разочарованно взмахнул руками, и, пошатнувшись, сунулся в багажник.
Занзас хмыкнул.
— Мусор.
— Пойдем, поможем ему, а то он сейчас все расколотит, — нахмурившись, Сквало поспешил к Нико, громко ругаясь на ветер. Занзас направился следом. Когда они подошли, Нико уже открывал крышку.

Никакой выпивки в багажнике не было. Вместо бутылок там лежал расчлененный труп, аккуратно расфасованный в несколько прозрачных пакетов: отдельно ноги, отдельно руки, отдельно внутренности. Голова лежала тут же и пристально глядела на непрошенных гостей широко открытыми глазами. Нико выругался:

— Дядюшка, старый говнюк! — и выхватил из внутреннего кармана пиджака телефон, мелькнув кобурой.

Занзас поднял брови. Сквало осклабился. Они стояли рядом и слушали, как Нико нецензурно объяснял дяде, почему не надо было класть труп в багажник свадебного лимузина, и извинялся, что забыл забрать дядю по дороге в церковь. Закончив разговор, Нико вытер лоб тыльной стороной ладони и перевел взгляд на Занзаса и Сквало. Тот, не теряя времени, схватил молодожена за грудки:

— Откуда в машине фарш, а?

— Остынь, остынь, и руки убери, — проворчал Нико, постукивая по кобуре. — Дядюшка Энрике-киллер, клиента к нам сгрузил, собирался перед венчанием передать кому следует, но мы его забыли, вот и вышло дело. А заказчики разозлились.

Занзас расхохотался, а Сквало, которому весело вовсе не было, выругался, от души встряхнул Нико:

— Ты того? Совсем тупой? Вот почему копы за нами по всему Нью-Йорку гонялись! Нам надо сбросить труп! И к черту дядю!

— Нет! Так нельзя. Грек не может бросить грека в беде, тем более дядюшку, нам надо забрать его из китайского квартала, и срочно, пока из него не сделали свинину в кисло-сладком соусе. Трупа-то нет. Значит, заказ не выполнен, — Нико почесал вихрастый затылок. — Выручим дядю — навек вам обязан буду!

Сквало покачал головой, но пальцы разжал:

— Начерта нам твоя благодарность?

Они вместе вернулись к Элме, которая замерзла на ветру и встретила их руганью.

— Не кричи, женщина. У нас там труп в багажнике. И дядюшка в китайском квартале. Давай, поторопись, — Нико подтолкнул ее к машине. Молодая жена подчинилась, предварительно огрев его бисерной сумочкой по затылку.

— Какая разница! — кричала она. — Я хочу выпить! Холодно! И шуба осталась в другой машине! И у нас нет фотографа!

Нико развел руками, взглянул на Сквало, потом на жену.

— Пошли уже, — процедил тот и пошел к лимузину.

Когда все наконец-то расселись, машина потащилась прочь от смотровой площадки, обратно, через парк Либерти.

— Китайский квартал, Ши Чонг, — сообщил водителю Нико. — Поедем, заберем старика.

Машина, ввинчиваясь в плотное движение, поползла в сторону Аллен стрит.


В начале улицы лимузин пришлось оставить вместе с Элмой. Занзас, готовый повеселиться, решительно направился следом за Нико к узкой двери, затерянной между мусорными баками.

Подворотни, а особенно двери в подворотнях Сквало не нравились. Он шел, заглядывая за баки, жалея, что не взял меч.

Дверь им открыл услужливый китаец. Сквало отлично знал этих ребят — они улыбались и кланялись, но когда доходило до драки, им равных не было в скорости и жестокости. Сквало кивнул головой, думая про себя, что просто так им отсюда не убраться. Будет стрельба. Он прошел следом за Занзасом и Нико в зал, заставленный низкими столами и широкими лежанками. Тут продохнуть невозможно было — табачный дым застилал глаза. Мужчины в красно-золотых халатах провожали их долгими взглядами черных глаз.

Никто кроме маленького китайца у входа не встретил их. Но Нико, кажется, знал куда идти. Зал остался позади, за ним чайная. Дядюшка обнаружился в подсобном помещении между карточным столом и столом для маджонга. Даже привязанный к стулу, он держался уверенно, почти нагло, сидел, поглядывая подбитым глазом на племянника.

— Дядя! Дорогой! Ну что же с тобой вечно неприятности! — по привычке широко раскинул руки Нико. Дядюшка замычал, задергался.
Наверное, выругался. Или сказал спасибо.

— Где заказ? — донеслось от двери. Сквало, Занзас и Нико разом повернулись.

Дядюшка забулькал громче. В проеме стоял один из тех, кого они встретили в зале.
Невысокий, моложавый тип с косичкой. Он сложил руки на груди и холодно улыбался.

— Неприятный тип, — шепнул Сквало Занзасу. Тот хмыкнул.

— Вот, — Нико швырнул на пол между собой и китайцем пакеты с частями тела. Китаец оглядел месиво равнодушно, только голову осторожно перевернул ногой. Широко открытые глаза уставились сквозь него.

— Это не он, — спокойно заявил китаец. Дядя подскочил на стуле, так что стало слышно, как хрустнули кости и заскрипело дерево.

— Слушай, урод, нам не нужны проблемы. Забирай свой фарш и мы пойдем, — решил вмешаться Сквало. Китаец перевел на него взгляд.

— Это не он, — повторил почти вежливо.

— Как это не он? — возмутился Сквало, мысленно обещая жестоко изувечить Нико и его дядюшку, когда все закончится.

— Я знаю Чезаре, и это не Чезаре, — невозмутимо протянул китаец. Сквало покосился на босса. Тот медленно, так, что никто кроме Сквало не заметил, отодвинул полы черного пиджака. Сквало ухмыльнулся.

Ладно, хрен с вами. Чезаре — не Чезаре. Не хотите по хорошему, будем по плохому. В этот момент Занзас рванул пистолеты из кобуры. Но китаец тоже увидел этот жест в последнюю секунду. Воздух прошило острие наточенной звездочки — Сквало перехватил ее искусственной рукой.

— Медленно, мусор, — рявкнул Занзас, открывая огонь. Китаец исчез в пламени. Занзас недовольно фыркнул — все закончилось слишком быстро. Но с противоположной стороны комнаты и из коридора уже слышался топот множества ног.

— Эй, босс, — Сквало пихнул Занзаса плечом — всполох пламени коснулся рукава, опалив ткань, — развернулся, сбил с ног первого, до кого дотянулся и вырвал ствол. «Жаль не меч», — грустно подумал Сквало и выстрелил противнику в лицо. Кровь брызнула на рубашку, брюки, кушак. Но отряхиваться времени не было.

К выстрелам Занзаса присоединилась пальба Нико. Тот развязал дядюшку, и теперь они на пару стреляли в хозяев ресторана.

— Пора сваливать, — крикнул Сквало. Они и так уже наделали шороху — расписанные драконами ткани на стенах занялись. Ресторан горел.

— Веселье только началось, мусор! Ты бесишься, потому что у тебя нет меча, — бросил ему Занзас, но Сквало не сдавался.

— Валим! Дядюшка на свободе, и нам еще свадьбу праздновать! — крикнул он в ухо Нико.

— А длинноволосый прав, — отозвался тот, прекращая палить. Занзас тоже опусти пистолеты, хотя мрачное выражение лица не оставляло сомнений — он бы с удовольствием убил кого-нибудь еще. Сразу стало очень тихо. Только на стенах потрескивало пламя. Комнату наполнил запах горелого дерева и плоти.
Занзас поднял пистолеты и ударом пламени вынес стену. Кирпичная, отделанная досками стена взорвалась с оглушительным грохотом и почерневшую подсобку заполнил приглушенный гул Гранд-стрит.

Когда дым рассеялся, все четверо увидели Элму. Молодая жена стояла у разрушенной стены, сложив руки на груди.

— Ну, все?! Теперь мы можем ехать в ресторан!? — проорала она, свирепо уставившись на Нико. Тот виновато улыбнулся.

— Есть еще одно дельце, и все. Я тебе обещаю, любимая!

Элма закатила глаза и, развернувшись, зашагала к лимузину. Остальные потащились за ней.


Как и думал Сквало, теперь они ехали в автомастерскую и по совместительству мойку, которой, судя по всему, владели шестерки Нико. Из китайского квартала путь лежал в Гарлем, совсем в другую сторону. Дорога получилась неблизкая, полиция отстала — шум в китайском квартале оказался важнее трупа в лимузине.

Всю дорогу до автомойки Занзас накручивал волосы Сквало на пальцы, потом распускал, потом снова накручивал. Сквало это и заводило и бесило одновременно, и он ерзал на сидении, поглядывая в окно. Центр остался позади, теперь мимо них ползли замусоренные улицы гетто. Неприятного вида ребята провожали взглядами белый лимузин, разукрашенный лентами и бантами и покрытый налетом сажи.

— Не нравится мне здесь, — процедил Сквало, дергая головой. Занзас недовольно хмыкнул, снова потянул его за прядь, разворачивая к себе.

— Сиди мусор, не мешай, — он провел пальцами по его волосам от макушки к затылку.

Сквало повел плечами и застонал бы, если бы не Нико, Элма и дядюшка Энрике, громко спорившие, кто виноват в разгроме китайского ресторана. Китайский квартал точно будет гореть еще пару дней — тут Сквало даже не сомневался, да и Нико с греками так просто не отделаются — китайцы злопамятные. Но Варии это все никак не касалось.
Когда Занзас снова почесал его по загривку, Сквало зажмурился и тихо выдохнул.

Скоро машина остановилась у мойки.

Нико задраил люк и вместе с женой и дядюшкой выбрался на воздух, продолжая беседовать на повышенных тонах.
Попутно Нико, ожесточенно жестикулируя, объяснял ребятам с мойки, что надо привести в порядок. Сквало тоже собрался выйти, но Занзас дернул его на себя.

— Какого черта? — только и успел выдохнуть Сквало, когда уперся носом в пах Занзаса. Сквало попытался возмутиться — мол их сейчас застукают, но Занзаса доводы не волновали. Он был настроен серьезно.

— Соси, мусор, — миролюбиво предложил Занзас, проводя пальцами по его затылку.
Сквало больше не спорил, тихо ругаясь, расстегнул пуговицы на брюках.

Пальцы не слушались, сердце стучало как взбесившееся. Высвободив затвердевший член, Сквало прошелся языком от яичек до головки, вдыхая запах Занзаса. От него пахло гарью, потом и мылом, и эта смесь всегда сносила Сквало крышу.
Он покосился на перегородку между салоном и креслом водителя, поерзал — у него самого уже стоял, аж больно. И плюнув на все, осторожно взял в рот. Занзаса бесило, когда Сквало тянул, но сейчас Сквало было наплевать.

Он удобнее перехватил член у основания, и снова прошелся языком.

Машина тронулась. Сквало чувствовал, как их качнуло, как по стеклу ударили резиновые занавеси мойки, и на крышу и стекла полилась вода. Он не остановился. Вбирая член до основания, принялся сосать, уже не тратя время на нежности. Занзас одобрительно зарычал, потянул его за волосы, вжимая лицом в лобок. Сквало дернулся, выгнулся, сжимая свой член через ткань тонких брюк — осталось немного!

Занзас двинул бедрами, потом еще и еще. Сквало вобрал член до упора, забывая и про неудобную позу и про мойку. Проклятая бабочка мешала дышать, и Сквало сорвал ее и швырнул под сидение. Потом быстрее задвигал рукой, и когда Занзас кончил ему в рот, кончил вместе с ним себе в кулак, сдавленно охнув.

Резинки хлопнули по крыше и бокам лимузина.
Машина выползала на воздух. Сглатывая, Сквало мотнул головой. Занзас все еще держал его за волосы.

К машине бежали ребята Нико, Сквало снова дернулся, и теперь Занзас отпустил его.

— Чуть не задушил, мать твою! — прохрипел Сквало, выпрямляясь и вытирая руку об сидение лимузина. Белесые капли остались и на брюках. Ругаясь, Сквало попытался стереть их, но получилось плохо.

— Хуй спрячь, босс, — напомнил он Занзасу, который расслабленно полулежал на сидении и брюки застегивать не собирался.

— Заткнись, — привычно отозвался тот.

Сквало тряхнул головой, плюнул и выбрался из машины, оставляя Занзаса приводить себя в порядок.

Пока они с Нико наблюдали, как шестерки чистят багажник, а дядюшка с кем-то громко ругается по телефону, Элма обозвала всех придурками и итальянскими сволочами и удалилась в туалет.

Сквало решил, что скучать не будет. Склочная девка его порядком достала.

Ребята Нико ловко обработали багажник и скоро лимузин с порядком истрепанными и мокрыми цветами и лентами потащился в обратный путь.

3.

— Узо нет, но мои ребята сбегали за водкой, — обрадовал гостей Нико, доставая из бара холодную бутылку. Он разлил себе, дядюшке и гостям, и все выпили, по привычке выкрикнув «опа».
Сквало вытер губы обгоревшим рукавом, и только тут заметил одну деталь. Точнее отсутствие детали.

— Где жена-то? — спросил он, осматривая салон. Но смотри не смотри, а дело ясное — нету Элмы и все тут. Нико хлопнул себя по колену:

— Вот дьявол! Знал же, что забыли мы что-то!

— Да уж, — Сквало взглянул на Занзаса, но тот прикрыл глаза.

— Нет, мы не поедем обратно, — решил Нико, задумчиво глядя на сигарету, которую только что прикурил. — Пускай сама добирается, на такси. Деньги у нее есть, а если нет — может папе позвонить.

— А папа у нее кто? — с подозрением уточнил Сквало.

— Папа-то? Да так, один хороший человек. Не бери в голову, длинноволосый.

Сквало не брал. Но словосочетание «хороший человек» ему не понравилось. Лимузин тронулся и, протащившись по Стенвей Стрит, свернул на Дитмарс Бульвар.

Греческий квартал назывался Астория и удивительно напомнил Сквало Грецию. Никаких строений из стекла и бетона, как на Манхеттене. Таверны, кафетерии, православная церковь — Сквало тут понравилось.
— Мы на месте? — спросил Занзас, пихнув Сквало локтем под ребро. Тот отмахнулся.

— Да, да, скоро уже, хорош пихаться, как маленький, босс.

Занзас не послушался, пихнул еще, потом заржал и снова прикрыл глаза. Нико, куривший одну сигарету за другой, о чем-то тихо переговаривался с дядей по-гречески. За окном проплывали полу высохшие оливы, магазины, где за стеклами витрин пылились корзины, полные пластикового винограда. Прохожие, не стесняясь, останавливались, показывали на лимузин, громко обсуждали.
Обогнув очередную закусочную с плетеными столиками и любопытными посетителями, машина, наконец, остановилась.

— Ресторан «Олимпия», — объявил водитель, выглядывая из-за перегородки.

— Ну, выходим. Там нас уже заждались.

Водитель вышел открыть дверцу. Первым выскочил Нико, за ним выкатился дядюшка. Сквало пропустил Занзаса вперед и вышел сам.

Они все трое стояли перед внушительных размеров зданием с колоннами, больше похожим на здание суда, чем на греческий ресторан.

— Ну, не стесняйтесь, дорогие! У меня отличная родня! У Элмы правда не особо, но вы же итальянцы, вам понравится, — радостно сообщил Нико и бодро зашагал по высокой лестнице.

Остальные направились следом.

Когда высоченные двери распахнулись, со всех сторон загремело, загрохотало, заорали люди, на головы им посыпались лепестки и монетки. Сквало взмахнул левой рукой, но снова вспомнил, что меч оставил дома. Тут из-за его спины раздалось:

— Чего застрял, мусор!

Сквало отскочил, пропуская Занзаса, и тот с ходу выхватил пистолеты. Но пострелять на этот раз не удалось.

— Эй, вы чего! Это мои родственники! — Нико широко раскинул руки, закрывая гостей от вспыльчивого свидетеля. Сквало огляделся — в огромном зале народу было — до хрена. Все разодетые в пух и прах. Мужики в костюмах и ярких рубашках, на груди цепи, на пальцах кольца, кто-то даже шляпу не снял. Мафия, твою мать.

— Мама, Джуна! Да не стойте вы так. Это мои друзья, почти родня! Это шафер, Занзас зовут. Это — длинноволосый хрен, как его не помню. Но тоже нормальный парень, — радостно пояснил Нико, бросаясь в толпу обниматься.

— А где Элма? — по-итальянски спросила сухопарая черноволосая тетка. — Я знала, что все пойдет не так! Надо было венчаться в воскресенье! Еще наши предки знали, что воскресенье — святой день!

Сквало снова вздрогнул. Женщина напоминала ему бабку еще сильнее, чем Элма. «Наверное, ее мать», — решил он, скривившись.

— Да она задержалась, дела были, — неловко оправдывался Нико.

— А где Марио? Лучано? Пауло? — спросила мать Элмы, Джуна, хлопая сильно накрашенными ресницами.
Сквало покосился на Занзаса.
Тот все еще стоял с пистолетами наголо и оглядывал толпу с выражением крайнего презрения.

— Босс, пистолеты опусти, мать твою, — процедил Сквало. — Это гости.

— Понял, мусор. Отвали, — огрызнулся Занзас, но пистолеты убрал.

Нико пробормотал что-то несуразное, а Джуна, не дождавшись объяснений, принялась звонить и громко кричать по-итальянски, чтобы некий Джузеппе нашел «нашу» девочку.

В конце концов все успокоились, и их провели в большой зал, где уже играл оркестр, почти такой же большой, как в консерватории, куда Сквало когда-то водила та самая бабушка. Повсюду были ленты, цветы, шары, хрусталь, золото и багрянец, белое и розовое.

— Вы со мной сядете, — позвал Нико. Он прошел к столу, установленному в центре, самому роскошно украшенному из всех. Сквало ухмыльнулся — греки, как и итальянцы не признавали минимализма.

Он сел рядом с Занзасом и оглядел зал. Гости не спеша занимали места за столами, громко переговариваясь и жестикулируя.

— Мусор, разливай, — велел Занзас, которого разглядывание уродов вовсе не занимало. Сквало налил ему и себе из узкой бутылки.

Когда все расселись, гости по очереди стали выходить на импровизированную сцену. Столько сопливой ерунды Сквало не слышал давно. Каждый считал обязательным расписать достоинства новобрачных, рассказать как нянчил их еще детьми, или поделиться историей знакомства в школе, в одном дворе, или где там еще.

Сквало зевнул и уставился на Занзаса. Это было интереснее, чем слушать бредовые речи.

— Херня, — весомо заметил Занзас, словно мысли его прочитал. Сквало согласно кивнул:

— Точно.

Подарки вручали, кажется, целую чертову вечность. Сквало хотел уже проклясть всех, изуродовать и расстрелять из пистолетов Занзаса. Но тут снова грянула музыка, гости разобрали рюмки с узо, выпили и пустились плясать. Это уже было слишком. Сквало поднялся и попытался незамеченным пробраться к туалетам, но его подхватили под руки, увлекая в безумную пляску. «Чертовы греки», — только и успел подумать он, когда оказался в самом центре водоворота.

4.

Спустя пятнадцать минут Сквало ввалился в туалет и захлопнул за собой дверь.
Отовсюду на него глядело собственное отражение, преломляясь в сотне зеркал, в золотых кранах, хрустальных мыльницах, начищенных до прозрачности кафельных плитках. Сквало попытался рассмотреть себя, но из-за выпитого в глазах плыло, и он махнул рукой на это дело, наклонился над раковиной, набрал в ладони воды.

— Чертов мусор, — процедил он, плеснув себе в лицо. Затем вытерся бумажным полотенцем, потер пятна пудры на отворотах. — Чертова мафия. Надо вытаскивать босса и возвращаться, иначе мне так до утра сиртаки плясать, — Сквало выругался, выкинул смятый ком бумаги, выпутал из волос очередной цветок. Дверь за спиной грохнула. Сквало обернулся:

— Босс!

В комнату вошел Занзас и посмотрел прямо на Сквало. Тот улыбнулся:

— Что надо? Сплясать, спеть? В какое дерьмо мы опять влезли по твоей милости, Занзас?

Занзас фыркнул:

— Не нуди.

Сквало не успел ответить, как тот уже прижимал его к раковине.

— Черт, это еще что такое, а? А если кто-нибудь войдет? — заволновался Сквало, когда Занзас сунул ладонь ему под рубашку.

— Забей, — ответил тот и дернул кушак сзади за застежки.

Ткань, затрещав, разошлась. Кусая Сквало за шею с хриплым стоном, Занзас отшвырнул рваный пояс и потянулся к пуговицам на ширинке.

— Чертов босс! Погоди! — Сквало быстро расстегнул пуговицы, а то с Занзаса станется оторвать их.

Занзас заржал, запустил пальцы в белье, свободной рукой хватая Сквало за волосы. Выпитое узо все разом ударило в голову, а из головы — в пах, и Сквало позорно сдался на милость Занзаса, позволяя тому все. Развернулся лицом к зеркалу, расставил ноги пошире, насколько позволяли брюки, спущенные до колен, нагнулся, подставляясь.

— Но если кто войдет, сам будешь разбираться, — прошептал он, красный от смущения и возбуждения. В отличие от Занзаса ему было не плевать, но и сопротивляться он не мог, уж очень хотелось продолжить.

— Расслабься, — почти нежно предложил Занзас, погладил его по спине, по заднице, и вставил.
Сквало качнулся вперед, колени едва не подогнулись. Но Занзас потянул его на себя, шлепнул мягко.

— Ох, черт, — волосы закрывали лицо, и оставалось только довериться ощущениям, позабыв про зрение, наслаждаться одним только осязанием. Занзас двигался, придерживая за бедра, вздергивая, чтобы он не упал. В такой позе Сквало приходилось вставать на цыпочки. Но все это казалось ему ерундой по сравнению с удовольствием. Возбуждение рвало его на части, разрасталось все быстрее, и он уже ничего не соображал. И чудо, что вообще услышал, как снова хлопнула дверь.

— Какого хрена! — заорал Сквало ошарашено.

Кое-как убрав волосы с лица, он увидел, что Занзас наставляет пистолет на Нико, решившего в недобрый час заглянуть по нужде.

Сквало вывернулся, подтянул брюки.

— Тебе лучше быстро свалить, — сказал он, положив руку на пальцы Занзаса. Тот недовольно вздернул бровь. — Нико серьезно, очень быстро.

— А! Я знал, что длинные волосы неспроста! — бормотал Нико, задом отступая к двери. Занзас раздраженно повел стволом. Нико присел и, прежде чем Занзас выстрелил, дверь уже хлопнула со стуком, спасая невезучего новобрачного. Сквало выругался.

— Я же говорил!

— Продолжаем, — ухмыльнулся Занзас, и снова развернул его к умывальникам.



После того как оба кончили, и Сквало кое-как привел себя в порядок, подтеревшись бумажным полотенцем, они вдвоем вернулись в зал. Сквало с подозрением вглядывался в лица охраны, всерьез подозревая, что в туалете могли быть камеры. Но никто, кажется, ничего не понял, и, прикрывая воротом засосы, Сквало уселся за стол, выискивая взглядом Нико. Но тот кажется и думать забыл о происшествии в туалете и отплясывал сиртаки, подхватив под руки греческих родственниц. Сквало устало откинулся на спинку стула, взял со стола бокал с шампанским. «Не такой уж ты и придурок, хоть и грек», — подумал он, отпивая.
В зале приглушили свет, оркестр начал играть вальс. Сквало взглянул на Занзаса. Когда-то, двадцать лет назад они встретились на похожем приеме, только повод для праздника был другой.

И Занзас был моложе. Сквало прижался к нему плечом, чувствуя исходящее от него тепло, не яростное, а мягкое. Сквало прикрыл глаза. Ему вдруг стало хорошо и спокойно, оказалось, что еще двадцать лет пройдет, а они вот так и будут плечом к плечу…

— Где он?! Где эта скотина Нико?! — раздался высокий и до оскомины знакомый голос.

В зал вломились человек сто, все как один в костюмах, шляпах и с автоматами.
Повинуясь рефлексам, Сквало толкнул стол вперед, еще толком не разобравшись, что случилось, и встал перед Занзасом. И снова вспомнил про оставленный дома меч .

— Тупишь, — раздалось над ухом. Сквало открыл рот, чтобы выругаться, но Занзас оттолкнул его и выхватил пистолеты.

Бойцы с автоматами расступились, и в центр зала, где замер слегка растерянный Нико, вышли двое. Приземистый лысоватый мужик с сигарой в зубах и Элма, забытая жена.

— Где он? — по-итальянски спросил отец и медленно оглядел гостей.
Те времени даром не теряли, тоже вооружились — пистолеты и ручные автоматы поблескивали дулами.

— О, тесть пожаловал, — дружелюбно начал Нико. — А мы волновались, искали, а вот ты оказывается где была, любимая моя!

— Не называй меня так, ты, грязная греческая свинья! — взвизгнула Элма. — Забыл меня спьяну в сраном сортире, бросил и даже не вернулся! Не прощу!

Тесть улыбнулся, взглянул на своих мальчиков с автоматами. Те сразу смекнули, что к чему. Прозвучали первые выстрелы. Вокруг застрекотало, загремело. Один из гостей свалился Сквало прямо на руки, и тот отпихнул его, запачкав манжеты кровью.
— Начали, — тихо проговорил Занзас.

Сквало быстро взглянул на него, а тот поднял пистолеты. Вспыхнуло пламя. В тот же миг пальба стихла. В тишине слышались стоны раненых и плач испуганных перестрелкой женщин.

5.

Когда дым рассеялся, Сквало увидел, что Занзас уже был в самом центре зала, между новобрачными в опаленных пламенем нарядах. Стоял, в левой руке сжимая пистолет, правую положив на рукоять второго.

— Мусор, слушай меня, — обратился он сразу ко всем. Сквало прошел в центр зала и встал рядом.
Мало ли что. Занзас продолжил. — Ваши клятвы — дерьмо.

Братки завозмущались, но Занзас поднял пистолет, и все испуганно замолчали.

Убедившись, что его слушают, Занзас заговорил дальше. Сквало пока не мог понять, куда он клонит.

— Для таких мелких людишек любая херня покатит за клятвы, — он повернулся к Элме и ухмыльнулся, белые зубы блеснули в свете пламени Ярости, горевшего в его пистолете. — Подумаешь, в сортире тебя забыли. Приехала бы, разобралась с ним по-мужски и все дела. Нахрен было своего старика в это втягивать? А ты? — Занзас взглянул на Нико. — Знал, кого в жены взял, отправил бы за ней водителя, чтоб не орала. Если вы такое из-за херни устраиваете, то ничего ваши клятвы не стоят. Хотите знать, что такое настоящие клятвы? — он вдруг развернулся и схватил Сквало за волосы. — Вот это клятва! Вот это верность! Не колечками обменяться и не в церкви послушать, как старый мудак Библию читает, а один раз слово дать и держать, пока не сдохнешь.

Он плюнул на пол, разжал кулак и Сквало снова выпрямился, ругаясь. Хорошо конечно сказал, но даже трогательную речь испоганил, чертов сукин сын. Сквало ухмыльнулся:

— Хорош. Пошли уже. Достал этот ебаный цирк!

Занзас убрал пистолет:

— Идем, мусор.


В такси босс дремал, а Сквало все думал про его речь и смотрел, как встает солнце над эстакадой.
Дома оба сразу завалились спать. Приключений с них и так было достаточно.


А днем Сквало разбудил тихий стук в дверь. Занзас заворочался, хмурясь во сне, и Сквало быстро выбрался из нагретой кровати, матеря хранителей, Варию и мафию вместе взятых. Натянув штаны, он вышел в холл, где дожидался Луссурия.

— Чего тебе? — спросил Сквало, зевая.

— Ску, что ты вчера делал в смокинге, признавайся? — начал Луссурия издалека. Сквало насторожился.

— А что с ним?

— Да на нем живого места нет. Я его выкинул. Ну чисто половая тряпка.

— Что? — Сквало не мог поверить ушам. — Как выкинул?

— Да в нем ходить то нельзя уже. Не ори. Сам проверь — он еще в контейнере наверное. Все в крови, обожжено, кушака нет, бабочки тоже.

Сквало смотрел на Луссурию и не верил своим ушам.

Если новый смокинг превратился в говно, означает ли это, что ему снова надо отправляться в магазин? Сквало застонал. Мафиозный прием начинался через три часа.

@темы: слэш, XS, творчество, R - NC-17, миди, фесты, Squalo, Xanxus, Reborn