You make a ninja wanna fuck, bitch
Название: Опасное приключение в Каракуре
Автор: Umbridge
Бета: answeraquestion
Фэндом: Bleach
Размер: мини, 2 582 слова
Пейринг/Персонажи: Зараки Кенпачи/Укитаке Джууширо
Категория: слэш
Жанр: приключения, экшн
Рейтинг: PG-13
Саммари: Когда в Каракуре неприятности, самые сильные шинигами спешат на помощь
Дисклеймер: все принадлежит Кубо Тайто
Примечания: Фанфик был написан на Битва Пейрингов за команду 11/13
Состояние: Закончен
Забавно было видеть Зараки Кенпачи в гигае. Укитаке даже обошел его и посмотрел со спины.
— Удивительно, как одежда меняет человека, — улыбнувшись, заметил он после.
Урахара кивнул:
— Капитан Зараки просто преобразился, ничего не скажешь.
И правда, в брюках и пиджаке тот выглядел совершенно по-иному. Сочетание классического стиля и крайне нестандартной внешности впечатляло. Укитаке еще раз окинул его взглядом. Он никогда раньше не обращал внимания, что капитан Зараки настолько хорошо сложен.
— Хорош, а? — Зараки хмуро одернул рукава. — Давай уже, расскажи нам, умник, что тут стряслось.
Урахара ухмыльнулся, явно довольный собственной работой:
— Вы выглядите точь-в-точь как шпионы международной разведки. Удачные, удачные гигаи. И оцените костюмы — вдвоем будете смотреться как из одного комплекта…
— Урахара-сан, давайте уже переходить к делу, — немного поспешно прервал его Укитаке. — Пропавшие шинигами. Капитан Куроцучи дал нам примерную карту мест, где произошли исчезновения. Но, думаю, вам тоже есть что сказать, — он провел рукой по волосам, убирая их на одно плечо. Поймав взгляд Зараки, улыбнулся.
— Укитаке-сан, с радостью все вам расскажу, но сначала чаю, да? — Урахара указал на выход из лаборатории. Укитаке и Зараки повиновались, вышли из огромной, заваленной гигаями комнаты и послушно проследовали за Урахарой.
Тессай уже накрыл на стол. Капитаны расселись вокруг. Зараки осторожно взял предложенную ему чашечку в пальцы, подержал, кажется, боясь сломать.
— Неудобная посуда, — проворчал он. Укитаке пожал плечами:
— Китайский фарфор. Теперь такие не делают. А у меня давно лежит, я никогда из них не пью, — он тоже отпил из своей чашечки, отмечая, что напиток у Тессая вышел вполне пристойный.
— Спасибо, Укитаке-сан, вы всегда что-то да подарите, так приятно, — Урахара раскрыл веер, наблюдая за гостями из-под шляпы. — А сейчас расскажу вам, что мне известно. Не так давно, может, с неделю назад, со мной связались из Общества Душ и сообщили, что посланные в Каракуру шинигами исчезают. Я предложил ставить датчики на тех, кто отправится после них, а сам проверил город – не объявился ли где новый Пустой. Пустых не обнаружил, зато узнал, что в Каракуру прибыли ученые из Токио. Зачем– непонятно, но началась тут у них какая-то деятельность, а потом снова пропали шинигами. Но датчики-то на них остались.
— То есть в этом замешаны люди? — удивился Укитаке, отодвигая предложенные ему сладости. — Обычные люди?
— Не совсем обычные… Секретный комитет, разработки на уровне национальной безопасности. Они изучали нас и изобрели способ ловить и запирать.
— Потрясающе! — Укитаке не мог поверить. Люди действительно иногда могут придумывать удивительные вещи, чтобы защитить себя. Даже не обладая и сотой долей силы шинигами, они оказались способны справляться с потусторонними существами одними лишь возможностями науки. — Что же нам предпринять?
— Используя мои датчики, Маюри изобрел поисковые устройства, позволяющие фильтровать сигналы датчиков, выбирать только те, что глушатся ловушками. Сила сигнала зависит от близости объекта. Я не знаю, как извлекают из них пленников, и извлекают ли. Но предполагаю, что да. Я думаю — должно быть некое центральное хранилище. Если хотите, центральная тюрьма для духов. Но я, даже если нашел бы ее — не смог бы деактивировать. Так что действуйте по обстоятельствам, когда найдете ловушки.
— Отлично! Значит, нам надо найти ловушку, из которой еще не вытащили офицера, и устроить засаду. Если кто-то должен прийти, он придет, не так ли?
— А если они раз в месяц разгружают эти штуки? — подал голос Зараки, отставляя пустую чашку. — Нам месяц тут сидеть? Может, поймать этих ученых, ну и…
— Капитан Зараки, — наклонившись, Укитаке похлопал его по руке. — Это же люди. Мы не можем просто взять и порубить их в капусту, правда ведь? Надо сделать так, чтобы обошлось без жертв.
Зараки нахмурился:
— Я вам тогда зачем? Без жертв ты и сам можешь, Укитаке.
— На случай опасности, капитан Зараки, — сообщил ему Укитаке и, выпрямившись, засунул в рот рисовый шарик.
— Устройства настроены на обнаружение датчиков, и я полагаю, что если шинигами в ловушке, поймать в нее еще кого-то нельзя, хотя… это допущение, — прервав их короткий диалог, продолжал Урахара. — Ну а пока покажу, где вы остановитесь на время операции.
— Я решил, что утруждать своим присутствием Урахару-сана мы не будем, и попросил его снять номер в гостинице. Это же так интересно. Я сто лет не останавливался в гостиницах, — Укитаке поправил лацкан пиджака. — Я очень надеюсь, что гостиница европейская. Это ведь еще любопытнее.
Урахара улыбнулся:
— Да, европейская. Я провожу вас, тут недалеко.
Гости кивнули в унисон. И через час уже устраивались в небольшом номере, в отеле, который носил гордое название «Сакура инн».
Укитаке воткнул зубную щетку в держатель, погладил полотенца, покрутил в руках мыло в упаковке.
— Здорово здесь, правда? — окликнул он Зараки.
— Нормально, — отозвался тот. Укитаке выглянул из ванной и обнаружил того на полу. Зараки сидел, сложив ноги по-турецки, и изучал поисковое устройство. А оно отвечало ему, мигая красной лампочкой в левом углу.
— Вообще, Готей в последнее время во многом догнал Генсей, — проговорил Укитаке, выходя в комнату. Номер был крошечный, с двумя узкими кроватями, крошечными столиками и шкафом, прикинувшимся стеной..
Зараки ответил невнятным мычанием. Укитаке еще раз прошелся по номеру, но в итоге наклонился к соседу-капитану.
— Что ты там рассматриваешь, капитан Зараки? — поинтересовался он.
— Лампочка мигает. С тех самых пор, как мы подошли к гостинице, — хмуро ответил Зараки. — Это что-то значит?
— Сейчас, — Укитаке выпрямился, вытащил из кармана пиджака инструкцию. — Красный индикатор означает, что мы находимся в непосредственной близости от ловушки.
Укитаки с удивлением воззрился на Зараки:
— Он мигает, когда мы рядом, но еще не нашли, а когда найдем – свечение будет непрерывным. Значит…
Зараки кивнул:
— Значит, ловушка близко.
Они поднялись почти одновременно, полные решимости сию же секунду разоблачить врага и освободить попавших в беду товарищей.
— Оставим гигаи в номере, — решил Укитаке. — Раз датчик обнаружен, значит, ловушка уже занята, нам нечего бояться.
Зараки кивнул. Действительно, преследовать предполагаемого похитителя в облике шинигами было куда проще.
Оба они проглотили гиконган.
Гигаи остались сидеть на одной из кроватей. А капитаны направились к дверям.
— Ничего, что мы оставляем их тут одних? — как будто сам себя спросил Укитаке. Зараки хмыкнул.
— Ну, они себя развлекут, это ты не сомневайся, — он мотнул головой в сторону кровати.
Укитаке, который уже шагнул в коридор, обернулся и тут же залился краской. Его гигай что-то нашептывал гигаю Зараки на ухо, похлопывая по коленке.
— Идем, — бросил он смущенно. — Главное, чтобы они не разнесли номер.
С этими словами он пропустил Зараки вперед и запер комнату.
В коридоре было пусто. Ни постояльцев, ни обслуги. Укитаке попытался выглянуть из-за широкой спины Зараки, но потерпел поражение. Тот двигался неустрашимо и неуклонно, сверяясь с лампочкой на поисковом устройстве.
Они прошли по этажу до лифтов, а лампочка мигала все ярче.
— Послушай, — заговорил Укитаке, глядя на сомкнутые двери лифтовой кабины, но обращаясь к Зараки. — Мне кажется, что ловушка находится на крыше. Во-первых, лампочка мигает чаще, а во-вторых, ну это же логично – что шинигами делать в подвале?
— Может, ты и прав, — с сомнением протянул Зараки, закидывая меч за плечо. — Тогда проверим крышу.
Укитаке бросил на него быстрый взгляд. Зазубренное лезвие меча было почти на уровне его глаз, и он ощутил легкий озноб волнения. Недолго думая, Укитаке нажал кнопку.
Лифт с едва слышным гудением заработал. Слышно было, как он ползет к ним по желобу шахты.
* * *
Выбравшись на хозяйственном этаже, Укитаке и Зараки сразу направились к лестнице на крышу. Лестница упиралась в люк, но Зараки легко расправился с замком, просто перерубив его.
— Не стоило, — укорил Укитаке, взбираясь по лестнице следом. Хотя сам был уверен, что пока никто не пожаловал. Лампочка продолжала мигать.
На крыше теплый летний ветер окатил их, над головами совсем близко растянулось розовое вечернее небо. Укитаке вздохнул поглубже, попытался улыбнуться, но закашлялся.
— Ну как? Мигает? — поинтересовался он, заглядывая Зараки через плечо. Тот стоял, широко расставив ноги, и смотрел на устройство.
— Нет, горит, — Зараки показал ему устройство — лампочка теперь светилась ярким ровным светом.
— Очень хорошо. Значит ловушка тут, — Укитаке огляделся, словно мог увидеть ее. Как она выглядела? Маленький ящик, датчик?
— Что теперь? — из раздумий его вывел Зараки. Он уже убрал поисковое устройство, и теперь прохаживался по крыше, заглядывая за крыши лифтовых шахт.
— Устроим засаду – как и планировали, — напомнил Укитаке весело.
— Хм… — Зараки пожал плечами и присел за шахтой лифта, положив меч на колени. Укитаке примостился рядом, оперевшись спиной о стену. Перед ними расстилалась Каракура, залитая последними лучами ласкового августовского солнца. Внизу шумел город, но его голоса едва доносились до капитанов. Наверху только ветер гудел.
В полном молчании, слушая тишину, Укитаке и Зараки просидели до темноты, и когда над головами зажглись первые, яркие и крупные, звезды, одна из дверей с чердака на крышу заскрипела.
Приподнявшись, Укитаке выглянул из укрытия.
В свете ламп, установленных на крыше, он увидел четверых. Все были облачены в форму и явно вооружены.
— Хотел бы я знать, могут ли они нас слышать, — прошептал Укитаке. Зараки, который сейчас жарко дышал в самую его макушку, ухмыльнулся:
— Да не проблема проверить. Давай возьмем их и спросим по-хорошему, куда они дели офицеров, — предложил он.
От его дыхания у Укитаке защекотало кожу, дрожь прошла по шее к позвоночнику, и Укитаке провел ладонью по волосам.
— Нет, лучше проследить… — начал было Укитаке, но Зараки отстранил его.
— Мы потеряем время, — рыкнул тихо. — Зачем делать сложно, если можно поступить просто. Да и вообще, сколько можно ждать!
С этими словами Зараки выбрался из убежища. Один из людей, тот, что осматривал крышу, вскрикнул. В ту же секунду все четверо обернулись. Один держал в руках нечто похожее на пульт, под ногами стоял квадратный ящик черного цвета, которого раньше ни Укитаке, ни Зараки не видели. Остальные трое держали в руках нечто вроде пистолетов. Глаза людей закрывали широкие очки, похожие на те, что когда-то принадлежали лейтенанту Абараю.
Укитаке рванулся, чтобы остановить Зараки, но тот уже ринулся на них, сжимая в руке меч. Дальше все случилось очень быстро. Один, тот, что у ящика, подхватил ловушку под мышку. Второй, стоявший рядом, бросил под ноги Зараки другую, а двое других выстрелили. Скорее всего, их напугала его сила. Вряд ли они уже сталкивались с чем-то подобным.
И Зараки исчез.
Укитаке остался сидеть за крышей шахты. Не было смысла самому сейчас нападать на них. Потому, когда процессия удалилась, бесшумно вышел и направился за ними.
Следить за людьми оказалось довольно трудно. Укитаке сомневался, что им удастся его засечь, но все равно двигался на приличном расстоянии, отчего время от времени рисковал потерять их машину из виду.
Он проследовал за автомобилем до ничем не примечательного здания с табличкой «Институт продуктов питания». Не остановившись перед главным входом, машина проехала дальше, через железные ворота, и спустилась под землю. Укитаке сначала решил, что это сооружение и есть некий «подземный гараж», о котором когда-то рассказывал Иссин. Но быстро понял, что ошибся.
Когда следом за людьми он спустился по темному коридору, и еще одна металлическая перегородка отъехала, пропуская автомобиль, Укитаке увидел перед собой настоящую лабораторию, нет, комплекс лабораторий, перегороженный прозрачными стенами.
Укитаке замер, подавляя реяцу. Прислонился к боку автомобиля, и наблюдал, как люди выходят, отдавая ловушки другим людям. Укитаке никто не замечал.
Теперь ему оставалось не упустить из виду коробку, в которую поместили Зараки. Продолжая скрывать силу, он направился за человеком, который уложил ловушки в подобие тележки и повез по коридору, между прозрачными стенами лабораторий. Укитаке проследил за человеком до непрозрачной двери в непрозрачной стене и вошел следом.
Новое помещение оказалось огромным полутемным залом, освещенным лишь устройством, напоминавшим гигантский компьютер, наподобие того, что стоял в Двенадцатом, но без экрана, и источавшим слабый зеленоватый свет. От него по полу и стенам тянулись провода. Укитаке присмотрелся и понял, что зал заполнен металлическими стеллажами, где до самого потолка стояли коробки, подключенные к компьютеру без экрана.
Человек, притащивший коробки в железном ящике, достал первую, ту, в которой томился шинигами. И исчез в темноте зала. Укитаке подобрался поближе. Он было подумал забрать ловушку с Зараки, но не успел — из-за стеллажей появился другой человек, повыше и покрупнее. Он что-то говорил, возможно, первому, а может, тут были еще люди.
— Подключить двойной, говоришь? — расслышал Укитаке. «Нужно не упустить его», — подумал он, лихорадочно прикидывая, как забрать ловушку, но не тут-то было. Человек подошел к пустой нише в стеллаже и подключил устройство проводами к свободным разъемам.
Укитаке только вздохнул. И тут же опустился на колени, стараясь сдержать приступ кашля. Да, люди, скорее всего, не могли его слышать, но он был уверен на сто процентов, потому давился спазмами, зажав ладонью рот. Когда все прошло, он вытер губы и хотел уже подняться, но тут почувствовал, что ему в затылок упирается что-то холодное.
«Специальное оружие», — мысль была проста и очевидна, но облегчения не приносила.
— Вставай, сущность, медленно, руки вверх, — человек говорил глухо, в голосе отчетливо слышался страх. Укитаке встал.
— Я не причиню вам вреда, — начал он, стараясь улыбаться. — Мы защищаем ваш город. Позвольте мне забрать офицеров и уйти.
— Еще чего. А кто тогда убивает людей? Не вы? Рушит здания? Вам нас не провести, — человек оказался неожиданно болтливым.
— Это Пустые, злые духи. Шинигами убивают их, — мягким тоном возразил он.
Человек снова ткнул дулом ему в голову:
— Это решат в Токио — кто вы такие. Тот, на крыше, выглядел злым духом.
Укитаке невольно рассмеялся.
— Он просто так выглядит, в душе он добрый, — попытался он разрядить атмосферу, но человек только сильнее нахмурился и дернул дулом.
— Идем.
Укитаке подчинился. Пистолет, конечно, не пугал его, и сам он не собирался никого убивать, но уже понял, что пустой ловушки под рукой у человека нет, и потому решил потянуть время. Приходилось действовать по наитию. Укитаке прикинул, что они сейчас повернут очень близко к прибору, похожему на компьютер, и тогда надо попытаться достать меч.
Скорее всего, ему удастся активировать шикай. Разрушить центральный компьютер и открыть ловушки.
Тем временем он и человек приближались к компьютеру. Это было даже лучше, чем Укитаке планировал.
— Стой, — скомандовал человек, когда машина оказалась прямо перед ними. Ловушки тут не было, но зато появились другие люди с оружием.
Надо было действовать сейчас. В тот момент, когда все они выстрелили одновременно, Укитаке выхватил занпакто.
— Все волны, станьте моим щитом! Все молнии, станьте моим мечом!
Мечи раздвоились, между рукоятями протянулась цепь. И когда пламя выстрелов коснулось одного из лезвий, Укитаке переправил его в машину.
Все светодиоды и кнопки на панелях зажглись разом, осветив погруженное во мрак помещение, а потом начали лопаться – не выдержали напряжения. Люди закричали. Одни прятались за стеллажи, другие падали на пол. А по проводам побежали разряды.
В полумраке ловушки открывались одна за другой. Укитаке взмахнул мечами и в его руках снова оказался один клинок. Он убрал занпакто в ножны.
— Не бойтесь, — попытался он успокоить человека. — Мы не причиним вам вреда.
Но тот не слушал, а снова направил на Укитаке оружие.
— Сейчас тут будет подкрепление, — прошептал он. Укитаке хотел повторить, что опасности нет, как за спиной человека возник Зараки. На его исполосованном шрамами лице играли всполохи красного и зеленого. С ухмылкой он поднял человека за шиворот, другой рукой отбирая пистолет.
— Вы б лучше чего против Пустых придумали, — беззлобно предложил Зараки. Человек в его руках обмяк — потерял сознание.
— Слабоваты они, — хмыкнул он и посмотрел на Укитаке. — Давай, вызывай сопровождение, пока не началась суматоха.
Укитаке поспешно кивнул, выуживая из рукава телефон.
* * *
Укитаке не расстроился, когда Акон попросил их с Зараки остаться до утра в Генсее — переправка остальных шинигами занимала слишком много сил и времени.
Вместе с Зараки они вернулись в номер. Гигаев там не было, дверь оказалась распахнутой настежь, а пол устилали вырванные из журналов рекламные листки клубов.
— У меня нет желания их ловить, — вздохнул Укитаке, с грустью оглядывая опустошенный бар и развороченные кровати.
— И не надо, — бросил Зараки, срывая косоде, а затем обрушился на одеяло, лицом в подушку. — Я чертовски много сил потерял в этой ловушке.
Укитаке повернулся к нему. Зараки лежал поверх одеяла, полуобнаженный, раскинув руки и ноги, его мощное тело сейчас дышало усталостью. Укитаке улыбнулся. Он никогда не думал, что Зараки может быть таким домашним.
— Ну и как там, внутри? — спросил он, подсаживаясь и аккуратно касаясь его напряженных плеч.
Зараки вздрогнул, но тут же расслабился, стоило Укитаке сильнее сжать пальцы.
— Там… тесно, — протянул Зараки, и тихо застонал, когда Укитаке провел вдоль позвоночника ладонями. — Темно. Связывает силу.
Укитаке кивнул, а потом вдруг наклонился и прижался губами Зараки между лопаток.
— Ты… — прохрипел тот, но Укитаке не отстранился.
— Давай подумаем обо всем завтра, а сейчас тебе надо расслабиться, — прошептал он, ложась рядом.
Название: Роман с камнем
Автор: Umbridge
Бета: CrippledSeidhe
Фэндом: Bleach
Размер: миди, 5 745 слов
Пейринг/Персонажи: Зараки Кенпачи/Укитаке Джууширо
Категория: слэш
Жанр: АУ, романс, приключения, юмор
Рейтинг: PG-13
Саммари: В тот день у писательницы Укитаке Джуушико все пошло не так с самого утра
Дисклеймер: все принадлежит Кубо Тайто
Предупреждения: фем!Укитаке, ретеллинг одноименного голливудского фильма.
Примечания: Фанфик был написан на Битва Пейрингов за команду 11/13
Состояние: Закончен
— Мы разминулись, — слышит Укитаке голос Кенпачи и в ту же секунду видит его самого. В окружении солдат Айзена, со связанными за спиной руками.
— Что это? Что происходит? — шепчет, размазывая по лицу слезы, Рукия. Укитаке прижимает ее к себе, старается спрятать.
— Кенпачи, что все это значит? — кричит она, отступая и заставляя сестру двигаться следом.
Кенпачи ухмыляется пугающе — виноватая улыбка ему не удается:
— Прости, Джу, они меня взяли, когда я пришел за тобой в гостиницу.
— Вон тот, с забинтованным лицом, убил Кайена! — шипит Рукия, показывая на Аарониеро. Тот лежит связанный на полу рядом с Гриммджо.
Укитаке тяжело дышит, влажные волосы липнут к лицу, а юбка к ногам. Она переводит взгляд с бандитов на Кенпачи, на солдат, и ее охватывает странное чувство, что все это сон, а на самом деле она все еще в Токио. Пишет свой последний роман.
* * *
— Ай, не может быть! — она едва не скатилась с дивана. Пустой бокал упал на ковер с глухим грохотом. — Йоруичи, я опаздываю!
Большая черная кошка Йоруичи нехотя посторонилась, давая ей дорогу. Всего полчаса на то, чтобы добраться до Урахары, иначе тот снова будет злиться.
— Не может быть, — шептала Укитаке, расчесывая волосы и пытаясь уложить их в какое-то подобие пучка. Из зеркала на нее смотрело нечто несуразное с полными паники глазами, опухшими губами и красным пятном на всю щеку — вчера она выпила за окончание романа и уснула, неудачно прижавшись лицом к подлокотнику дивана.
— Уже бегу, еще немного, — плюнув на прическу, она швырнула расческу в раковину и побежала одеваться. Джинсы, пуловер. Натянув его, она поймала взглядом фотопортрет на стене. Ее герой. Вымышленный герой. Крутой парень с пистолетами, в шляпе и с кобурой, благородный и бесстрашный. Укитаке верила, что когда-нибудь встретит такого, может не здесь и не сейчас, но когда-нибудь — обязательно.
— Увидимся вечером, — нежно улыбнулась она изображению, и, нацепив пальто, выскочила из дома. Под мышкой шуршал пакет с огромной пухлой рукописью.
Урахара ждал в своем кабинете.
— Опаздываешь, — констатировал он, постукивая пальцами по столу.
Укитаке села напротив, неловко улыбаясь:
— Извини, вчера немного отметила. И проспала. Зато вот, - она бухнула на столешницу спеленатую в картонную папку рукопись.
— Прекрасно, — Урахара взглянул на нее из-под козырька бейсболки. — Отмечала как обычно — с кошкой? Джу-тян, ты живешь в восьмидесятые, а так старомодна.
Джу только плечами повела — вечно он старался ее поучить жизни. Но она-то точно знала — встретится еще ей тот самый, с плаката.
Домой они вернулись, нагруженные продуктами. Урахара помог Укитаке донести вещи до квартиры.
Когда они кое-как втащили все на этаж, Укитаке едва не уронила пакеты на пол. На коврике у двери лежал конверт. Сначала она удивилась, потом испугалась. Никто не писал ей писем, кроме сестры. А та в данный момент находилась в Колумбии — ее муж погиб совсем недавно, и кажется, прежде чем, убить, его разрубили на кусочки. А может, разрубили потом, а сначала убили. Но факт, что умер он не от старости, оставался неизменным.
Укитаке бросила покупки прямо в прихожей и торопливо надорвала конверт. Внутри лежал свернутый пополам лист бумаги, желтый, местами порванный. И когда Укитаке вытащила его, то поняла — перед ней не простое письмо, а карта.
Приключения начались в тот самый момент, когда она прочла нацарапанную на обрывке бумаги записку: «Сохрани, Джу, прошу тебя. Это все что осталось от моего бедного мужа».
А звонок, разбудивший ее среди ночи, был лишь очередным звеном в цепи невероятных событий. «Спаси меня. Верни карту. Отправляйся в Картахену, в отель «Картахена» в Колумбии. Оттуда позвони. Мой телефон…» и наскоро продиктованные цифры. Нечего и говорить, что Укитаке в ту же минуту окончательно и бесповоротно проснулась.
Спустя несколько часов она уже летела в самолете Токио-Богота, оставив Йоруичи на попечение Урахары. Укитаке даже не прихватила ни карты, ни брошюры туристического агентства — просто не хватило времени.
* * *
— Мне недосуг слушать вашу болтовню, — голос Айзена выдергивает Укитаке из воспоминаний. Айзен сильнее стискивает пистолет рукой в черной перчатке. На его голове — фуражка, военная форма на нем сидит идеально — он мог бы показаться даже красивым, если бы не гадкая ухмылка на губах.
— Карта у него! — Укитаке указывает пальцем на распростертого на полу Аарониеро. Это он и его дружок Гриммджо украли Рукию. И теперь сами же попали в свой капкан.
Айзен хохочет в ответ:
— На кой мне сдалась эта карта! Где камень?
Укитаке разевает рот. Рукия громко всхлипывает, утыкаясь носом ей в подмышку.
— Где камень? — Айзен шагает к ней, поднимая пистолет.
— Я не знаю!.. — выкрикивает она, стараясь не смотреть в лицо злодею. — Мы его не нашли. В пещере были только черепки фарфорового зайца, больше ничего!
Айзен ухмыляется. Теперь он совсем рядом, тычет пистолетом ей в висок:
— Врешь, сука… Я знаю, что он был там. Куда вы его спрятали?
Укитаке дергается, пытается отстраниться, волосы закрывают лицо, мешая увидеть Кенпачи. «Хоть бы он не признался», — молит она. Самое странное, что Укитаке не боится — тело гудит от избытка адреналина, а в голове крутится одна безумней другой мысли о побеге.
«Вот какая ты на самом деле, Джу», — говорит она себе. В эту минуту, отшвырнув Рукию, Айзен хватает Укитаке за запястье.
— Хорошо же, сейчас ты мне все расскажешь, — шипит он и тащит ее за собой.
* * *
Как же она попала в катакомбы крепости? О, это была самая захватывающая история во всей ее без малого тридцатидвухлетней жизни. Тот день, когда Укитаке познакомилась с Айзеном и Кенпачи, останется в ее памяти навсегда. Если, конечно, она выживет.
Спустившись с трапа самолета несколько дней назад, Укитаке осознала, что обратной дороги нет. Одна мысль заставляла ее двигаться — сестра в опасности. Отдать карту в обмен на сестру — вот и все.
Духота и смрад окутали ее, когда она с чемоданчиком на колесах вошла в здание вокзала. Продираясь между тюками, стульями, спящими прямо на полу пассажирами, она кляла на чем свет стоит эту страну и этот город. В кремового цвета костюме с узкой юбкой, на каблуках она смотрелась посреди зала ожиданий примерно как лотос на помойке – по крайней мере, так она себе это представляла. На вежливые призывы на чистом японском языке пропустить ее или посторониться она получала очевидно грубые по форме и содержанию окрики.
«Ну ничего. Надо относиться к людям так, как хочешь, чтобы они относились к тебе», — думала Укитаке и старалась улыбаться.
Кое-как добравшись до автовокзала, Укитаке столкнулась с новым затруднением. Она никак не могла разобрать, куда отправляется какой автобус, и озиралась по сторонам, тормозя движение и тщетно добиваясь ответа от людей, не знавших японского.
Внезапный ответ на родном языке заставил ее вздрогнуть.
— До Картахены идет этот транспорт, — любезно проговорил высокий мужчина в очках и с аккуратной прической, останавливаясь рядом с ней. Укитаке смущенно захихикала, тут же отругав себя за этот глупый смех.
— Спасибо, большое спасибо, — поклонилась она и с грехом пополам втащила свой чемодан в автобус, придерживая сумочку свободной рукой. Усевшись на свободное место, Укитаке с недоумением разглядела в толпе за окном голубоглазого и довольно смазливого парня, который махал автобусу рукой. Это был Гриммджо, но она его, конечно, тогда не знала.
Стоит ли говорить, что автобус шел совсем в другую сторону, а человек, заговоривший с ней на родном языке, был Айзен. Он сел на место чуть поодаль и всю дорогу наблюдал за ней. Еще тогда Укитаке это показалось странным.
Автобус жутко трясло. Хлипкий, словно склеенный из картона, он дрожал, грозя свалиться в пропасть. Этот факт вызвал у Укитаке некоторое недоумение — по идее, она ехала в город, а пока никакого города и в помине не было. Только горы, буйная, густо-зеленая растительность, скрывавшая глубоченные провалы, небо над вершинами и наглые, хитрые обезьяны.
Окончательно убедившись, что города впереди не предвидится, Укитаке схватила чемодан и принялась прорываться к водителю. Однако тот на ее беспомощные попытки добиться ясности лишь бубнил нечто невразумительное. Так, пожалуй, она бы и уехала невесть куда, но тут автобус дрогнул, грохнул, и с лязгом повалился на бок. За окнами во все стороны метнулись попугаи. Укитаке, повалившаяся на водителя, сумела рассмотреть — они столкнулись с автомобилем, груженным большими клетками. От столкновения дверцы открылись и птицы вылетели наружу.
Кое-как выбравшись из накренившегося автобуса, Укитаке едва не шлепнулась в грязь, зацепившись каблуком за ступеньку. Остальные пассажиры спрыгивали с приступки и отправлялись по разбитой дороге назад, куда — Укитаке не знала.
— А что теперь делать? — беспомощно спросила она у Айзена, которого пока называла про себя «очкарик».
Тот ухмыльнулся:
— Ждите автобуса.
— А они тут часто ходят? — спросила Укитаке, с недоверием оглядываясь. Вокруг были все те же скалы, джунгли и обезьяны.
— Часто, часто, — успокоил ее Айзен и направился прочь от автобуса. Оставшись совершенно одна, Укитаке уселась на чемодан, грустно поправила юбку, поглядела на заляпанные грязью туфли — да, попала она в передрягу. Урахара бы посмеялся.
Но тут вернулся Айзен. Ну, то есть, потом стало ясно, что это Айзен, а тогда Укитаке не знала, кто он, и обрадовалась.
— Вы возвращаетесь? Автобус идет? — крикнула она ему, подпрыгивая на чемодане.
Но автобус не шел. А Айзен снял очки, медленно убрал их в нагрудный карман рубашки и вдруг выхватил пистолет.
— Отдай карту! — прошипел он.
Укитаке, которая секунду назад была готова рыдать от отчаяния, прижала сумку к груди.
— Н-нет! — выдохнула она. Айзен покачал головой:
— Ну, тогда я убью тебя и заберу ее, — он с улыбкой надавил на курок, и…
Тут раздался выстрел. Укитаке зажмурилась, но тут же поняла, что палят не в нее. Айзен отскочил, целясь куда-то в заросли. Воспользовавшись моментом, Укитаке забралась под автобус, все так же не выпуская из рук сумку. Вокруг происходило что-то невообразимое: как будто палили триста ружей, и все сразу. Потом вдруг все стихло.
— Эй, есть тут кто?! — раздался голос. — Какого хрена прячетесь?
Приятный, с легкой хрипотцой голос принадлежал не Айзену, и, доверившись интуиции, которая априори никогда не подводила, Укитаке выползла из-под автобуса.
— Спасибо, спасибо! — забормотала она, глядя на мужчину, стоявшего над ней с огромным ружьем в руках. В романах она всегда писала просто — ружье. Без уточнений.
— Я-то думал… А тут чертова баба, — лениво протянул мужчина. Он был очень высок, широк в плечах, черные волосы были заплетены в африканские косицы, грубоватое лицо пересекал шрам, а правый глаз закрывала повязка. А еще его джинсы обтягивали бедра, и светлая рубашка контрастировала с загорелой кожей, и все прочее, что написала бы в своем романе Укитаке, если бы сидела дома за печатной машинкой.
— Не баба, и не чертова, между прочим, — обиделась Укитаке, поправляя волосы, но тут же вспомнила, что руки все в грязи.
— Ладно, давай, — мужчина закинул ружье на плечо и пошел по дороге прочь, бормоча под нос ругательства и сетуя, что его птицы разлетелись.
— Стойте! — закричала ему вслед Укитаке что было сил.
Он остановился:
— Ну что еще, черт тебя дери, тебе надо!
— Когда будет автобус? — набравшись смелости, спросила она.
Мужчина, которого она пока что окрестила «незнакомец», громко хмыкнул:
— Через неделю.
— А как до Картахены пешком дойти? — заволновалась Укитаке, поглядывая на чемодан.
— Да просто. По той горе, потом через водопад и озеро, это короткий путь, или по дороге обратно… Это в другой части Колумбии, черт побери, женщина, — он обернулся. Укитаке вдохнула поглубже и выпалила:
— Мне очень надо туда, это вопрос жизни и смерти! Проводите меня, я заплачу! Четыре тысячи йен! – от волнения Укитаке забыла напрочь, как йена относится к американской валюте.
— Пятьсот долларов и я поведу, — улыбнулся он. — Легко, лишь бы бабло отдала.
— Долларов? Ну хорошо, сто долларов.
— Четыреста девяносто пять и по рукам.
Укитаке стиснула кулаки:
— Двести! Это предел. Не больше.
— Четыреста пятьдесят. Слушай, не торгуйся.
— Триста семьдесят пять, — вздохнула Укитаке, понимая, что больше в долларах все равно предложить не сможет.
Незнакомец нахмурился, посмотрел на нее внимательно, как будто мысли читал, и медленно кивнул:
— Идет. Ну, пошли.
Укитаке с облегчением улыбнулась и вручила ему свой чемодан. Как хорошо, что ей в пути попался этот человек. Внешне довольно грозный, но она чувствовала — он благородный и добрый.
Незнакомец в этот момент обогнал ее. Налегке. Укитаке обернулась — чемодан остался стоять там, где стоял.
* * *
Укитаке кричит, пытается высвободиться, но хватка Айзена становится только крепче. Разразившись злобным гоготом, он толкает Укитаке прочь из катакомб во двор. Следом солдаты ведут остальных.
Подземный коридор кончается, и Укитаке видит каменную арку, увитую виноградом и небольшой, обложенный булыжником пруд. Айзен подтаскивает ее к самой воде. Укитаке хочет было закричать, но тут боль обжигает запястье.
Айзен показывает ей испачканный красным нож:
— Где камень?
Кровь капает в воду, и из зеленоватой глубины всплывают бугристые спины крокодилов. Укитаке смотрит на них во все глаза. Но ей по-прежнему не страшно.
— Куда вы дели камень? — рычит Айзен. А Укитаке ни с того ни с сего понимает — с тех пор, как она встретила Кенпачи, она ни разу не кашляла. Может, это что-то и значит.
Крокодилы все ближе. Айзен давит ей на руку, Укитаке вырывается.
— Он у меня! — раздается голос. Громкий, совершенно спокойный. Укитаке замирает.
Айзен искоса глядит за плечо — туда, где под прицелами автоматов стоит Кенпачи, выше всех солдат на две головы, — и коротко кивает. Солдаты обступают Кенпачи плотнее. Укитаке изворачивается, чтобы лучше видеть.
— Давай сюда, — приказывает Айзен. Кенпачи встречается взглядом с Укитаке и ухмыляется.
— Он в надежном месте, — цедит сквозь зубы. Укитаке вздрагивает, но не от страха, а от возбуждения. Он что-то задумал!
Айзен снова подает знак солдатам, по-прежнему не давая Укитаке вырваться. Один из них подходит к Кенпачи и бьет прикладом в пах. Укитаке ахает, но… Тут происходит нечто странное.
* * *
С ним столько всего у нее случилось впервые. Впервые за много лет она пережила настоящее эротическое приключение, хотя всегда думала, что подобное не только не способно возбудить ее, но, пожалуй, может даже убить.
Она всегда жила в Токио, из-за болезни мало где бывала, и никогда не выезжала никуда дальше столичного центра. Дождь, ветер, снег — она боялась всего.
А сейчас ей пришлось тащить неподъемный чемодан, да еще полило так, как никогда не бывало в Японии. Это был даже не ливень, а доподлинный шторм. Через несколько минут Укитаке промокла до белья, несмотря на плащ. Она тащилась позади незнакомца, проклиная его, себя и, конечно, сестру вместе с ее расчлененным мужем, и громко хлюпала туфлями.
Потом дождь кончился так же внезапно, как и начался.
Укитаке остановилась и сердито сдернула плащ.
— Вам должно быть стыдно! — крикнула она незнакомцу. — Любой на вашем месте помог бы женщине.
Он вернулся к ней, поднял чемодан.
— Там что? — спросил, покрутив его в руках. — То же самое? — он ткнул в туфли на ногах Укитаке. Она кивнула:
— Ну да.
В ту же секунду чемодан полетел вниз. Укитаке открыла было рот, чтобы возмутиться, но тут что-то под ногами подломилось, земля поехала прочь и она покатилась вниз с горы прямо в грязевой поток.
Даже Американские горки не шли ни в какое сравнение с головокружительным спуском, который случился сейчас. Укитаке не успела даже испугаться, как уже оказалась в огромной луже, по пояс в грязи. А через мгновенье ее окатило новым потоком, и между ее ног возникла голова ужасного незнакомца.
Он по-хозяйски раздвинул ее колени, проговорил что-то бодрое по-испански и сел.
— Что вы себе позволяете, — запоздало и довольно неуверенно возмутилась Укитаке. Хотя подумала другое: «Как давно какой-нибудь мужчина был у меня между ног? Лет пять назад? Семь?» Тем временем незнакомец поднялся и подал ей руку:
— Давай, мадам, поднимайся, пойдем сушиться.
Ничего не оставалось, как подчиниться. Чемодан они, конечно, не нашли, да и искать не стали.
На сухой поляне у поваленного дерева незнакомец развел костер. Постирать одежду возможности не представилось, потому Укитаке просто села поближе к огню, решив, что высохнет так, а потом купит что-нибудь, когда они доберутся до города.
Сидя на бревне, она быстро осмотрела костюм. Юбка порвалась до бедра, рукав от блузки оторвался. Пришлось оторвать и второй, чтобы получилось симметрично.
— Эй, ты, туфли дай, — позвал ее незнакомец.
— Зачем? — с подозрением спросила Укитаке, но сняла обувь и кинула ему. Незнакомца, надо сказать, спуск в грязевом потоке вовсе не испортил. Он остался таким же монолитным, ухмылялся все также, ну и джинсы сидели так же плотно. Он немного походил на пирата. На смуглого одноглазого пирата со шрамами. Укитаке не могла не признать, что такой тип мужчин ее неотвратимо притягивает. «Вот был бы ты еще добрым и благородным, тогда кто знает», — подумала она.
Незнакомец, видимо, становиться добрым не собирался — выхватив из-за пояса мачете, он парой ударов отрубил каблуки от туфель Укитаке и кинул ей обратно «обновленную» пару.
— Между прочим, они были итальянские, — обиделась она, осматривая обувку.
— А стали удобные, — невозмутимо парировал незнакомец.
Укитаке хотела ответить, что не просила его творить такое с ее туфлями, но тут совсем рядом что-то прожужжало. Незнакомец схватил ее за загривок и толкнул в кусты вместе с туфлями.
— Надевай, сейчас проверим, как в них бегается, — тихо проговорил он, и едва Укитаке успела нацепить обувь, потащил ее прочь от места привала. Сзади и сверху раздавались крики и гудки машин. Оглянувшись на бегу, Укитаке разглядела на дороге, по которой ехал автобус, Айзена. Его окружали колумбийские полицейские.
Погоня в конце концов привела их к веревочному мосту и к самолету, полному конопли. Но все это случилось гораздо позже, а пока они мчались через джунгли, не чуя под собой ног.
* * *
Приклад попадает во что-то твердое. Все замирают. Даже сестра прекратила всхлипывать и причитать.
С невозмутимой миной Кенпачи двигает бедром. Укитаке, открыв рот, смотрит, как внутри штанины вниз к сапогу что-то скользит. Еще чуть-чуть, и на мысок падает драгоценный камень, сверкающий, прозрачный, как вода.
Айзен ослабляет хватку, солдаты застывают как вкопанные. Кенпачи оглядывает пораженных зрителей и ухмыляется.
— Лови! — гаркает он и пинает Эль Корасон жестом заправского футболиста. Тот блестит зеленью в воздухе, описывая дугу. Айзен отталкивает Укитаке, протягивает руку — и вот Зеленое сердце, Эль Корасон, сверкает на черной перчатке.
— Попался, — скалится Айзен, и в ту же минуту крокодил выпрыгивает из воды и откусывает кисть, в которой зажат драгоценный трофей.
Айзен дико кричит, прижимая культю к груди. Пользуясь моментом, Укитаке вскакивает на ноги и кидается к сестре, а Кенпачи вырывает автоматы у солдат, стоявших ближе к нему, и принимается палить по остальным бандитам. Гриммджо и Аарониеро, не теряя времени даром, прячутся за каменную арку.
— Уходите! — кричит Кенпачи, поворачиваясь к Укитаке. Та только кивает. Надо спасать Рукию. Сестра снова принимается рыдать, едва только Укитаке опускается рядом.
— Вставай, скорее!
Они кое-как поднимаются и бредут прочь, обратно в катакомбы. Поворот, еще один. Сестра еле передвигает ноги — Укитаке постоянно приходится подбадривать и подгонять ее.
Когда они с огромным трудом добираются до выхода, там их встречает Айзен. Он ждет их с сигарой в зубах и пистолетом, нацеленным Укитаке в голову. Кровь пропитала наскоро намотанную повязку и сочится на камни, но он, кажется, и не замечает.
* * *
Никогда раньше Укитаке не ходила по веревочным мостам, а тут решила попробовать. Правда, Незнакомец приказал ей сидеть тихо и не рыпаться, пока он отстреливается от полиции, но она подумала — и чего сидеть, если можно перейти по мосту? Осторожно ступая, она пошла вперед, пробуя ногой каждую перекладину. Одна не выдержала и оборвалась, и вот тут ей впервые стало страшно. Она взглянула вниз — где-то там, на дне расщелины, змеилась речушка. Очень-очень далеко. Укитаке сглотнула, набрала побольше воздуха в легкие и двинулась дальше.
— Идите сюда, — закричал незнакомец. Укитаке обернулась — ей почудилось, что тот проигрывает. В этот момент ступенька под ее ногами хрустнула, и она, вцепившись в веревочные перила обеими руками, полетела в пропасть.
Однако речка внизу странным образом пролетела куда-то назад, противоположный берег приблизился.
— Ааааа! — едва соображая, что происходит, Укитаке перелетела на другую сторону расщелины и, проехавшись по траве и листьям, свалилась в заросли папоротника.
Сколько она просидела так, Укитаке сказать не могла, слишком велико было потрясение. Она уставилась на свои колени, покрытые сеточкой мелких порезов, и не сразу заметила, что рядом опустился незнакомец.
— Чертова дура, — процедил он сквозь зубы. — Я же просил — сиди смирно.
Она только всхлипнула, повернувшись к нему... Незнакомец нахмурился, поежился, похлопал ее по плечу:
— Ладно уж, давай вставай, и пойдем.
— Но… — Джу с трудом сглотнула, преодолевая спазм. — Вы-то как тут оказались? Вас разве не убили?
— Да на лиане прокатился, как в кино, слышала? — он протянул ей руку.
Они долго шли через джунгли, разрубая ветки мачете. Сначала рубил незнакомец, потом Укитаке отобрала у него орудие и сама принялась за дело. Так идти стало гораздо веселее.
Над их головами летали попугаи, каких Укитаке никогда не видела живьем, прыгали обезьяны. От недавнего потрясения не осталось и следа — теперь она, удивляясь сама себе, наслаждалась каждой минутой нежданно выпавшего на ее долю приключения. О да, могла ли она подумать, что такие приключения придутся ей по душе.
Когда стемнело, они вышли к потерпевшему крушение самолету. Тот, скорее всего, разбился много месяцев назад, да так и остался тут с грузом и парой скелетов, свесившихся из окон. Незнакомец полез в салон, Укитаке — за ним.
— Найдем что-нибудь пожрать, — объяснил он, впихивая Укитаке в грузовой отсек. Места тут было не так уж много, и почти все оно было занято пакетами.
Незнакомец вспорол один.
— Гаш, — со знанием дела констатировал он.
— Наркотики! — восхищенно протянула Укитаке.
— Покуриваешь? — повернулся к ней незнакомец. Его жесткое лицо осветила хитрая усмешка. Укитаке покраснела.
— На самом деле мне нельзя… Ну может разок, на первом курсе, — виновато улыбнулась она, поправляя волосы.
Вдвоем они нашли консервированные бобы, кукурузу, корнишоны и бутылку отличного виски. Устроились у костра, разведенного незнакомцем из мешков марихуаны.
Постепенно за окном темнело, бутылка пустела.
— …никогда и нигде, — рассказывала Укитаке о своей жизни, как будто человек рядом был ей давно знаком. — Не выезжала дальше Токио. А ты? — она подперла щеку кулаком, чтобы немного сфокусировать взгляд. — Ты же японец. Откуда ты взялся в Колумбии?
— Занесло, — коротко бросил тот, вдыхая горьковатый дым. — Думал заработать деньжат и вот застрял. У меня в Киото живет сестра, Ячиру. Мечтал, чтобы у нее все было. Вот и… — он ухмыльнулся. Укитаке почему-то захотелось его пожалеть. Обнять, приласкать…
— У меня тоже есть сестра, — заплетающимся языком выговорила она. — Из-за которой я тут. Ее схватили бандиты, чтобы я отдала им карту.
— Карту? — незнакомец взглянул на нее.
— Да, — Укитаке захихикала, открыла сумку и достала из нее пожелтевший листок. — Вот.
— Сокровища…. Эль Корасон… Это недалеко отсюда. Мы могли бы добыть сокровище, а потом вернуть твою сестру.
Укитаке снова засмеялась. Помотала головой.
— Нет, нет, карту — значит карту. Гриммджо требовал именно карту в обмен на Рукию. Кстати, — она ткнула пальцем ему в грудь. — Сейчас скажу что-то очень важное.
Незнакомец отложил карту и поднял с пола журнал.
— Ну? — спросил, перелистывая страницы.
— Я же так и не знаю, как тебя зовут.
— Ну, ты не спрашивала, — отозвался он, не отрываясь от журнала.
— Все равно скажи, мне очень хочется узнать!
— Зараки Кенпачи, — после паузы произнес он, наконец, повернувшись к ней. — А тебя?
Она улыбнулась, глядя ему в лицо:
— Укитаке Джуушико. Просто Джу. Так меня друзья зовут, и ты тоже зови, ладно?
Он кивнул, задумчиво глядя на огонь:
— Джу… — Укитаке услышала это как будто на расстоянии. Глаза закрывались. Одурманенная, она мягко скатывалась в сон, пока окончательно не сдалась и не уснула.
* * *
— Иди сюда. Ближе, ближе, — зовет Айзен, устраивая палец на курке.
Укитаке делает шаг, еще и еще. Айзен стоит возле открытой решетки в каменной мостовой. И Укитаке не хочет знать, что там, внизу, под решеткой.
— Ты ответишь за все, сука, — ухмыляется он, показывая окровавленные зубы. А Укитаке думает о сестре. Та прячется за ее спиной и глухо всхлипывает.
Укитаке подходит совсем близко. Айзен поводит пистолетом. Укитаке смотрит за решетку — внизу кружат аллигаторы. Спазм перехватывает горло. Укитаке оборачивается и Айзен кивает:
— Это будет больно.
Делать нечего. Она шагает вперед, все ближе к яме и к Айзену. Еще немного. Звук выстрелов за спиной заставляет Айзена дернуться. Укитаке бьет его в раненую руку. Пистолет грохает об камни, Айзен кричит, прижимая к груди культю. Укитаке бросается на него и толкает изо всех сил в подвал, в объятия крокодилов.
* * *
Утром они выбрались из самолета и продолжили путь. К полудню джунгли кончились, появились первые дома небольшой деревни. Жители смотрели на незнакомцев крайне подозрительно. Крепкие ребята с оружием в кобурах и за поясом оставляли свои дела и следовали за Укитаке и Кенпачи по разбитой, песчаной дороге.
— Что им нужно? — прошептала Укитаке.
— В лесу был их самолет, — коротко ответил Кенпачи, на всякий случай положив руку на приклад ружья, которое оказалось карабином.
— Деревня наркоторговцев? — восхищенно прошептала Укитаке. — И что, они хотят нас убить?
— Не знаю. Но будь готова валить, если что, — он положил руку на приклад. Но Укитаке подумала — может, они все тут мирные ребята и отнесутся с пониманием к проблеме двух бедных путешественников. Она обернулась к собравшейся группе мужчин и, улыбнувшись, произнесла, впрочем, не очень надеясь на успех:
— Господа, добрый день! Мы случайно оказались в ваших краях. Не подскажите ли вы, где можно тут одолжить или купить машину?
Тот, что стоял впереди всех, окинул Укитаке оценивающим взглядом:
— Машину?
Укитаке удивленно кивнула — откуда в этой деревне нашелся знаток японского?
— Машина есть только у нашего звонаря. Ворота около церкви в конце поселка, — ответил тот, что стоял впереди. Укитаке просияла и даже невольно поправила волосы. Правда, тут же вспомнила, что выглядит, мягко говоря, ужасно.
Медленно развернувшись, она пошла дальше рядом с Кенпачи.
— Ну вот, видишь, не все и не всегда решается силой оружия, — поддела его Укитаке. Кенпачи только хмыкал.
Солнце палило нещадно, и тут, на песчаной дороге, это ощущалось гораздо сильнее, чем во влажном лесу. А до дома звонаря, кажется, надо было идти целую вечность. Но вот, наконец, на возвышенности показалась колокольня, потом церковь и церковные ворота. Войдя в тень навеса, Кенпачи постучал.
Довольно долго никто не отзывался. Укитаке прислонилась к деревянным воротам и зевнула. «Может, звонарь уехал?» — не без тревоги представила вдруг она. Но в эту минуту замок лязгнул, маленькое окошко в створке открылось.
Мужской голос по ту сторону ворот что-то протянул на испанском, Кенпачи ответил ему в тон. Укитаке не поняла ни слова и только переводила взгляд с окошка на своего спутника и обратно.
Человек за воротами выдал нечто резкое, и в окошке показался ствол какого-то оружия. Укитаке привычно вцепилась в сумочку.
— Все, Укитаке Джу, приехали, — осклабился Кенпачи. Плечом к плечу они обернулись. У ступеней, ведущих к церковным воротам, уже собралась группа тех самых мужчин, которые, как по команде, потянулись за пистолетами.
И тут вдруг за их спинами раздался голос:
— Джу-тян? Не может быть!
Укитаке обернулась. Мужчина, который прятался от них за воротами, сейчас стоял на пороге, широко улыбаясь.
— Вы — та самая Джу-тян, которая написала о чудных приключениях близняшек? — протянул он, поправляя широкополую шляпу. Укитаке захихикала, поневоле стягивая разошедшийся ворот порванной блузы.
— Да, это я…
Мужчины с оружием зашептались.
— Синьора Укитаке! Простите, что мы вас не узнали! — сунув револьвер за пояс, извинился заводила. Укитаке не видела его, потому что звонарь, а она решила, что это именно он, подхватил ее под руку и увлек во внутренний дворик дома. Кенпачи, недобро поглядывая на толпу у лестницы, направился следом.
Скрытый обшарпанными воротами двор оказался просто роскошным. Огромный фонтан в центре, густые кусты роз, пагоды и статуи, стебли винограда взбирались по стенам, по камням арки, закрывая окна первого этажа. Укитаке только успевала оглядываться вокруг.
Дом не уступал в великолепии двору. В холле Укитаке с изумлением увидела вазы эпохи Цин, старинные полотна, древнее оружие.
— А это ваши романы, я прочитал их все до одного! — тем временем, не выпуская ее руки, болтал звонарь, демонстрируя ей подборку ее книг. Укитаке проследила за его рукой и заметила вытатуированного дракона на его предплечье. «Якудза», — машинально подумала она.
— Позвольте и мне представиться, — звонарь, высокий, длинноволосый, в целом весьма симпатичный мужчина, если бы не ужасная гавайская рубашка, остановился между огромным телевизором и роскошным кожаным диваном. — Кераку Шунсуй, — он пожал ей руку, а потом еще и поцеловал раза три. Укитаке смущенно взглянула на Кенпачи. Тот ответил ей взглядом исподлобья.
— Приятно познакомиться, — поклонилась Укитаке. — Вы из Японии, так ведь? У вас потрясающий дом, просто роскошный, и двор тоже.
— Да что вы, дорогая моя Джу-тян, я очень скромный человек, — отмахнулся Кераку. — Эй, Нанао-тян, будь так добра, принеси нам выпить! — окликнул он весьма недовольную тоненькую женщину в кимоно. Та только что-то пробормотала себе под нос и скрылась во внутренних покоях.
Кераку улыбнулся.
— Но к делу. Что же привело вас ко мне? — мягко спросил он.
Укитаке с трудом высвободила руку.
— Нам сказали, что у вас есть машина.
— Ой, все вам наврали! — замахал на нее Кераку. — Ну какая у меня машина. У меня только маленький, старый мул Пеппе.
Укитаке едва не расплакалась, но все-таки попросила его показать этого самого мула, хоть так, но они должны были добраться до города. Каково же было ее удивление, когда вместо мула их посадили в огромный джип.
Всю дорогу Кераку болтал без умолку.
— Сначала наркобароном в Колумбии должен был стать мой старший брат. Но он, представьте себе, решил принять сан. Пришлось ехать мне. Очень, очень скучная работа. О, а это дерево посадил мой дядя, его, правда, убили, ну да не суть. А тут мой дед впервые посадил коку, теперь, правда, здесь другая дурь.
— Эй, приятель, — окликнул их сзади Кенпачи. — У нас на хвосте этот хрен.
Кераку нахмурился и посмотрел в зеркало заднего вида.
— А… Айзен… Могущественный человек, нечего сказать. Уходим в отрыв! — засмеялся Кераку. Укитаке едва успела посмотреть вперед и ахнуть. Путь им пересекала река. И никакого моста не было и в помине, а Кераку гнал так, что закладывало уши. Она взвизгнула, а Кенпачи довольно крякнул.
— Ну ты псих, похуже меня, — протянул он почти влюбленно.
— Спасибо, — застенчиво улыбнулся Кераку, а потом добавил, взглянув на Укитаке. — Не пугайтесь, дорогая Джу-тян, тут у меня финт Лупе, — он нажал на что-то слева от руля, и через быстро бегущую речку лег металлический мост. Джип с грохотом пронесся на другой берег. Укитаке развернулась на сиденье. Мост позади исчез, как будто и не было. Машины солдат Айзена неслись прямо в реку.
Кераку высадил их среди холмов у похожего на вилку дерева.
— Дальше не поеду, нельзя мне туда, — развел он руками. — Но тут идти — всего ничего. Удачи! Пришлите мне ваш новый роман, прекрасная Джу-тян!
Укитаке кивнула ему, и, забравшись в джип, Кераку умчал в обратном направлении.
— Джу, посмотри туда, — Кенпачи указал на дерево странной формы. — Тебе это ничего не напоминает?
Укитаке пожала плечами.
— Что, например? — но едва ответив, она поняла, о чем говорит Кенпачи. Это дерево было точь-в-точь таким, как на карте. Вилка. Вот же она — вилка.
— Мы можем добыть камень. Сейчас, — глядя ей в лицо сверху вниз, проговорил Кенпачи.
Укитаке сглотнула. Не от того, что он был так близко, не от того, что его грубое лицо казалось ей красивым, а от того, что она и сама хотела бы добыть камень.
— Нет, Кенпачи, я должна спасти Рукию, — с трудом ворочая языком, произнесла она. — Извини.
Кенпачи усмехнулся и отступил.
— Хорошо. Дело твое, — и в эту минуту Укитаке пожалела, что не может передумать. Карта в ее сумке словно потяжелела.
В молчании они пошли прочь от вилки и камня, к городу.
Городок оказался маленьким, грязным, но какой-никакой, а это был город, и тут даже нашлись гостиница и магазин. Оставив ее дожидаться на автобусной станции, Кенпачи ушел, а вернулся с одеждой и ключами от номера.
— Иди, помойся и переоденься, — сказал он, указав на ресторанчик под открытым небом. Укитаке кивнула.
— Спасибо, — выдохнула она, и Кенпачи улыбнулся в ответ. Эта улыбка осветила его лицо, смягчила, зажгла темные глаза.
— Не за что…
* * *
С трудом сдерживая тошноту, Укитаке отступает от ямы. До чего же мерзкое зрелище. Но, в конце концов, он сам виноват.
Пошатываясь, она бросается к Рукии.
— Как ты? — опускается рядом на колени, прижимает сестру к груди. Рукия едва ли может что-то ответить, только хлопает глазами.
— Все хорошо, — шепчет Укитаке, проводя ладонью по ее волосам. А сама думает — как там Кенпачи? Она оставила его одного в окружении солдат и полиции. Бандиты, Гриммджо и Аарониеро, сбежали куда-то - камень, съеденный крокодилом, им все равно не достался.
— Осторожно!
Укитаке вздрагивает и оборачивается. Рукия выскальзывает из ее рук.
Из катакомб прямо к ним выползает крокодил, за ним направляется Кенпачи. Он целится в рептилию из автомата, но зверь вовсе не собирается сдаваться так быстро. Кенпачи нажимает на курок, но автомат не стреляет — наверное, патроны закончились. Тогда Кенпачи примеривается стукнуть тварь по голове, но крокодил, ловко извернувшись, спасается бегством через бортик парапета. Хлоп! — и только хвост мелькает в воздухе. Кенпачи швыряет автомат в морскую воду.
Укитаке наплевать на камень, главное, что Кенпачи жив. Она вскакивает, позабыв про притихшую Рукию, и бросается к нему, обвивает руками его шею.
— Мы живы! Бог с ним, с камнем! — шепчет она, целуя Кенпачи в жесткие губы. Совсем как тогда, в ресторане, а потом в номере.
— Да, — он целует ее в ответ, крепко, почти грубо, потом отстраняет, крепко сжимая плечи.
— Я никогда не встречал таких чокнутых баб, как ты, Джу. И ни одной женщине не было со мной хорошо, кроме тебя, — говорит он. — Запомни это. Всегда помни.
Укитаке хочет ответить, что, мол, зачем теперь запоминать, если они не собираются расставаться, но он вдруг отпускает ее и отступает к бортику.
— Прощай, — говорит он, ухмыльнувшись. Укитаке бросается к нему, но поздно.
Кенпачи прыгает в воду, туда, куда пару минут назад свалился крокодил.
* * *
В чудесном наряде, купленном ей Кенпачи, Укитаке ужасно себе нравилась. Она взбила волосы, поправила широкую льняную юбку и огляделась.
Кенпачи уже ждал ее. Она пошла к нему между столиками, надеясь, что и он любуется ею.
Кенпачи неловко поднялся из-за стола.
— Долго же я ждал, — ухмыльнулся он. Укитаке только склонила голову. Она тоже ждала долго.
Они заказали вина и закусок. Потом - горячего и виски. Играла музыка, и на душе становилось все легче и радостнее. Усталость ушла, сердце гулко и весело билось в груди, кровь гудела, и казалось, что все тело горит.
— Хочешь потанцевать? — предложил Кенпачи, протягивая ей руку.
Укитаке коснулась пальцами его широкой ладони.
Сначала они танцевали быстрые танцы. Он кружил ее, подбрасывал, Укитаке едва успевала дышать. А ведь раньше она никогда не танцевала. Боялась приступов.
Потом заиграла медленная музыка, и они прижались друг к другу так крепко, как только могли. И как-то само случилось, что она потянулась к нему, а его ладони скользнули с талии чуть ниже, и она позволила, подставляя губы…
Когда Укитаке проснулась утром, разбуженная резким стуком в дверь, она взглянула на Кенпачи, который спал рядом, и подумала, что ничего лучше в ее жизни еще не случалось.
Именно тогда она и решила найти камень сама. Точнее не сама, а вместе с Кенпачи. Укитаке разбудила его, и, одевшись, под грохот ударов в хлипкую дверь, они выбрались через окно.
Кенпачи вскрыл чью-то машину, и, подскакивая на колдобинах, они понеслись обратно, к дереву в форме вилки.
* * *
— Чудесный роман, лучший из всего, что ты написала! — Урахара откладывает рукопись в сторону.
— Да, так и есть, — грустно улыбается Укитаке.
— Не припомню, чтобы ты когда-нибудь писала так быстро.
— Кое-кто вдохновил меня, — Укитаке убирает волосы за спину, поднимает сумку со стула. Ей не верится, что еще недавно она сидела за печатной машинкой и вспоминала. Словно опять была там. Словно возвращалась к дереву в форме вилки вместе с Кенпачи, пробиралась в пещеру под водопадом, разбивала детскую копилку в форме зайца. Все это случилось едва ли пару недель назад, а казалось — так давно.
Тогда у них все получилось. Они забрали камень. В подвале крепости передали карту похитителям — местным бандитам Гриммджо и Аарониеро.. Правда, потом в дело вмешался Айзен — появился буквально из ниоткуда. Но все закончилось хорошо. Вот только Кенпачи с тех пор она так и не видела.
Погруженная в свои мысли, Укитаке идет по улице к своему домику. Она ничего не замечает вокруг и останавливается только тогда, когда слышит знакомый голос.
— Джу! Эй, Джу!
Она поднимает голову. У подъезда стоит Кенпачи, одной рукой обнимая невысокую девушку с розовыми волосами. В свободной руке он держит горшок с колумбийской пальмой.
Укитаке улыбается, глядя в его большое, грубое лицо. Впервые после возвращения в Токио из Колумбии на сердце становится легко.
Она подходит к ним.
— Ячиру, правильно? — обращается к девочке.
Та кивает, смело глядя прямо ей в глаза. Укитаке смеется:
— Ой, погоди, я тебе конфетку дам!
Она лезет в сумку — где-то там завалялся пакетик жевательного мармелада.
Автор: Umbridge
Бета: answeraquestion
Фэндом: Bleach
Размер: мини, 2 582 слова
Пейринг/Персонажи: Зараки Кенпачи/Укитаке Джууширо
Категория: слэш
Жанр: приключения, экшн
Рейтинг: PG-13
Саммари: Когда в Каракуре неприятности, самые сильные шинигами спешат на помощь
Дисклеймер: все принадлежит Кубо Тайто
Примечания: Фанфик был написан на Битва Пейрингов за команду 11/13
Состояние: Закончен
Забавно было видеть Зараки Кенпачи в гигае. Укитаке даже обошел его и посмотрел со спины.
— Удивительно, как одежда меняет человека, — улыбнувшись, заметил он после.
Урахара кивнул:
— Капитан Зараки просто преобразился, ничего не скажешь.
И правда, в брюках и пиджаке тот выглядел совершенно по-иному. Сочетание классического стиля и крайне нестандартной внешности впечатляло. Укитаке еще раз окинул его взглядом. Он никогда раньше не обращал внимания, что капитан Зараки настолько хорошо сложен.
— Хорош, а? — Зараки хмуро одернул рукава. — Давай уже, расскажи нам, умник, что тут стряслось.
Урахара ухмыльнулся, явно довольный собственной работой:
— Вы выглядите точь-в-точь как шпионы международной разведки. Удачные, удачные гигаи. И оцените костюмы — вдвоем будете смотреться как из одного комплекта…
— Урахара-сан, давайте уже переходить к делу, — немного поспешно прервал его Укитаке. — Пропавшие шинигами. Капитан Куроцучи дал нам примерную карту мест, где произошли исчезновения. Но, думаю, вам тоже есть что сказать, — он провел рукой по волосам, убирая их на одно плечо. Поймав взгляд Зараки, улыбнулся.
— Укитаке-сан, с радостью все вам расскажу, но сначала чаю, да? — Урахара указал на выход из лаборатории. Укитаке и Зараки повиновались, вышли из огромной, заваленной гигаями комнаты и послушно проследовали за Урахарой.
Тессай уже накрыл на стол. Капитаны расселись вокруг. Зараки осторожно взял предложенную ему чашечку в пальцы, подержал, кажется, боясь сломать.
— Неудобная посуда, — проворчал он. Укитаке пожал плечами:
— Китайский фарфор. Теперь такие не делают. А у меня давно лежит, я никогда из них не пью, — он тоже отпил из своей чашечки, отмечая, что напиток у Тессая вышел вполне пристойный.
— Спасибо, Укитаке-сан, вы всегда что-то да подарите, так приятно, — Урахара раскрыл веер, наблюдая за гостями из-под шляпы. — А сейчас расскажу вам, что мне известно. Не так давно, может, с неделю назад, со мной связались из Общества Душ и сообщили, что посланные в Каракуру шинигами исчезают. Я предложил ставить датчики на тех, кто отправится после них, а сам проверил город – не объявился ли где новый Пустой. Пустых не обнаружил, зато узнал, что в Каракуру прибыли ученые из Токио. Зачем– непонятно, но началась тут у них какая-то деятельность, а потом снова пропали шинигами. Но датчики-то на них остались.
— То есть в этом замешаны люди? — удивился Укитаке, отодвигая предложенные ему сладости. — Обычные люди?
— Не совсем обычные… Секретный комитет, разработки на уровне национальной безопасности. Они изучали нас и изобрели способ ловить и запирать.
— Потрясающе! — Укитаке не мог поверить. Люди действительно иногда могут придумывать удивительные вещи, чтобы защитить себя. Даже не обладая и сотой долей силы шинигами, они оказались способны справляться с потусторонними существами одними лишь возможностями науки. — Что же нам предпринять?
— Используя мои датчики, Маюри изобрел поисковые устройства, позволяющие фильтровать сигналы датчиков, выбирать только те, что глушатся ловушками. Сила сигнала зависит от близости объекта. Я не знаю, как извлекают из них пленников, и извлекают ли. Но предполагаю, что да. Я думаю — должно быть некое центральное хранилище. Если хотите, центральная тюрьма для духов. Но я, даже если нашел бы ее — не смог бы деактивировать. Так что действуйте по обстоятельствам, когда найдете ловушки.
— Отлично! Значит, нам надо найти ловушку, из которой еще не вытащили офицера, и устроить засаду. Если кто-то должен прийти, он придет, не так ли?
— А если они раз в месяц разгружают эти штуки? — подал голос Зараки, отставляя пустую чашку. — Нам месяц тут сидеть? Может, поймать этих ученых, ну и…
— Капитан Зараки, — наклонившись, Укитаке похлопал его по руке. — Это же люди. Мы не можем просто взять и порубить их в капусту, правда ведь? Надо сделать так, чтобы обошлось без жертв.
Зараки нахмурился:
— Я вам тогда зачем? Без жертв ты и сам можешь, Укитаке.
— На случай опасности, капитан Зараки, — сообщил ему Укитаке и, выпрямившись, засунул в рот рисовый шарик.
— Устройства настроены на обнаружение датчиков, и я полагаю, что если шинигами в ловушке, поймать в нее еще кого-то нельзя, хотя… это допущение, — прервав их короткий диалог, продолжал Урахара. — Ну а пока покажу, где вы остановитесь на время операции.
— Я решил, что утруждать своим присутствием Урахару-сана мы не будем, и попросил его снять номер в гостинице. Это же так интересно. Я сто лет не останавливался в гостиницах, — Укитаке поправил лацкан пиджака. — Я очень надеюсь, что гостиница европейская. Это ведь еще любопытнее.
Урахара улыбнулся:
— Да, европейская. Я провожу вас, тут недалеко.
Гости кивнули в унисон. И через час уже устраивались в небольшом номере, в отеле, который носил гордое название «Сакура инн».
Укитаке воткнул зубную щетку в держатель, погладил полотенца, покрутил в руках мыло в упаковке.
— Здорово здесь, правда? — окликнул он Зараки.
— Нормально, — отозвался тот. Укитаке выглянул из ванной и обнаружил того на полу. Зараки сидел, сложив ноги по-турецки, и изучал поисковое устройство. А оно отвечало ему, мигая красной лампочкой в левом углу.
— Вообще, Готей в последнее время во многом догнал Генсей, — проговорил Укитаке, выходя в комнату. Номер был крошечный, с двумя узкими кроватями, крошечными столиками и шкафом, прикинувшимся стеной..
Зараки ответил невнятным мычанием. Укитаке еще раз прошелся по номеру, но в итоге наклонился к соседу-капитану.
— Что ты там рассматриваешь, капитан Зараки? — поинтересовался он.
— Лампочка мигает. С тех самых пор, как мы подошли к гостинице, — хмуро ответил Зараки. — Это что-то значит?
— Сейчас, — Укитаке выпрямился, вытащил из кармана пиджака инструкцию. — Красный индикатор означает, что мы находимся в непосредственной близости от ловушки.
Укитаки с удивлением воззрился на Зараки:
— Он мигает, когда мы рядом, но еще не нашли, а когда найдем – свечение будет непрерывным. Значит…
Зараки кивнул:
— Значит, ловушка близко.
Они поднялись почти одновременно, полные решимости сию же секунду разоблачить врага и освободить попавших в беду товарищей.
— Оставим гигаи в номере, — решил Укитаке. — Раз датчик обнаружен, значит, ловушка уже занята, нам нечего бояться.
Зараки кивнул. Действительно, преследовать предполагаемого похитителя в облике шинигами было куда проще.
Оба они проглотили гиконган.
Гигаи остались сидеть на одной из кроватей. А капитаны направились к дверям.
— Ничего, что мы оставляем их тут одних? — как будто сам себя спросил Укитаке. Зараки хмыкнул.
— Ну, они себя развлекут, это ты не сомневайся, — он мотнул головой в сторону кровати.
Укитаке, который уже шагнул в коридор, обернулся и тут же залился краской. Его гигай что-то нашептывал гигаю Зараки на ухо, похлопывая по коленке.
— Идем, — бросил он смущенно. — Главное, чтобы они не разнесли номер.
С этими словами он пропустил Зараки вперед и запер комнату.
В коридоре было пусто. Ни постояльцев, ни обслуги. Укитаке попытался выглянуть из-за широкой спины Зараки, но потерпел поражение. Тот двигался неустрашимо и неуклонно, сверяясь с лампочкой на поисковом устройстве.
Они прошли по этажу до лифтов, а лампочка мигала все ярче.
— Послушай, — заговорил Укитаке, глядя на сомкнутые двери лифтовой кабины, но обращаясь к Зараки. — Мне кажется, что ловушка находится на крыше. Во-первых, лампочка мигает чаще, а во-вторых, ну это же логично – что шинигами делать в подвале?
— Может, ты и прав, — с сомнением протянул Зараки, закидывая меч за плечо. — Тогда проверим крышу.
Укитаке бросил на него быстрый взгляд. Зазубренное лезвие меча было почти на уровне его глаз, и он ощутил легкий озноб волнения. Недолго думая, Укитаке нажал кнопку.
Лифт с едва слышным гудением заработал. Слышно было, как он ползет к ним по желобу шахты.
* * *
Выбравшись на хозяйственном этаже, Укитаке и Зараки сразу направились к лестнице на крышу. Лестница упиралась в люк, но Зараки легко расправился с замком, просто перерубив его.
— Не стоило, — укорил Укитаке, взбираясь по лестнице следом. Хотя сам был уверен, что пока никто не пожаловал. Лампочка продолжала мигать.
На крыше теплый летний ветер окатил их, над головами совсем близко растянулось розовое вечернее небо. Укитаке вздохнул поглубже, попытался улыбнуться, но закашлялся.
— Ну как? Мигает? — поинтересовался он, заглядывая Зараки через плечо. Тот стоял, широко расставив ноги, и смотрел на устройство.
— Нет, горит, — Зараки показал ему устройство — лампочка теперь светилась ярким ровным светом.
— Очень хорошо. Значит ловушка тут, — Укитаке огляделся, словно мог увидеть ее. Как она выглядела? Маленький ящик, датчик?
— Что теперь? — из раздумий его вывел Зараки. Он уже убрал поисковое устройство, и теперь прохаживался по крыше, заглядывая за крыши лифтовых шахт.
— Устроим засаду – как и планировали, — напомнил Укитаке весело.
— Хм… — Зараки пожал плечами и присел за шахтой лифта, положив меч на колени. Укитаке примостился рядом, оперевшись спиной о стену. Перед ними расстилалась Каракура, залитая последними лучами ласкового августовского солнца. Внизу шумел город, но его голоса едва доносились до капитанов. Наверху только ветер гудел.
В полном молчании, слушая тишину, Укитаке и Зараки просидели до темноты, и когда над головами зажглись первые, яркие и крупные, звезды, одна из дверей с чердака на крышу заскрипела.
Приподнявшись, Укитаке выглянул из укрытия.
В свете ламп, установленных на крыше, он увидел четверых. Все были облачены в форму и явно вооружены.
— Хотел бы я знать, могут ли они нас слышать, — прошептал Укитаке. Зараки, который сейчас жарко дышал в самую его макушку, ухмыльнулся:
— Да не проблема проверить. Давай возьмем их и спросим по-хорошему, куда они дели офицеров, — предложил он.
От его дыхания у Укитаке защекотало кожу, дрожь прошла по шее к позвоночнику, и Укитаке провел ладонью по волосам.
— Нет, лучше проследить… — начал было Укитаке, но Зараки отстранил его.
— Мы потеряем время, — рыкнул тихо. — Зачем делать сложно, если можно поступить просто. Да и вообще, сколько можно ждать!
С этими словами Зараки выбрался из убежища. Один из людей, тот, что осматривал крышу, вскрикнул. В ту же секунду все четверо обернулись. Один держал в руках нечто похожее на пульт, под ногами стоял квадратный ящик черного цвета, которого раньше ни Укитаке, ни Зараки не видели. Остальные трое держали в руках нечто вроде пистолетов. Глаза людей закрывали широкие очки, похожие на те, что когда-то принадлежали лейтенанту Абараю.
Укитаке рванулся, чтобы остановить Зараки, но тот уже ринулся на них, сжимая в руке меч. Дальше все случилось очень быстро. Один, тот, что у ящика, подхватил ловушку под мышку. Второй, стоявший рядом, бросил под ноги Зараки другую, а двое других выстрелили. Скорее всего, их напугала его сила. Вряд ли они уже сталкивались с чем-то подобным.
И Зараки исчез.
Укитаке остался сидеть за крышей шахты. Не было смысла самому сейчас нападать на них. Потому, когда процессия удалилась, бесшумно вышел и направился за ними.
Следить за людьми оказалось довольно трудно. Укитаке сомневался, что им удастся его засечь, но все равно двигался на приличном расстоянии, отчего время от времени рисковал потерять их машину из виду.
Он проследовал за автомобилем до ничем не примечательного здания с табличкой «Институт продуктов питания». Не остановившись перед главным входом, машина проехала дальше, через железные ворота, и спустилась под землю. Укитаке сначала решил, что это сооружение и есть некий «подземный гараж», о котором когда-то рассказывал Иссин. Но быстро понял, что ошибся.
Когда следом за людьми он спустился по темному коридору, и еще одна металлическая перегородка отъехала, пропуская автомобиль, Укитаке увидел перед собой настоящую лабораторию, нет, комплекс лабораторий, перегороженный прозрачными стенами.
Укитаке замер, подавляя реяцу. Прислонился к боку автомобиля, и наблюдал, как люди выходят, отдавая ловушки другим людям. Укитаке никто не замечал.
Теперь ему оставалось не упустить из виду коробку, в которую поместили Зараки. Продолжая скрывать силу, он направился за человеком, который уложил ловушки в подобие тележки и повез по коридору, между прозрачными стенами лабораторий. Укитаке проследил за человеком до непрозрачной двери в непрозрачной стене и вошел следом.
Новое помещение оказалось огромным полутемным залом, освещенным лишь устройством, напоминавшим гигантский компьютер, наподобие того, что стоял в Двенадцатом, но без экрана, и источавшим слабый зеленоватый свет. От него по полу и стенам тянулись провода. Укитаке присмотрелся и понял, что зал заполнен металлическими стеллажами, где до самого потолка стояли коробки, подключенные к компьютеру без экрана.
Человек, притащивший коробки в железном ящике, достал первую, ту, в которой томился шинигами. И исчез в темноте зала. Укитаке подобрался поближе. Он было подумал забрать ловушку с Зараки, но не успел — из-за стеллажей появился другой человек, повыше и покрупнее. Он что-то говорил, возможно, первому, а может, тут были еще люди.
— Подключить двойной, говоришь? — расслышал Укитаке. «Нужно не упустить его», — подумал он, лихорадочно прикидывая, как забрать ловушку, но не тут-то было. Человек подошел к пустой нише в стеллаже и подключил устройство проводами к свободным разъемам.
Укитаке только вздохнул. И тут же опустился на колени, стараясь сдержать приступ кашля. Да, люди, скорее всего, не могли его слышать, но он был уверен на сто процентов, потому давился спазмами, зажав ладонью рот. Когда все прошло, он вытер губы и хотел уже подняться, но тут почувствовал, что ему в затылок упирается что-то холодное.
«Специальное оружие», — мысль была проста и очевидна, но облегчения не приносила.
— Вставай, сущность, медленно, руки вверх, — человек говорил глухо, в голосе отчетливо слышался страх. Укитаке встал.
— Я не причиню вам вреда, — начал он, стараясь улыбаться. — Мы защищаем ваш город. Позвольте мне забрать офицеров и уйти.
— Еще чего. А кто тогда убивает людей? Не вы? Рушит здания? Вам нас не провести, — человек оказался неожиданно болтливым.
— Это Пустые, злые духи. Шинигами убивают их, — мягким тоном возразил он.
Человек снова ткнул дулом ему в голову:
— Это решат в Токио — кто вы такие. Тот, на крыше, выглядел злым духом.
Укитаке невольно рассмеялся.
— Он просто так выглядит, в душе он добрый, — попытался он разрядить атмосферу, но человек только сильнее нахмурился и дернул дулом.
— Идем.
Укитаке подчинился. Пистолет, конечно, не пугал его, и сам он не собирался никого убивать, но уже понял, что пустой ловушки под рукой у человека нет, и потому решил потянуть время. Приходилось действовать по наитию. Укитаке прикинул, что они сейчас повернут очень близко к прибору, похожему на компьютер, и тогда надо попытаться достать меч.
Скорее всего, ему удастся активировать шикай. Разрушить центральный компьютер и открыть ловушки.
Тем временем он и человек приближались к компьютеру. Это было даже лучше, чем Укитаке планировал.
— Стой, — скомандовал человек, когда машина оказалась прямо перед ними. Ловушки тут не было, но зато появились другие люди с оружием.
Надо было действовать сейчас. В тот момент, когда все они выстрелили одновременно, Укитаке выхватил занпакто.
— Все волны, станьте моим щитом! Все молнии, станьте моим мечом!
Мечи раздвоились, между рукоятями протянулась цепь. И когда пламя выстрелов коснулось одного из лезвий, Укитаке переправил его в машину.
Все светодиоды и кнопки на панелях зажглись разом, осветив погруженное во мрак помещение, а потом начали лопаться – не выдержали напряжения. Люди закричали. Одни прятались за стеллажи, другие падали на пол. А по проводам побежали разряды.
В полумраке ловушки открывались одна за другой. Укитаке взмахнул мечами и в его руках снова оказался один клинок. Он убрал занпакто в ножны.
— Не бойтесь, — попытался он успокоить человека. — Мы не причиним вам вреда.
Но тот не слушал, а снова направил на Укитаке оружие.
— Сейчас тут будет подкрепление, — прошептал он. Укитаке хотел повторить, что опасности нет, как за спиной человека возник Зараки. На его исполосованном шрамами лице играли всполохи красного и зеленого. С ухмылкой он поднял человека за шиворот, другой рукой отбирая пистолет.
— Вы б лучше чего против Пустых придумали, — беззлобно предложил Зараки. Человек в его руках обмяк — потерял сознание.
— Слабоваты они, — хмыкнул он и посмотрел на Укитаке. — Давай, вызывай сопровождение, пока не началась суматоха.
Укитаке поспешно кивнул, выуживая из рукава телефон.
* * *
Укитаке не расстроился, когда Акон попросил их с Зараки остаться до утра в Генсее — переправка остальных шинигами занимала слишком много сил и времени.
Вместе с Зараки они вернулись в номер. Гигаев там не было, дверь оказалась распахнутой настежь, а пол устилали вырванные из журналов рекламные листки клубов.
— У меня нет желания их ловить, — вздохнул Укитаке, с грустью оглядывая опустошенный бар и развороченные кровати.
— И не надо, — бросил Зараки, срывая косоде, а затем обрушился на одеяло, лицом в подушку. — Я чертовски много сил потерял в этой ловушке.
Укитаке повернулся к нему. Зараки лежал поверх одеяла, полуобнаженный, раскинув руки и ноги, его мощное тело сейчас дышало усталостью. Укитаке улыбнулся. Он никогда не думал, что Зараки может быть таким домашним.
— Ну и как там, внутри? — спросил он, подсаживаясь и аккуратно касаясь его напряженных плеч.
Зараки вздрогнул, но тут же расслабился, стоило Укитаке сильнее сжать пальцы.
— Там… тесно, — протянул Зараки, и тихо застонал, когда Укитаке провел вдоль позвоночника ладонями. — Темно. Связывает силу.
Укитаке кивнул, а потом вдруг наклонился и прижался губами Зараки между лопаток.
— Ты… — прохрипел тот, но Укитаке не отстранился.
— Давай подумаем обо всем завтра, а сейчас тебе надо расслабиться, — прошептал он, ложась рядом.
Название: Роман с камнем
Автор: Umbridge
Бета: CrippledSeidhe
Фэндом: Bleach
Размер: миди, 5 745 слов
Пейринг/Персонажи: Зараки Кенпачи/Укитаке Джууширо
Категория: слэш
Жанр: АУ, романс, приключения, юмор
Рейтинг: PG-13
Саммари: В тот день у писательницы Укитаке Джуушико все пошло не так с самого утра
Дисклеймер: все принадлежит Кубо Тайто
Предупреждения: фем!Укитаке, ретеллинг одноименного голливудского фильма.
Примечания: Фанфик был написан на Битва Пейрингов за команду 11/13
Состояние: Закончен
— Мы разминулись, — слышит Укитаке голос Кенпачи и в ту же секунду видит его самого. В окружении солдат Айзена, со связанными за спиной руками.
— Что это? Что происходит? — шепчет, размазывая по лицу слезы, Рукия. Укитаке прижимает ее к себе, старается спрятать.
— Кенпачи, что все это значит? — кричит она, отступая и заставляя сестру двигаться следом.
Кенпачи ухмыляется пугающе — виноватая улыбка ему не удается:
— Прости, Джу, они меня взяли, когда я пришел за тобой в гостиницу.
— Вон тот, с забинтованным лицом, убил Кайена! — шипит Рукия, показывая на Аарониеро. Тот лежит связанный на полу рядом с Гриммджо.
Укитаке тяжело дышит, влажные волосы липнут к лицу, а юбка к ногам. Она переводит взгляд с бандитов на Кенпачи, на солдат, и ее охватывает странное чувство, что все это сон, а на самом деле она все еще в Токио. Пишет свой последний роман.
* * *
— Ай, не может быть! — она едва не скатилась с дивана. Пустой бокал упал на ковер с глухим грохотом. — Йоруичи, я опаздываю!
Большая черная кошка Йоруичи нехотя посторонилась, давая ей дорогу. Всего полчаса на то, чтобы добраться до Урахары, иначе тот снова будет злиться.
— Не может быть, — шептала Укитаке, расчесывая волосы и пытаясь уложить их в какое-то подобие пучка. Из зеркала на нее смотрело нечто несуразное с полными паники глазами, опухшими губами и красным пятном на всю щеку — вчера она выпила за окончание романа и уснула, неудачно прижавшись лицом к подлокотнику дивана.
— Уже бегу, еще немного, — плюнув на прическу, она швырнула расческу в раковину и побежала одеваться. Джинсы, пуловер. Натянув его, она поймала взглядом фотопортрет на стене. Ее герой. Вымышленный герой. Крутой парень с пистолетами, в шляпе и с кобурой, благородный и бесстрашный. Укитаке верила, что когда-нибудь встретит такого, может не здесь и не сейчас, но когда-нибудь — обязательно.
— Увидимся вечером, — нежно улыбнулась она изображению, и, нацепив пальто, выскочила из дома. Под мышкой шуршал пакет с огромной пухлой рукописью.
Урахара ждал в своем кабинете.
— Опаздываешь, — констатировал он, постукивая пальцами по столу.
Укитаке села напротив, неловко улыбаясь:
— Извини, вчера немного отметила. И проспала. Зато вот, - она бухнула на столешницу спеленатую в картонную папку рукопись.
— Прекрасно, — Урахара взглянул на нее из-под козырька бейсболки. — Отмечала как обычно — с кошкой? Джу-тян, ты живешь в восьмидесятые, а так старомодна.
Джу только плечами повела — вечно он старался ее поучить жизни. Но она-то точно знала — встретится еще ей тот самый, с плаката.
Домой они вернулись, нагруженные продуктами. Урахара помог Укитаке донести вещи до квартиры.
Когда они кое-как втащили все на этаж, Укитаке едва не уронила пакеты на пол. На коврике у двери лежал конверт. Сначала она удивилась, потом испугалась. Никто не писал ей писем, кроме сестры. А та в данный момент находилась в Колумбии — ее муж погиб совсем недавно, и кажется, прежде чем, убить, его разрубили на кусочки. А может, разрубили потом, а сначала убили. Но факт, что умер он не от старости, оставался неизменным.
Укитаке бросила покупки прямо в прихожей и торопливо надорвала конверт. Внутри лежал свернутый пополам лист бумаги, желтый, местами порванный. И когда Укитаке вытащила его, то поняла — перед ней не простое письмо, а карта.
Приключения начались в тот самый момент, когда она прочла нацарапанную на обрывке бумаги записку: «Сохрани, Джу, прошу тебя. Это все что осталось от моего бедного мужа».
А звонок, разбудивший ее среди ночи, был лишь очередным звеном в цепи невероятных событий. «Спаси меня. Верни карту. Отправляйся в Картахену, в отель «Картахена» в Колумбии. Оттуда позвони. Мой телефон…» и наскоро продиктованные цифры. Нечего и говорить, что Укитаке в ту же минуту окончательно и бесповоротно проснулась.
Спустя несколько часов она уже летела в самолете Токио-Богота, оставив Йоруичи на попечение Урахары. Укитаке даже не прихватила ни карты, ни брошюры туристического агентства — просто не хватило времени.
* * *
— Мне недосуг слушать вашу болтовню, — голос Айзена выдергивает Укитаке из воспоминаний. Айзен сильнее стискивает пистолет рукой в черной перчатке. На его голове — фуражка, военная форма на нем сидит идеально — он мог бы показаться даже красивым, если бы не гадкая ухмылка на губах.
— Карта у него! — Укитаке указывает пальцем на распростертого на полу Аарониеро. Это он и его дружок Гриммджо украли Рукию. И теперь сами же попали в свой капкан.
Айзен хохочет в ответ:
— На кой мне сдалась эта карта! Где камень?
Укитаке разевает рот. Рукия громко всхлипывает, утыкаясь носом ей в подмышку.
— Где камень? — Айзен шагает к ней, поднимая пистолет.
— Я не знаю!.. — выкрикивает она, стараясь не смотреть в лицо злодею. — Мы его не нашли. В пещере были только черепки фарфорового зайца, больше ничего!
Айзен ухмыляется. Теперь он совсем рядом, тычет пистолетом ей в висок:
— Врешь, сука… Я знаю, что он был там. Куда вы его спрятали?
Укитаке дергается, пытается отстраниться, волосы закрывают лицо, мешая увидеть Кенпачи. «Хоть бы он не признался», — молит она. Самое странное, что Укитаке не боится — тело гудит от избытка адреналина, а в голове крутится одна безумней другой мысли о побеге.
«Вот какая ты на самом деле, Джу», — говорит она себе. В эту минуту, отшвырнув Рукию, Айзен хватает Укитаке за запястье.
— Хорошо же, сейчас ты мне все расскажешь, — шипит он и тащит ее за собой.
* * *
Как же она попала в катакомбы крепости? О, это была самая захватывающая история во всей ее без малого тридцатидвухлетней жизни. Тот день, когда Укитаке познакомилась с Айзеном и Кенпачи, останется в ее памяти навсегда. Если, конечно, она выживет.
Спустившись с трапа самолета несколько дней назад, Укитаке осознала, что обратной дороги нет. Одна мысль заставляла ее двигаться — сестра в опасности. Отдать карту в обмен на сестру — вот и все.
Духота и смрад окутали ее, когда она с чемоданчиком на колесах вошла в здание вокзала. Продираясь между тюками, стульями, спящими прямо на полу пассажирами, она кляла на чем свет стоит эту страну и этот город. В кремового цвета костюме с узкой юбкой, на каблуках она смотрелась посреди зала ожиданий примерно как лотос на помойке – по крайней мере, так она себе это представляла. На вежливые призывы на чистом японском языке пропустить ее или посторониться она получала очевидно грубые по форме и содержанию окрики.
«Ну ничего. Надо относиться к людям так, как хочешь, чтобы они относились к тебе», — думала Укитаке и старалась улыбаться.
Кое-как добравшись до автовокзала, Укитаке столкнулась с новым затруднением. Она никак не могла разобрать, куда отправляется какой автобус, и озиралась по сторонам, тормозя движение и тщетно добиваясь ответа от людей, не знавших японского.
Внезапный ответ на родном языке заставил ее вздрогнуть.
— До Картахены идет этот транспорт, — любезно проговорил высокий мужчина в очках и с аккуратной прической, останавливаясь рядом с ней. Укитаке смущенно захихикала, тут же отругав себя за этот глупый смех.
— Спасибо, большое спасибо, — поклонилась она и с грехом пополам втащила свой чемодан в автобус, придерживая сумочку свободной рукой. Усевшись на свободное место, Укитаке с недоумением разглядела в толпе за окном голубоглазого и довольно смазливого парня, который махал автобусу рукой. Это был Гриммджо, но она его, конечно, тогда не знала.
Стоит ли говорить, что автобус шел совсем в другую сторону, а человек, заговоривший с ней на родном языке, был Айзен. Он сел на место чуть поодаль и всю дорогу наблюдал за ней. Еще тогда Укитаке это показалось странным.
Автобус жутко трясло. Хлипкий, словно склеенный из картона, он дрожал, грозя свалиться в пропасть. Этот факт вызвал у Укитаке некоторое недоумение — по идее, она ехала в город, а пока никакого города и в помине не было. Только горы, буйная, густо-зеленая растительность, скрывавшая глубоченные провалы, небо над вершинами и наглые, хитрые обезьяны.
Окончательно убедившись, что города впереди не предвидится, Укитаке схватила чемодан и принялась прорываться к водителю. Однако тот на ее беспомощные попытки добиться ясности лишь бубнил нечто невразумительное. Так, пожалуй, она бы и уехала невесть куда, но тут автобус дрогнул, грохнул, и с лязгом повалился на бок. За окнами во все стороны метнулись попугаи. Укитаке, повалившаяся на водителя, сумела рассмотреть — они столкнулись с автомобилем, груженным большими клетками. От столкновения дверцы открылись и птицы вылетели наружу.
Кое-как выбравшись из накренившегося автобуса, Укитаке едва не шлепнулась в грязь, зацепившись каблуком за ступеньку. Остальные пассажиры спрыгивали с приступки и отправлялись по разбитой дороге назад, куда — Укитаке не знала.
— А что теперь делать? — беспомощно спросила она у Айзена, которого пока называла про себя «очкарик».
Тот ухмыльнулся:
— Ждите автобуса.
— А они тут часто ходят? — спросила Укитаке, с недоверием оглядываясь. Вокруг были все те же скалы, джунгли и обезьяны.
— Часто, часто, — успокоил ее Айзен и направился прочь от автобуса. Оставшись совершенно одна, Укитаке уселась на чемодан, грустно поправила юбку, поглядела на заляпанные грязью туфли — да, попала она в передрягу. Урахара бы посмеялся.
Но тут вернулся Айзен. Ну, то есть, потом стало ясно, что это Айзен, а тогда Укитаке не знала, кто он, и обрадовалась.
— Вы возвращаетесь? Автобус идет? — крикнула она ему, подпрыгивая на чемодане.
Но автобус не шел. А Айзен снял очки, медленно убрал их в нагрудный карман рубашки и вдруг выхватил пистолет.
— Отдай карту! — прошипел он.
Укитаке, которая секунду назад была готова рыдать от отчаяния, прижала сумку к груди.
— Н-нет! — выдохнула она. Айзен покачал головой:
— Ну, тогда я убью тебя и заберу ее, — он с улыбкой надавил на курок, и…
Тут раздался выстрел. Укитаке зажмурилась, но тут же поняла, что палят не в нее. Айзен отскочил, целясь куда-то в заросли. Воспользовавшись моментом, Укитаке забралась под автобус, все так же не выпуская из рук сумку. Вокруг происходило что-то невообразимое: как будто палили триста ружей, и все сразу. Потом вдруг все стихло.
— Эй, есть тут кто?! — раздался голос. — Какого хрена прячетесь?
Приятный, с легкой хрипотцой голос принадлежал не Айзену, и, доверившись интуиции, которая априори никогда не подводила, Укитаке выползла из-под автобуса.
— Спасибо, спасибо! — забормотала она, глядя на мужчину, стоявшего над ней с огромным ружьем в руках. В романах она всегда писала просто — ружье. Без уточнений.
— Я-то думал… А тут чертова баба, — лениво протянул мужчина. Он был очень высок, широк в плечах, черные волосы были заплетены в африканские косицы, грубоватое лицо пересекал шрам, а правый глаз закрывала повязка. А еще его джинсы обтягивали бедра, и светлая рубашка контрастировала с загорелой кожей, и все прочее, что написала бы в своем романе Укитаке, если бы сидела дома за печатной машинкой.
— Не баба, и не чертова, между прочим, — обиделась Укитаке, поправляя волосы, но тут же вспомнила, что руки все в грязи.
— Ладно, давай, — мужчина закинул ружье на плечо и пошел по дороге прочь, бормоча под нос ругательства и сетуя, что его птицы разлетелись.
— Стойте! — закричала ему вслед Укитаке что было сил.
Он остановился:
— Ну что еще, черт тебя дери, тебе надо!
— Когда будет автобус? — набравшись смелости, спросила она.
Мужчина, которого она пока что окрестила «незнакомец», громко хмыкнул:
— Через неделю.
— А как до Картахены пешком дойти? — заволновалась Укитаке, поглядывая на чемодан.
— Да просто. По той горе, потом через водопад и озеро, это короткий путь, или по дороге обратно… Это в другой части Колумбии, черт побери, женщина, — он обернулся. Укитаке вдохнула поглубже и выпалила:
— Мне очень надо туда, это вопрос жизни и смерти! Проводите меня, я заплачу! Четыре тысячи йен! – от волнения Укитаке забыла напрочь, как йена относится к американской валюте.
— Пятьсот долларов и я поведу, — улыбнулся он. — Легко, лишь бы бабло отдала.
— Долларов? Ну хорошо, сто долларов.
— Четыреста девяносто пять и по рукам.
Укитаке стиснула кулаки:
— Двести! Это предел. Не больше.
— Четыреста пятьдесят. Слушай, не торгуйся.
— Триста семьдесят пять, — вздохнула Укитаке, понимая, что больше в долларах все равно предложить не сможет.
Незнакомец нахмурился, посмотрел на нее внимательно, как будто мысли читал, и медленно кивнул:
— Идет. Ну, пошли.
Укитаке с облегчением улыбнулась и вручила ему свой чемодан. Как хорошо, что ей в пути попался этот человек. Внешне довольно грозный, но она чувствовала — он благородный и добрый.
Незнакомец в этот момент обогнал ее. Налегке. Укитаке обернулась — чемодан остался стоять там, где стоял.
* * *
Укитаке кричит, пытается высвободиться, но хватка Айзена становится только крепче. Разразившись злобным гоготом, он толкает Укитаке прочь из катакомб во двор. Следом солдаты ведут остальных.
Подземный коридор кончается, и Укитаке видит каменную арку, увитую виноградом и небольшой, обложенный булыжником пруд. Айзен подтаскивает ее к самой воде. Укитаке хочет было закричать, но тут боль обжигает запястье.
Айзен показывает ей испачканный красным нож:
— Где камень?
Кровь капает в воду, и из зеленоватой глубины всплывают бугристые спины крокодилов. Укитаке смотрит на них во все глаза. Но ей по-прежнему не страшно.
— Куда вы дели камень? — рычит Айзен. А Укитаке ни с того ни с сего понимает — с тех пор, как она встретила Кенпачи, она ни разу не кашляла. Может, это что-то и значит.
Крокодилы все ближе. Айзен давит ей на руку, Укитаке вырывается.
— Он у меня! — раздается голос. Громкий, совершенно спокойный. Укитаке замирает.
Айзен искоса глядит за плечо — туда, где под прицелами автоматов стоит Кенпачи, выше всех солдат на две головы, — и коротко кивает. Солдаты обступают Кенпачи плотнее. Укитаке изворачивается, чтобы лучше видеть.
— Давай сюда, — приказывает Айзен. Кенпачи встречается взглядом с Укитаке и ухмыляется.
— Он в надежном месте, — цедит сквозь зубы. Укитаке вздрагивает, но не от страха, а от возбуждения. Он что-то задумал!
Айзен снова подает знак солдатам, по-прежнему не давая Укитаке вырваться. Один из них подходит к Кенпачи и бьет прикладом в пах. Укитаке ахает, но… Тут происходит нечто странное.
* * *
С ним столько всего у нее случилось впервые. Впервые за много лет она пережила настоящее эротическое приключение, хотя всегда думала, что подобное не только не способно возбудить ее, но, пожалуй, может даже убить.
Она всегда жила в Токио, из-за болезни мало где бывала, и никогда не выезжала никуда дальше столичного центра. Дождь, ветер, снег — она боялась всего.
А сейчас ей пришлось тащить неподъемный чемодан, да еще полило так, как никогда не бывало в Японии. Это был даже не ливень, а доподлинный шторм. Через несколько минут Укитаке промокла до белья, несмотря на плащ. Она тащилась позади незнакомца, проклиная его, себя и, конечно, сестру вместе с ее расчлененным мужем, и громко хлюпала туфлями.
Потом дождь кончился так же внезапно, как и начался.
Укитаке остановилась и сердито сдернула плащ.
— Вам должно быть стыдно! — крикнула она незнакомцу. — Любой на вашем месте помог бы женщине.
Он вернулся к ней, поднял чемодан.
— Там что? — спросил, покрутив его в руках. — То же самое? — он ткнул в туфли на ногах Укитаке. Она кивнула:
— Ну да.
В ту же секунду чемодан полетел вниз. Укитаке открыла было рот, чтобы возмутиться, но тут что-то под ногами подломилось, земля поехала прочь и она покатилась вниз с горы прямо в грязевой поток.
Даже Американские горки не шли ни в какое сравнение с головокружительным спуском, который случился сейчас. Укитаке не успела даже испугаться, как уже оказалась в огромной луже, по пояс в грязи. А через мгновенье ее окатило новым потоком, и между ее ног возникла голова ужасного незнакомца.
Он по-хозяйски раздвинул ее колени, проговорил что-то бодрое по-испански и сел.
— Что вы себе позволяете, — запоздало и довольно неуверенно возмутилась Укитаке. Хотя подумала другое: «Как давно какой-нибудь мужчина был у меня между ног? Лет пять назад? Семь?» Тем временем незнакомец поднялся и подал ей руку:
— Давай, мадам, поднимайся, пойдем сушиться.
Ничего не оставалось, как подчиниться. Чемодан они, конечно, не нашли, да и искать не стали.
На сухой поляне у поваленного дерева незнакомец развел костер. Постирать одежду возможности не представилось, потому Укитаке просто села поближе к огню, решив, что высохнет так, а потом купит что-нибудь, когда они доберутся до города.
Сидя на бревне, она быстро осмотрела костюм. Юбка порвалась до бедра, рукав от блузки оторвался. Пришлось оторвать и второй, чтобы получилось симметрично.
— Эй, ты, туфли дай, — позвал ее незнакомец.
— Зачем? — с подозрением спросила Укитаке, но сняла обувь и кинула ему. Незнакомца, надо сказать, спуск в грязевом потоке вовсе не испортил. Он остался таким же монолитным, ухмылялся все также, ну и джинсы сидели так же плотно. Он немного походил на пирата. На смуглого одноглазого пирата со шрамами. Укитаке не могла не признать, что такой тип мужчин ее неотвратимо притягивает. «Вот был бы ты еще добрым и благородным, тогда кто знает», — подумала она.
Незнакомец, видимо, становиться добрым не собирался — выхватив из-за пояса мачете, он парой ударов отрубил каблуки от туфель Укитаке и кинул ей обратно «обновленную» пару.
— Между прочим, они были итальянские, — обиделась она, осматривая обувку.
— А стали удобные, — невозмутимо парировал незнакомец.
Укитаке хотела ответить, что не просила его творить такое с ее туфлями, но тут совсем рядом что-то прожужжало. Незнакомец схватил ее за загривок и толкнул в кусты вместе с туфлями.
— Надевай, сейчас проверим, как в них бегается, — тихо проговорил он, и едва Укитаке успела нацепить обувь, потащил ее прочь от места привала. Сзади и сверху раздавались крики и гудки машин. Оглянувшись на бегу, Укитаке разглядела на дороге, по которой ехал автобус, Айзена. Его окружали колумбийские полицейские.
Погоня в конце концов привела их к веревочному мосту и к самолету, полному конопли. Но все это случилось гораздо позже, а пока они мчались через джунгли, не чуя под собой ног.
* * *
Приклад попадает во что-то твердое. Все замирают. Даже сестра прекратила всхлипывать и причитать.
С невозмутимой миной Кенпачи двигает бедром. Укитаке, открыв рот, смотрит, как внутри штанины вниз к сапогу что-то скользит. Еще чуть-чуть, и на мысок падает драгоценный камень, сверкающий, прозрачный, как вода.
Айзен ослабляет хватку, солдаты застывают как вкопанные. Кенпачи оглядывает пораженных зрителей и ухмыляется.
— Лови! — гаркает он и пинает Эль Корасон жестом заправского футболиста. Тот блестит зеленью в воздухе, описывая дугу. Айзен отталкивает Укитаке, протягивает руку — и вот Зеленое сердце, Эль Корасон, сверкает на черной перчатке.
— Попался, — скалится Айзен, и в ту же минуту крокодил выпрыгивает из воды и откусывает кисть, в которой зажат драгоценный трофей.
Айзен дико кричит, прижимая культю к груди. Пользуясь моментом, Укитаке вскакивает на ноги и кидается к сестре, а Кенпачи вырывает автоматы у солдат, стоявших ближе к нему, и принимается палить по остальным бандитам. Гриммджо и Аарониеро, не теряя времени даром, прячутся за каменную арку.
— Уходите! — кричит Кенпачи, поворачиваясь к Укитаке. Та только кивает. Надо спасать Рукию. Сестра снова принимается рыдать, едва только Укитаке опускается рядом.
— Вставай, скорее!
Они кое-как поднимаются и бредут прочь, обратно в катакомбы. Поворот, еще один. Сестра еле передвигает ноги — Укитаке постоянно приходится подбадривать и подгонять ее.
Когда они с огромным трудом добираются до выхода, там их встречает Айзен. Он ждет их с сигарой в зубах и пистолетом, нацеленным Укитаке в голову. Кровь пропитала наскоро намотанную повязку и сочится на камни, но он, кажется, и не замечает.
* * *
Никогда раньше Укитаке не ходила по веревочным мостам, а тут решила попробовать. Правда, Незнакомец приказал ей сидеть тихо и не рыпаться, пока он отстреливается от полиции, но она подумала — и чего сидеть, если можно перейти по мосту? Осторожно ступая, она пошла вперед, пробуя ногой каждую перекладину. Одна не выдержала и оборвалась, и вот тут ей впервые стало страшно. Она взглянула вниз — где-то там, на дне расщелины, змеилась речушка. Очень-очень далеко. Укитаке сглотнула, набрала побольше воздуха в легкие и двинулась дальше.
— Идите сюда, — закричал незнакомец. Укитаке обернулась — ей почудилось, что тот проигрывает. В этот момент ступенька под ее ногами хрустнула, и она, вцепившись в веревочные перила обеими руками, полетела в пропасть.
Однако речка внизу странным образом пролетела куда-то назад, противоположный берег приблизился.
— Ааааа! — едва соображая, что происходит, Укитаке перелетела на другую сторону расщелины и, проехавшись по траве и листьям, свалилась в заросли папоротника.
Сколько она просидела так, Укитаке сказать не могла, слишком велико было потрясение. Она уставилась на свои колени, покрытые сеточкой мелких порезов, и не сразу заметила, что рядом опустился незнакомец.
— Чертова дура, — процедил он сквозь зубы. — Я же просил — сиди смирно.
Она только всхлипнула, повернувшись к нему... Незнакомец нахмурился, поежился, похлопал ее по плечу:
— Ладно уж, давай вставай, и пойдем.
— Но… — Джу с трудом сглотнула, преодолевая спазм. — Вы-то как тут оказались? Вас разве не убили?
— Да на лиане прокатился, как в кино, слышала? — он протянул ей руку.
Они долго шли через джунгли, разрубая ветки мачете. Сначала рубил незнакомец, потом Укитаке отобрала у него орудие и сама принялась за дело. Так идти стало гораздо веселее.
Над их головами летали попугаи, каких Укитаке никогда не видела живьем, прыгали обезьяны. От недавнего потрясения не осталось и следа — теперь она, удивляясь сама себе, наслаждалась каждой минутой нежданно выпавшего на ее долю приключения. О да, могла ли она подумать, что такие приключения придутся ей по душе.
Когда стемнело, они вышли к потерпевшему крушение самолету. Тот, скорее всего, разбился много месяцев назад, да так и остался тут с грузом и парой скелетов, свесившихся из окон. Незнакомец полез в салон, Укитаке — за ним.
— Найдем что-нибудь пожрать, — объяснил он, впихивая Укитаке в грузовой отсек. Места тут было не так уж много, и почти все оно было занято пакетами.
Незнакомец вспорол один.
— Гаш, — со знанием дела констатировал он.
— Наркотики! — восхищенно протянула Укитаке.
— Покуриваешь? — повернулся к ней незнакомец. Его жесткое лицо осветила хитрая усмешка. Укитаке покраснела.
— На самом деле мне нельзя… Ну может разок, на первом курсе, — виновато улыбнулась она, поправляя волосы.
Вдвоем они нашли консервированные бобы, кукурузу, корнишоны и бутылку отличного виски. Устроились у костра, разведенного незнакомцем из мешков марихуаны.
Постепенно за окном темнело, бутылка пустела.
— …никогда и нигде, — рассказывала Укитаке о своей жизни, как будто человек рядом был ей давно знаком. — Не выезжала дальше Токио. А ты? — она подперла щеку кулаком, чтобы немного сфокусировать взгляд. — Ты же японец. Откуда ты взялся в Колумбии?
— Занесло, — коротко бросил тот, вдыхая горьковатый дым. — Думал заработать деньжат и вот застрял. У меня в Киото живет сестра, Ячиру. Мечтал, чтобы у нее все было. Вот и… — он ухмыльнулся. Укитаке почему-то захотелось его пожалеть. Обнять, приласкать…
— У меня тоже есть сестра, — заплетающимся языком выговорила она. — Из-за которой я тут. Ее схватили бандиты, чтобы я отдала им карту.
— Карту? — незнакомец взглянул на нее.
— Да, — Укитаке захихикала, открыла сумку и достала из нее пожелтевший листок. — Вот.
— Сокровища…. Эль Корасон… Это недалеко отсюда. Мы могли бы добыть сокровище, а потом вернуть твою сестру.
Укитаке снова засмеялась. Помотала головой.
— Нет, нет, карту — значит карту. Гриммджо требовал именно карту в обмен на Рукию. Кстати, — она ткнула пальцем ему в грудь. — Сейчас скажу что-то очень важное.
Незнакомец отложил карту и поднял с пола журнал.
— Ну? — спросил, перелистывая страницы.
— Я же так и не знаю, как тебя зовут.
— Ну, ты не спрашивала, — отозвался он, не отрываясь от журнала.
— Все равно скажи, мне очень хочется узнать!
— Зараки Кенпачи, — после паузы произнес он, наконец, повернувшись к ней. — А тебя?
Она улыбнулась, глядя ему в лицо:
— Укитаке Джуушико. Просто Джу. Так меня друзья зовут, и ты тоже зови, ладно?
Он кивнул, задумчиво глядя на огонь:
— Джу… — Укитаке услышала это как будто на расстоянии. Глаза закрывались. Одурманенная, она мягко скатывалась в сон, пока окончательно не сдалась и не уснула.
* * *
— Иди сюда. Ближе, ближе, — зовет Айзен, устраивая палец на курке.
Укитаке делает шаг, еще и еще. Айзен стоит возле открытой решетки в каменной мостовой. И Укитаке не хочет знать, что там, внизу, под решеткой.
— Ты ответишь за все, сука, — ухмыляется он, показывая окровавленные зубы. А Укитаке думает о сестре. Та прячется за ее спиной и глухо всхлипывает.
Укитаке подходит совсем близко. Айзен поводит пистолетом. Укитаке смотрит за решетку — внизу кружат аллигаторы. Спазм перехватывает горло. Укитаке оборачивается и Айзен кивает:
— Это будет больно.
Делать нечего. Она шагает вперед, все ближе к яме и к Айзену. Еще немного. Звук выстрелов за спиной заставляет Айзена дернуться. Укитаке бьет его в раненую руку. Пистолет грохает об камни, Айзен кричит, прижимая к груди культю. Укитаке бросается на него и толкает изо всех сил в подвал, в объятия крокодилов.
* * *
Утром они выбрались из самолета и продолжили путь. К полудню джунгли кончились, появились первые дома небольшой деревни. Жители смотрели на незнакомцев крайне подозрительно. Крепкие ребята с оружием в кобурах и за поясом оставляли свои дела и следовали за Укитаке и Кенпачи по разбитой, песчаной дороге.
— Что им нужно? — прошептала Укитаке.
— В лесу был их самолет, — коротко ответил Кенпачи, на всякий случай положив руку на приклад ружья, которое оказалось карабином.
— Деревня наркоторговцев? — восхищенно прошептала Укитаке. — И что, они хотят нас убить?
— Не знаю. Но будь готова валить, если что, — он положил руку на приклад. Но Укитаке подумала — может, они все тут мирные ребята и отнесутся с пониманием к проблеме двух бедных путешественников. Она обернулась к собравшейся группе мужчин и, улыбнувшись, произнесла, впрочем, не очень надеясь на успех:
— Господа, добрый день! Мы случайно оказались в ваших краях. Не подскажите ли вы, где можно тут одолжить или купить машину?
Тот, что стоял впереди всех, окинул Укитаке оценивающим взглядом:
— Машину?
Укитаке удивленно кивнула — откуда в этой деревне нашелся знаток японского?
— Машина есть только у нашего звонаря. Ворота около церкви в конце поселка, — ответил тот, что стоял впереди. Укитаке просияла и даже невольно поправила волосы. Правда, тут же вспомнила, что выглядит, мягко говоря, ужасно.
Медленно развернувшись, она пошла дальше рядом с Кенпачи.
— Ну вот, видишь, не все и не всегда решается силой оружия, — поддела его Укитаке. Кенпачи только хмыкал.
Солнце палило нещадно, и тут, на песчаной дороге, это ощущалось гораздо сильнее, чем во влажном лесу. А до дома звонаря, кажется, надо было идти целую вечность. Но вот, наконец, на возвышенности показалась колокольня, потом церковь и церковные ворота. Войдя в тень навеса, Кенпачи постучал.
Довольно долго никто не отзывался. Укитаке прислонилась к деревянным воротам и зевнула. «Может, звонарь уехал?» — не без тревоги представила вдруг она. Но в эту минуту замок лязгнул, маленькое окошко в створке открылось.
Мужской голос по ту сторону ворот что-то протянул на испанском, Кенпачи ответил ему в тон. Укитаке не поняла ни слова и только переводила взгляд с окошка на своего спутника и обратно.
Человек за воротами выдал нечто резкое, и в окошке показался ствол какого-то оружия. Укитаке привычно вцепилась в сумочку.
— Все, Укитаке Джу, приехали, — осклабился Кенпачи. Плечом к плечу они обернулись. У ступеней, ведущих к церковным воротам, уже собралась группа тех самых мужчин, которые, как по команде, потянулись за пистолетами.
И тут вдруг за их спинами раздался голос:
— Джу-тян? Не может быть!
Укитаке обернулась. Мужчина, который прятался от них за воротами, сейчас стоял на пороге, широко улыбаясь.
— Вы — та самая Джу-тян, которая написала о чудных приключениях близняшек? — протянул он, поправляя широкополую шляпу. Укитаке захихикала, поневоле стягивая разошедшийся ворот порванной блузы.
— Да, это я…
Мужчины с оружием зашептались.
— Синьора Укитаке! Простите, что мы вас не узнали! — сунув револьвер за пояс, извинился заводила. Укитаке не видела его, потому что звонарь, а она решила, что это именно он, подхватил ее под руку и увлек во внутренний дворик дома. Кенпачи, недобро поглядывая на толпу у лестницы, направился следом.
Скрытый обшарпанными воротами двор оказался просто роскошным. Огромный фонтан в центре, густые кусты роз, пагоды и статуи, стебли винограда взбирались по стенам, по камням арки, закрывая окна первого этажа. Укитаке только успевала оглядываться вокруг.
Дом не уступал в великолепии двору. В холле Укитаке с изумлением увидела вазы эпохи Цин, старинные полотна, древнее оружие.
— А это ваши романы, я прочитал их все до одного! — тем временем, не выпуская ее руки, болтал звонарь, демонстрируя ей подборку ее книг. Укитаке проследила за его рукой и заметила вытатуированного дракона на его предплечье. «Якудза», — машинально подумала она.
— Позвольте и мне представиться, — звонарь, высокий, длинноволосый, в целом весьма симпатичный мужчина, если бы не ужасная гавайская рубашка, остановился между огромным телевизором и роскошным кожаным диваном. — Кераку Шунсуй, — он пожал ей руку, а потом еще и поцеловал раза три. Укитаке смущенно взглянула на Кенпачи. Тот ответил ей взглядом исподлобья.
— Приятно познакомиться, — поклонилась Укитаке. — Вы из Японии, так ведь? У вас потрясающий дом, просто роскошный, и двор тоже.
— Да что вы, дорогая моя Джу-тян, я очень скромный человек, — отмахнулся Кераку. — Эй, Нанао-тян, будь так добра, принеси нам выпить! — окликнул он весьма недовольную тоненькую женщину в кимоно. Та только что-то пробормотала себе под нос и скрылась во внутренних покоях.
Кераку улыбнулся.
— Но к делу. Что же привело вас ко мне? — мягко спросил он.
Укитаке с трудом высвободила руку.
— Нам сказали, что у вас есть машина.
— Ой, все вам наврали! — замахал на нее Кераку. — Ну какая у меня машина. У меня только маленький, старый мул Пеппе.
Укитаке едва не расплакалась, но все-таки попросила его показать этого самого мула, хоть так, но они должны были добраться до города. Каково же было ее удивление, когда вместо мула их посадили в огромный джип.
Всю дорогу Кераку болтал без умолку.
— Сначала наркобароном в Колумбии должен был стать мой старший брат. Но он, представьте себе, решил принять сан. Пришлось ехать мне. Очень, очень скучная работа. О, а это дерево посадил мой дядя, его, правда, убили, ну да не суть. А тут мой дед впервые посадил коку, теперь, правда, здесь другая дурь.
— Эй, приятель, — окликнул их сзади Кенпачи. — У нас на хвосте этот хрен.
Кераку нахмурился и посмотрел в зеркало заднего вида.
— А… Айзен… Могущественный человек, нечего сказать. Уходим в отрыв! — засмеялся Кераку. Укитаке едва успела посмотреть вперед и ахнуть. Путь им пересекала река. И никакого моста не было и в помине, а Кераку гнал так, что закладывало уши. Она взвизгнула, а Кенпачи довольно крякнул.
— Ну ты псих, похуже меня, — протянул он почти влюбленно.
— Спасибо, — застенчиво улыбнулся Кераку, а потом добавил, взглянув на Укитаке. — Не пугайтесь, дорогая Джу-тян, тут у меня финт Лупе, — он нажал на что-то слева от руля, и через быстро бегущую речку лег металлический мост. Джип с грохотом пронесся на другой берег. Укитаке развернулась на сиденье. Мост позади исчез, как будто и не было. Машины солдат Айзена неслись прямо в реку.
Кераку высадил их среди холмов у похожего на вилку дерева.
— Дальше не поеду, нельзя мне туда, — развел он руками. — Но тут идти — всего ничего. Удачи! Пришлите мне ваш новый роман, прекрасная Джу-тян!
Укитаке кивнула ему, и, забравшись в джип, Кераку умчал в обратном направлении.
— Джу, посмотри туда, — Кенпачи указал на дерево странной формы. — Тебе это ничего не напоминает?
Укитаке пожала плечами.
— Что, например? — но едва ответив, она поняла, о чем говорит Кенпачи. Это дерево было точь-в-точь таким, как на карте. Вилка. Вот же она — вилка.
— Мы можем добыть камень. Сейчас, — глядя ей в лицо сверху вниз, проговорил Кенпачи.
Укитаке сглотнула. Не от того, что он был так близко, не от того, что его грубое лицо казалось ей красивым, а от того, что она и сама хотела бы добыть камень.
— Нет, Кенпачи, я должна спасти Рукию, — с трудом ворочая языком, произнесла она. — Извини.
Кенпачи усмехнулся и отступил.
— Хорошо. Дело твое, — и в эту минуту Укитаке пожалела, что не может передумать. Карта в ее сумке словно потяжелела.
В молчании они пошли прочь от вилки и камня, к городу.
Городок оказался маленьким, грязным, но какой-никакой, а это был город, и тут даже нашлись гостиница и магазин. Оставив ее дожидаться на автобусной станции, Кенпачи ушел, а вернулся с одеждой и ключами от номера.
— Иди, помойся и переоденься, — сказал он, указав на ресторанчик под открытым небом. Укитаке кивнула.
— Спасибо, — выдохнула она, и Кенпачи улыбнулся в ответ. Эта улыбка осветила его лицо, смягчила, зажгла темные глаза.
— Не за что…
* * *
С трудом сдерживая тошноту, Укитаке отступает от ямы. До чего же мерзкое зрелище. Но, в конце концов, он сам виноват.
Пошатываясь, она бросается к Рукии.
— Как ты? — опускается рядом на колени, прижимает сестру к груди. Рукия едва ли может что-то ответить, только хлопает глазами.
— Все хорошо, — шепчет Укитаке, проводя ладонью по ее волосам. А сама думает — как там Кенпачи? Она оставила его одного в окружении солдат и полиции. Бандиты, Гриммджо и Аарониеро, сбежали куда-то - камень, съеденный крокодилом, им все равно не достался.
— Осторожно!
Укитаке вздрагивает и оборачивается. Рукия выскальзывает из ее рук.
Из катакомб прямо к ним выползает крокодил, за ним направляется Кенпачи. Он целится в рептилию из автомата, но зверь вовсе не собирается сдаваться так быстро. Кенпачи нажимает на курок, но автомат не стреляет — наверное, патроны закончились. Тогда Кенпачи примеривается стукнуть тварь по голове, но крокодил, ловко извернувшись, спасается бегством через бортик парапета. Хлоп! — и только хвост мелькает в воздухе. Кенпачи швыряет автомат в морскую воду.
Укитаке наплевать на камень, главное, что Кенпачи жив. Она вскакивает, позабыв про притихшую Рукию, и бросается к нему, обвивает руками его шею.
— Мы живы! Бог с ним, с камнем! — шепчет она, целуя Кенпачи в жесткие губы. Совсем как тогда, в ресторане, а потом в номере.
— Да, — он целует ее в ответ, крепко, почти грубо, потом отстраняет, крепко сжимая плечи.
— Я никогда не встречал таких чокнутых баб, как ты, Джу. И ни одной женщине не было со мной хорошо, кроме тебя, — говорит он. — Запомни это. Всегда помни.
Укитаке хочет ответить, что, мол, зачем теперь запоминать, если они не собираются расставаться, но он вдруг отпускает ее и отступает к бортику.
— Прощай, — говорит он, ухмыльнувшись. Укитаке бросается к нему, но поздно.
Кенпачи прыгает в воду, туда, куда пару минут назад свалился крокодил.
* * *
В чудесном наряде, купленном ей Кенпачи, Укитаке ужасно себе нравилась. Она взбила волосы, поправила широкую льняную юбку и огляделась.
Кенпачи уже ждал ее. Она пошла к нему между столиками, надеясь, что и он любуется ею.
Кенпачи неловко поднялся из-за стола.
— Долго же я ждал, — ухмыльнулся он. Укитаке только склонила голову. Она тоже ждала долго.
Они заказали вина и закусок. Потом - горячего и виски. Играла музыка, и на душе становилось все легче и радостнее. Усталость ушла, сердце гулко и весело билось в груди, кровь гудела, и казалось, что все тело горит.
— Хочешь потанцевать? — предложил Кенпачи, протягивая ей руку.
Укитаке коснулась пальцами его широкой ладони.
Сначала они танцевали быстрые танцы. Он кружил ее, подбрасывал, Укитаке едва успевала дышать. А ведь раньше она никогда не танцевала. Боялась приступов.
Потом заиграла медленная музыка, и они прижались друг к другу так крепко, как только могли. И как-то само случилось, что она потянулась к нему, а его ладони скользнули с талии чуть ниже, и она позволила, подставляя губы…
Когда Укитаке проснулась утром, разбуженная резким стуком в дверь, она взглянула на Кенпачи, который спал рядом, и подумала, что ничего лучше в ее жизни еще не случалось.
Именно тогда она и решила найти камень сама. Точнее не сама, а вместе с Кенпачи. Укитаке разбудила его, и, одевшись, под грохот ударов в хлипкую дверь, они выбрались через окно.
Кенпачи вскрыл чью-то машину, и, подскакивая на колдобинах, они понеслись обратно, к дереву в форме вилки.
* * *
— Чудесный роман, лучший из всего, что ты написала! — Урахара откладывает рукопись в сторону.
— Да, так и есть, — грустно улыбается Укитаке.
— Не припомню, чтобы ты когда-нибудь писала так быстро.
— Кое-кто вдохновил меня, — Укитаке убирает волосы за спину, поднимает сумку со стула. Ей не верится, что еще недавно она сидела за печатной машинкой и вспоминала. Словно опять была там. Словно возвращалась к дереву в форме вилки вместе с Кенпачи, пробиралась в пещеру под водопадом, разбивала детскую копилку в форме зайца. Все это случилось едва ли пару недель назад, а казалось — так давно.
Тогда у них все получилось. Они забрали камень. В подвале крепости передали карту похитителям — местным бандитам Гриммджо и Аарониеро.. Правда, потом в дело вмешался Айзен — появился буквально из ниоткуда. Но все закончилось хорошо. Вот только Кенпачи с тех пор она так и не видела.
Погруженная в свои мысли, Укитаке идет по улице к своему домику. Она ничего не замечает вокруг и останавливается только тогда, когда слышит знакомый голос.
— Джу! Эй, Джу!
Она поднимает голову. У подъезда стоит Кенпачи, одной рукой обнимая невысокую девушку с розовыми волосами. В свободной руке он держит горшок с колумбийской пальмой.
Укитаке улыбается, глядя в его большое, грубое лицо. Впервые после возвращения в Токио из Колумбии на сердце становится легко.
Она подходит к ним.
— Ячиру, правильно? — обращается к девочке.
Та кивает, смело глядя прямо ей в глаза. Укитаке смеется:
— Ой, погоди, я тебе конфетку дам!
Она лезет в сумку — где-то там завалялся пакетик жевательного мармелада.
@темы: слэш, Зараки Кенпачи, творчество, мини, миди, G - PG-13, фесты, Bleach, Укитаке Джууширо